Прости, мне придется убить тебя - Катерина Траум
— Знаешь, Итан: мужчины не имеют права на такие ошибки, — холодно, сдерживая уже всколыхнувшуюся в груди ярость.
Это существо причинило боль Гвен. Сильную, глубокую, которая оставляет шрамы и татуировки. Значение слов «Пусть ненавидят, лишь бы боялись» стало ясно. Она готова была убивать. Сеять страх. Какое же до щемящего ощущения знакомое… Понятное.
Реакция Янга оказалась чересчур бурной. Вскочив с постели, он затрясся уже всем телом, едва не подпрыгивая на месте. Побелев так, что сливался цветом со стеной, выдавил, заикаясь:
— Я, по-по-твоему, не му-мужчина?!
— Я такого не говорил.
А злая усмешка сама собой растянулась на лице, потому как в памяти тут же всплыл факт: а парень-то кастрат, спасибо Миледи. Первая жертва… Почему он, этот жалкий кусок дерьма? Неужели Гвен заказала? Но как нашла её, если в криминальном мире убийца появилась позже?
О, чёрт побери.
Чёрт, чёрт, чёрт!
Догадка пронзила электрическим током по венам.
Невысокая. Ловкая. Сильная. Способная на всё, обозлившаяся на весь мужской род. Изобретательная. Умная. Не чурающаяся использовать разнообразную отраву. Явно соображает в химии и точных науках. И всё это подходило под описание сразу двух известных ему девушек. Свести два образа в один оказалось предельно легко, словно щёлкнули детальки, идеально подходящие друг другу.
Шок вышел слишком большим, а переварить новости стоило без трясущегося в шаге от него психа, чья речь уже напоминала полный бред:
— Я-я… не-не… она… она но-ножом… нет…
— Знаешь, кажется, мне пора идти, — не уверенный, что Итан его слышал, Хантер честно вытащил из кармана пачку сигарет. Поднявшись со стула, запихал плату под подушку на постели: — А тебе не помешает очередная доза успокоительного.
Он вышел из палаты со стойким чувством, что голова вот-вот разлетится на кусочки. Казалось невозможным, что Миледи всё это время была так близко. А ведь появилась она как раз после статьи, сразу повелась на крючок! Как же ровно сходились факты. Будто заставляли верить в единственно возможную правду.
Нет, Хантер не привык так просто делать выводы. Нужно поговорить с самой Гвен: благо, после удачного вечера в ресторане она уже не так враждебно настроена. Чёрт, и тут всё сводилось к одному: вот причина её злости в первую встречу, она бесилась из-за статьи. Он ведь так прошёлся по поводу её задницы…
Нервно хохотнув, Хантер достал телефон из джинсов и быстро напечатал сообщение чуть влажными от волнения пальцами:
«Не хочешь сегодня увидеться, малышка?»
9.2
Гвен никогда раньше не бывала в этом отчаянно бедном районе с трущобами. Признаться, в принципе эту часть города она знала плоховато, ведь жертвы обычно проживали в элитных особняках, и уж точно не было необходимости лезть в какой-то грязный проулок. Настоящий пережиток прошлого: целый лабиринт из старых гаражей с покрытыми ржавчиной дверями и крытыми стальными листами крышами. Неужели кто-то ещё таким пользовался…
Однако, остановившись у кирпичной постройки с нужным ей номером, Гвен безмерно удивилась. Ожидая того, что вскрыть замок можно будет не просто шпилькой, а как следует пнув старый металл, она упёрлась в довольно добротную конструкцию, совсем не из дешёвых. Убирающаяся кверху дверь с электронным блоком и панелькой на стене.
Вот это уже странно. Если в квартиру Хантера можно попасть без проблем, то тут придётся повозиться. Но ей до крайности было необходимо убедиться, что она отменит заказ не зря. Что решение, принятое ещё в субботу, рассматривая перед сном потолок своей спальни, не ошибочно. И Хантер должен остаться в живых, угробив тем самым её репутацию.
Стоил ли он того — вот в чём вопрос.
Порадовавшись своей подготовленности, Гвен стянула одну из перчаток и достала телефон. Там до сих пор оставались данные с компьютера Вирджинии, а значит, и возможность подобрать код. Панелька сияла тёмно-зеленой подсветкой, и на пробу ткнув пальцем в одну из цифр, она без труда подсчитала требуемое количество символов.
Шесть. Недурно. Открыв файл с краткой биографией Хантера, она начала с первого, что подходило: дата его рождения. Ноль два — десять — девяносто один. Замок пикнул красным сигналом, оповестив, что осталось две попытки.
Чёрт возьми. Он не так глуп, не стоило надеяться, что будет легко.
Всё не то. Да, он довольно себялюбив, но не до такой степени. И судя по всему, квартира для него значила гораздо меньше, чем этот кусочек прогнившей земли в яме мира.
Детство… Тяжёлое, в неблагополучном районе, среди наркоманов и пьяниц. В девятнадцать лет ему пришлось похоронить мать и взять опеку над сестрой. Возможно, именно этот день — ключ к его душе. Дата смерти самого близкого человека. Восемнадцать — ноль пять — десять.
Снова красный. Нет, мать не была ему дорога — не так, как отец. Может, это день его ареста… Больше не было шанса на ошибку: наверняка, если облажается ещё раз, владельцу придёт сообщение о попытке взлома.
«Думай, Гвен, думай! Ну же, что ему дороже всего, что он оберегает, о ком заботится…»
Догадавшись, она едва не хлопнула себя по лбу за идиотизм. Ведь была же в его доме, видела, что на стене лишь одна фотография. Светлая девочка с серыми глазами и улыбкой на пол-штата. Глянув в личное дело, она задержала дыхание и ввела последний вариант: дата рождения малышки Трейси.
Есть. Щелчок, разблокировавший дверь, заставил Гвен улыбнуться: всё-таки Хантер предсказуем. Приятно, что она начала его узнавать не только как превосходного любовника.
Снова натянув перчатку, она подняла дверь и вошла в гараж. Без проблем нашла сбоку переключатель, и затхлое помещёние озарил жёлтый свет ламп. Посредине стоял чёрный пикап, вот только чей он? Явно зарегистрирован не на Хантера, потому как это бы отразилось в данных полиции. Решив, что залезет в машину напоследок, Гвен обошла её и обомлела.
Над письменным столом, какого-то чёрта стоявшем в углу, висела пробковая доска с кучей приколотых бумажек и ниточек. Метнувшись к ней, она тут же заметила портрет в центре: женская фигура в капюшоне, от которой и тянулись тонкие верёвочки. К фото придурка Томми. К тому бизнесмену, что изменял
