Никуда от меня не денешься - Кристина Майер
Откинув голову Яну на грудь, я с улыбкой вспоминала прошедшую ночь. Солнце все выше поднималось над горами, прогревало землю и воздух. Скоро станет жарко, но с гор, скорее всего, будет дуть прохладный ветер.
Ноги замерзли, пора идти искать тапочки.
— Я сварю кофе, — выбираясь из объятий Яна. Не хочу ему говорить, что замерзла…
— Ты почему босая? — строго. Маневр с побегом не удался. Порой мне кажется, что он умет читать мысли. Самсонов подхватывает меня на руки, усаживает на деревянный массивный стол. Берет мои ступни в руки, зло смотрит на меня, согревая ноги в своих ладонях. — Ты чем вообще думала, когда вышла разутая на улицу? Решила получить воспаление?! — ругается Самсонов, но в этом чувствуется забота, поэтому я смиренно слушаю. Согрев, а заодно промассировав ступни, скидывает с себя лонгслив, обнажая идеальный торс. Он делает это без задней мысли, а у меня руки чешутся погладить, прикоснуться… — Сиди тут, — замотав теплой тканью мои ноги, Ян уходит.
Откинувшись назад, упираюсь ладонями в столешницу, подставляю лицо лучам солнца, проглядывающим сквозь верхние балки. Зажмуриваюсь от удовольствия. Надо будет днем позагорать…
Самсонов возвращается с моими тапками и носками. Надевает сначала носки, потом тапки. Не буду врать, мне приятна его забота. Как только он отпускает ногу, собираюсь спрыгнуть со стола, но Ян не позволяет. Раскинув мои бедра в стороны, устраивается между ног. Хватает за затылок, сжимает волосы между пальцев, заглядывает в глаза, не видя в них сопротивления, подается вперед. Обдав мятным дыханием, накрывает мои губы поцелуем…
Глава 28
Ника
Мое тело откликается на дерзкое властное сближение. Ян умеет держать себя в руках, я весь год наблюдала, как он сохраняет дистанцию, а теперь такое ощущение, что он снял все внутренние запреты, демонстрирует мне еще одну сторону своей личности, ранее мне незнакомую. Не объясняя, требует ее принять. Я вроде не против, но немного пугает, насколько быстро мы сближаемся. Резкий скачок в наших отношениях, а я думала, что переход будет менее стремительным.
Самсонов заправляет за ухо прядь моих волос, открывает лицо. Держит его в своих теплых ладонях. Лучи восходящего солнца обжигают кожу, а я вся дрожу. Ян обводит подушечкой большого пальца скулы, поддевает подбородок, заставляя немного запрокинуть лицо. В его глазах пламя, оно разжигает пожар в моем теле. Волной накатывает возбуждение, на его ласки откликаются все нервные волокна и рецепторы. Губы раскрываются в ожидании поцелуя.
Самсонов не спешит, дразнит, подушечкой большого пальца обводит губы, оттягивает нижнюю, сминает ее. Стараюсь скрыть от него дрожь.
— Оближи, — командует хриплым голосом. Подчиняясь его требованию, высунув кончик языка, обвожу несмело подушечку пальца. — Продолжай! Никогда не вела себя настолько раскрепощенно. Видела в роликах «восемнадцать плюс» что-то подобное, но никогда не думала, что подобные действия способны возбудить не только мужчину, но и партнершу. Преодолев легкое смущение, облизываю подушечку пальца. Властный требовательный взгляд заставляет продолжать.
Немного осмелев, кладу ладони на обнаженные плечи Яна. Он так и не надел футболку, но теперь я этому рада. Приятно чувствовать под своими пальцами прохладную кожу. Оглаживая плечи, спускаюсь к твердым мышцам груди, исследую торс, спускаюсь к ровным кубикам на прессе.
— Не сегодня, Ника, — свободной рукой убирает мои руки. Не успеваю обидеться, он поясняет. — Если ты продолжишь, мне будет сложно тормознуть, — все это время он смотрит мне в глаза, а ощущение, что проникает в душу.
Ян продолжает водить влажной подушечкой пальца по губам, почти грубо сминает их. Я вижу, что ему и сейчас сложно с собой бороться. Глаза — раскаленное пламя. Мое дыхание учащается, не могу спрятать от него реакцию своего тела. Он словно сдирает с меня кожу. Я умираю и возрождаюсь, тону в первобытном темном желании. Там, внизу, становится влажно. Трусики уже промокли. Хочу сомкнуть бедра, чтобы остановить реакцию тела, но Самсонов стоит между бедер и сдвигаться не собирается.
— Пососи его, — Ян проталкивает палец в рот. Его голос звучит еще на несколько тонов ниже.
Выполняю просьбу-приказ, втягиваю палец чуть глубже в рот, облизываю, посасываю. Глаза у Самсонова бешеные. Скалится, раздувая крылья носа. С губ срывается то ли стон, то ли рык.
— С ума сводишь, — дергает на себя, притягивает к себе, впечатывая в свою грудь. Упирается в промежность твердой выпуклостью. Я прекращаю дразнящие движения. Просыпается пока легкий страх, я не готова переходить на новый уровень, но, видимо, у Яна отказали тормоза.
Никогда ему не признаюсь, но во мне до сих пор сохраняется легкое недоверие. Те его слова глубоко засели в голове. Не получается их полностью вытравить, вот в таких вот ситуациях просыпается мое недоверие.
— Расслабься, — замечая мое состояние. — Привыкай меня чувствовать, — толкается эрегированным членом мне между ног. Наклоняется, обводит языком губы, словно слизывает с них капли варенья. Зарываясь пальцами в волосы, удобно устраивает мой затылок у себя в ладони, проникает языком в рот. Целует жадно, дико. Сминает мои губы, словно собирается их съесть. Врывается языком в рот, потом отступает, молчаливо, только с помощью губ и языка требует отвечать на поцелуй. Подключаюсь к игре, просовываю язык в его рот. Он уступает, но тут же снова наступает. Прикусывает нижнюю губу, втягивает ее в рот, посасывает…
Жар охватывает каждый участок тела. Поедаем друг друга. Внизу живота появляется тяжесть, она давит, возбуждает. Бедра Яна толкаются в мою промежность, твердый бугор трется о нежные складочки. Нас разделяет несколько слоев ткани, которые мне хочется с нас сорвать.
Ян прерывает поцелуй. Чуть отстраняется, рвано дышит.
Опускаю взгляд на его бедра. Через тонкую ткань спортивных штанов отчетливо видны очертания большого эрегированного члена.
— Хочешь на него посмотреть? — спрашивает Ян, а я облизываю пересохшие губы, словно не только посмотреть, но и попробовать хочу. Прячу от него свой взгляд, боясь, что он может прочитать мои мысли. Подхватив пальцами подбородок, заставляет взглянуть в глаза.
Во мне борются девственница, не готовая к сексу, и развратница, желающая попробовать все, что может предложить Ян…
— Понял, не сегодня, — усмехается Самсонов. Отпускает мой подбородок, отходит, помогая
