Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева
Эркин удивлённо вскинул глаза. Да, смеются, всё начальство, и Медведев, и все вокруг. И не выдержал, улыбнулся сам, своей «настоящей» улыбкой.
– Ну, сообразил, – отсмеялся наконец спрашивавший. – Ну, молодец. Давай теперь, выдёргивай его, будем разбираться.
– А он ни с места, – сказал Сеньчин, тоже топтавшийся здесь со всей своей бригадой. – Ты стопор сломал, что ли?
– Нет, закрепил, – ответил Эркин.
Ему пришлось почти лечь, чтобы выдернуть из стопорного паза скатанную в тугой комок рукавицу. Вытащив её, он лёгким щелчком убрал стопор, одним мягким рывком выдернул из дверного проёма контейнер и так же мягко скатил его по ступенькам. Хохот грянул с новой силой. Начальство столпилось вокруг контейнера, засуетилась с бумагами в руках какая-то женщина в белом халате и в очках, подбежало несколько молодых бородатых парней тоже в халатах.
– Безобразие!
– Потерять комплектующие!
– Его вместо второго цеха на второй двор отправили, вот же…
– Зачем?
– Как он на первом оказался?
– Ничего не знаю, сопроводилка где?
– Да это же…!
– Разгильдяйство если не хуже…
– А первый отдел куда смотрел?
Медведев крепко хлопнул Эркина по плечу.
– Ну, Мороз, ты отмочил, ну…
– Старшой, – совсем тихо, почти по-камерному спросил Эркин, – а вон тот, кто?
Медведев, прикрыв рот кулаком с кепкой, ответил:
– Директор, генеральный, а рядом, седой, главный конструктор. Ну и кашу ты заварил, Мороз.
Эркин, вздохнув, кивнул.
– Так, раз это ваше добро, то сразу и забирайте, – прервал суету у контейнера директор.
И глядя, как бестолково затормошились белохалатные, Эркин снова не выдержал. Шагнул вперёд, раздвинув их, и взялся за скобу.
– И куда его?
– Сюда, сюда, пожалуйста, – засуетилась женщина в очках.
– Когда управишься, на обед, слышишь, Мороз? – услышал он за спиной голос Медведева и кивнул, не оборачиваясь.
А сзади уже опять хохотали и что-то кричали. И никто не услышал тихой беседы двух бригадиров.
– Так это ты его мне скинул. Я запомню.
– А ты докажи.
– По мелкой пакостишь.
– Могу и по-крупному.
– Ну, твоё здоровье – не моя печаль.
– О своём подумай.
Эркин шёл за очкастой, волоча контейнер, вокруг как конвоем – слова «эскорт» Эркин не знал – шагали белохалатные парни. И где-то сбоку будто сам по себе и по своим делам немолодой в форме без знаков различия.
Внутри Эркину ещё ни разу не приходилось бывать, и теперь он быстро на ходу поглядывал по сторонам. Но ничего особого. Светлый коридор, белые стены, широкие белые двери…
– Сюда, пожалуйста.
Эркин остановился у очередной двери.
– Спасибо, большое спасибо.
Ага, внутрь его не пускают, ну, так и не надо.
– Пожалуйста, – вежливо ответил Эркин и повернул обратно.
Дорогу он в общем-то запомнил и шёл уверенно. Немногие встречные удивлённо смотрели на него, но ничего не говорили. Ещё когда по дороге сюда дважды проходили посты, Эркин догадался, что это те самые секретные цеха, о которых он уже слышал, и подумал, что ему здесь шляться совсем не положено, и, ещё не беспокоясь, прибавил шагу. И уже когда до выхода по его прикидкам оставалось не больше двух поворотов, он – ну, просто так – поглядел направо, в другой такой же безлико-белый светлый коридор. И резко, будто налетев на невидимую стену, остановился. Потому что в коридоре стояли двое. Высокий светловолосый мужчина, которого он помнил ещё по Джексонвиллу, и… Женя. Она слушала, что ей говорят, и смеялась.
И увидев Женю, весёлую, смеющуюся, Эркин невольно сам расплылся в улыбке. Почувствовав его взгляд, Женя обернулась.
– Ой, Эркин! – и подбежала к нему. – Что случилось? Почему ты здесь?
– Контейнер привёз, – Эркин озорно улыбнулся. – А то его потеряли у нас на первом рабочем.
– Что? – подошёл к ним Гуго. – Здравствуй, что за контейнер? Какой индекс?
– Здравствуй, – вежливо отвечал по порядку Эркин. – Контейнер обычный. Индекс? Это цифры на врезке? Сейчас вспомню.
И Эркин начал добросовестно перечислять. На четвёртой цифре Гуго закричал:
– Was?! – и схватил Эркина за куртку на груди. – Mein Gott! Где он?!
– Там, – уже не слишком вежливо Эркин оторвал от груди чужие руки.
– Где там?! Куда ты его дел?!
– А куда сказали, туда и отвёз, – начал злиться Эркин.
Гуго кричал по-английски, да ещё с какими-то совсем непонятными словами, и Эркин отвечал тоже по-английски и тоже криком. Из дверей по обеим сторонам коридора начали высовываться любопытные лица.
– Кто сказал? Кто?!
– А очкастая!
– Тихо! – встала между ними Женя. – Гуго, это наверняка в седьмом, Эркин, ты иди, всё в порядке.
Она буквально растолкала их. Гуго умчался по коридору, А Эркин, видя, что становится слишком шумно и людно, да и пообедать он может уже и не успеть, чмокнул Женю в висок и убрался от греха.
Всё произошло очень быстро. Ксюша – чертёжница из пятой кабины – выйдя на шум, спросила:
– Жень, а это кто?
Женя машинально ответила:
– Муж мой, контейнер со двора привёз.
– А-а, – понимающе протянула Ксюша. – А вы тут… Ну, понятно…
– Чего тебе понятно? – удивилась Женя.
Но Ксюша сделала многозначительную мину и нырнула обратно в свою кабинку. Женя недоумевающе посмотрела на закрывшуюся дверь и тут до неё дошло, как всё это могло выглядеть со стороны, когда Эркин и Гуго трясли друг друга за грудки и орали, а она расталкивала их. Ей стало смешно и, закрыв лицо ладонями, чтобы не захохотать в полный голос, она бросилась в свою кабинку…
В столовую Эркин влетел, когда бригады уже не было, а за столами сидели со второго рабочего – сеньчинские. Зная, что их обеды не совпадают, Эркин торопливо набрал себе первого попавшегося под руку, расплатился и сел за свободный стол.
– Хей, – сказали над ним.
Эркин кивнул, не отрываясь от еды. Маленький Филин подсел к нему.
– Зачем ты это сделал?
Эркин, быстро жуя, вскинул на него глаза и улыбнулся.
– А надоело, чего он путается. Мешает, понимаешь?
Маленький Филин кивнул. Может, он ещё бы о чём спросил, но Эркин уже доедал, и было ясно, что ни на секунду не задержится.
Когда Эркин выбежал во двор, Медведев уже заканчивал расстановку и, увидев его, кивнул.
– Ага, вовремя. Давай к Санычу.
Эркин подбежал к указанной платформе. Саныч встретил его тем же:
– Ага, вовремя. Пошёл?
– Пошёл, – взялся за бочку Эркин.
Катать их оказалось недалеко, рукавицы надёжно защищают руки, ни дождя, ни ветра, и жары особой нет. И от той дурынды очень удачно избавился…
Саныч поглядел на его улыбающееся лицо и невольно улыбнулся сам.
– Что, Мороз, хороша жизнь?
– Лучше не бывает! – искренне ответил Эркин.
