Не брак, а так - Алина Ланская
— Утром папа говорит, что не помнит, как нас бил, — нарушила молчание Алиса. Похоже, ей самой нужно было выговориться, неважно кому. — Что мы его обманываем. Что он не мог… Но иногда нам не помешает пару подзатыльников. И вообще он нас не бьет, он так нас воспитывает. А по-другому никак.
Она явно цитировала отца, это было слышно даже по тону, немного менторскому.
— Клиника! — зло выплюнул Герман. — Ты хоть сама понимаешь, что несешь бред?! А брат? Он же здоровый лось!
И снова этот взгляд, полный страха и отчуждения.
— Пашка, когда был маленьким, обещал вырасти и спасти нас с мамой. А потом… сейчас он просто старается как можно реже попадаться на глаза папе. Однажды я услышала, как родители разговаривали в спальне. Папа плакал и просил прощения, обещал, что больше такого не будет, что он сам не понимает, как такое происходит.
В тишине раздался требовательный звонок мобильного телефона. Герман вытащил из кармана смартфон.
Яна.
Глава 28
Герман
— Это Яна, да? — бесхитростно спросила Алиса. И не дожидаясь ответа, продолжила. — Езжай к ней. У нее ведь день рождения завтра, и вы собирались вместе уехать.
Герман не выдержал ее прямого спокойного взгляда и отвел глаза. После всего, что случилось, Алиса его отпускала.
На самом деле он был здесь именно за этим — разобраться, что же сегодня произошло.
Звонок от Яны он сбросил.
— Откуда знаешь про ее день рождения? Как ты вообще оказалась в моей квартире?
Алиса широко распахнула глаза.
— Как? Так ты же сам сказал приехать! И я приехала! Ты… ты снова…
— Ничего я не говорил, — нетерпеливо перебил Герман. — Что за фантазии?
Он чувствовал, что намеренно повысил тон, потому что на самом деле ему было стыдно за то, как Алиса узнала про Ольховскую.
— Ты прислал мне сообщение, — тихо произнесла Алиса. — И я поехала.
Герману хватило несколько секунд, чтобы понять. Он до скрежета стиснул зубы. И все же попросил.
— Покажи телефон!
— Я не знаю, где он, — пожала плечами Алиса. — Наверное, в сумке. Я его выключила.
Через пару минут Герман уже держал в руке мобильный жены.
— Какой пароль?
— Твой день рождения, — ответила Алиса, чуть смутившись. — Число и месяц. Я скоро поменяю.
Все оказалось так, как она и сказала. На мобильном Германа, разумеется, все было стерто.
— Что тебе наплела Ольховская?
Алиса замотала головой.
— Не хочу говорить! Ты… ты живешь с ней там, да?! Как муж и жена? Она… она…
Герман увидел, как у Алисы и без того красные глаза снова наполнились слезами. Внутри у него что-то болезненно сжалось, ему вдруг стало жаль эту девочку, которая просто оказалась не в том месте и не в то время.
— Она…, — Алиса замолчала, а потом подняла на него взгляд. — Ты так сильно ее любишь, да?
Герман помедлил, а потом кивнул. Да, он любил Яну. И пусть эта любовь не всегда приносила ему счастье, была нервной и зависимой, отказываться от нее он не собирался.
— Янка, она… как часть меня уже, — зачем-то признался Литвинов. — Столько всего пережили вместе. Она всегда была рядом, несмотря ни на что.
— Ясно, — Алиса кивнула, словно и не ждала ничего другого. — Но я не понимаю… а как же эти девчонки в Сочи? Ты же с ними… тоже…
Первым желанием Германа было грубо одернуть Алису — не ее это дело. И нечего к нему в душу лезть в своем “белым пальто”. Что она вообще о них с Яной знает?
— Я с ними, да, — все же не стал отмахиваться от вопроса Литвинов. — Но Яна со мной всегда.
Алиса обняла себя за плечи, чуть поморщившись, словно от боли.
— Если бы я знала, что ты любишь другую, я бы никогда не вышла за тебя замуж. Мне очень жаль, что так получилось, — добавила она тихо. — Прости.
Герман чуть не задохнулся. Она так легко просила прощения за то, в чем, как оказалось, совсем не была виновата.
И снова томительная пауза. Но Алиса не спешила ее нарушать.
— Я думал, ты все знаешь и только прикидываешься простушкой, — скривил, наконец, губы в улыбке Герман. — Но что сделано, то сделано. Ладно, тебе спать пора. Отдыхай!
Он уже встал с кровати, но Алиса его остановила.
— Подожди, пожалуйста! А зачем ты на мне женился? Тебя же заставили, да?
— Заставили!
Герман прошелся по комнате, решая, рассказывать ли правду. Они никогда так не разговаривали друг с другом, как сейчас. Вряд ли это повторится.
— Однажды вот такая же примерно трусливая мразь как твой папаша избил Яну в ночном клубе. Мне срок светил, потому что я его покалечил. Меня отмазал батя твой. Как-то так…
Алиса слушала с приоткрытым ртом.
— Я не знала.
— Он сказал, ты расстроишься сильно, если меня закроют, — Герман не стал обратно садиться на кровать. Устало опустился рядом на пол, оперевшись спиной на стену. — Что, правда, так сильно влюбилась в меня?
Алиса трогательно вспыхнула, покраснела, но отрицать не стала. Кивнула.
— Ты… ты был целой вселенной для меня. Принцем на белом коне, — она мечтательно улыбнулась. И засветилась вся. — Самый красивый мальчик в школе. И самый популярный. Ты был самым умным, самым ловким и играл в школьной волейбольной команде. Я знала наизусть расписание всех твоих игр, но мне не всегда удавалось поболеть за тебя. Только когда у нас в школе шли соревнования. Никогда не забуду, как ты сделал блок в игре с 51-школой. И мы тогда выиграли кубок!
— С 27-ой школой, — поправил Герман, немного ошалев от таких воспоминаний.
— Нет, с 27-ой была другая игра, они сами в аут последний мяч запулили, — нетерпеливо перебила Алиса. — Ты тогда еще очень коротко подстригся, совсем ежик на голове был, но тебе шло. Тебе всегда все шло.
Герман уже и забыл обо всем этом. Многое из его школьных лет уже стерлось из памяти, он не всех одноклассников смог бы назвать по именам, а она помнила такие мелочи.
Каждый день он проходил мимо нее и не замечал. А Сабуров заметил.
