Иль Мактуб. Судьба Эмира - Ульяна Соболева
— Ты выглядишь напряжённой, — его голос мягок, но я чувствую под ним железный стержень. Он всегда был таким — твёрдым, даже когда пытался казаться заботливым. Я отвожу глаза, стараясь не встречаться с его взглядом. Он знает, как меня читать, как проникать в мою душу. Чёрные глаза Ахмада — это бездна, в которой я тону. Иногда мне кажется, что в них можно увязнуть и не вернуться обратно. Как в Аду.
— Всё в порядке, — отвечаю я, ковыряясь в тарелке. Когда он так смотрит аппетит пропадает напрочь.
Мы ужинаем на террасе, вдалеке светится город, огни которого кажутся такими мирными и спокойными. Но мне не до этого. Я чувствую его взгляд на себе, он изучает каждое моё движение, каждый вздох. Ахмад привык получать то, что хочет. А я не знаю, чего хочу я.
— Я знаю, что ты не доверяешь мне, — его слова пронзают тишину, — Но я пытаюсь это изменить.
— Почему? — Слова вырываются из моих губ прежде, чем я успеваю подумать. — Почему ты так стараешься?
Он смотрит на меня так долго, что мне становится неуютно. В его взгляде нет ни капли привычной уверенности. На мгновение мне кажется, что он сомневается в себе.
— Потому что ты нужна мне, Вика.
Эти слова задевают меня, трогают сердце как будто кончиками пальцев. Нежно, осторожно, но я не хочу их принимать. Мне трудно поверить, что этот человек в ком-то может нуждаться.
— Мы с тобой — два разных мира, — произношу я, но он приближается ко мне. Его рука легко касается моей, и по телу проходит электрический разряд.
— Не говори этого. — Его голос становится ниже, он говорит почти шёпотом. — Мы не разные. Мы принадлежим друг другу.
Я отодвигаюсь, но он ловит меня за руку, не давая уйти. Его пальцы скользят по моей коже, и я чувствую, как внутри меня поднимается волна. Я ненавижу это чувство, ненавижу его за то, что он заставляет меня снова чувствовать.
— Не трогай меня, пожалуйста…— шепчу я, чувствуя, как теряю контроль.
— Но ты же этого хочешь, — он не отпускает. Его голос тихий, но в нём слышна уверенность. Он знает меня лучше, чем я сама.
— Нет! — Я пытаюсь вырваться, но он приближается, его дыхание касается моего лица, и я чувствую, как влечение разгорается внутри меня. Это ненависть, страсть и страх, смешанные в одном коктейле.
— Ты всё ещё боишься меня, — шепчет он, и его губы так близко, что мне кажется, он вот-вот поцелует меня.
— Да, — признаюсь. Я боюсь его, боюсь того, что он может сделать с моим сердцем, с моей душой. Но вместо поцелуя он отпускает мою руку. Медленно, сдержанно. Его глаза становятся холоднее, словно он принимает решение.
— Я никогда не стану брать тебя силой, Вика. — Его слова звучат, как обещание, но я знаю, что за ними скрывается нечто большее. – Но я постараюсь, чтобы ты попросила меня об этом сама…даже больше – чтобы умоляла…
Я замираю, не в силах сказать ни слова. Он смотрит на меня ещё несколько долгих секунд, а затем отступает. Уходит. А я остаюсь одна, внутри себя чувствуя огромную дыру. Как будто я была готова поддаться, но не сделала этого. Иногда мне кажется, что я больше никогда не узнаю, кто я на самом деле. Моё прошлое — это пустой лист, который когда-то был заполнен словами, но теперь с него всё стёрто. Как будто кто-то сознательно вычистил все важные моменты, оставив лишь тени. Я потеряна в собственной жизни, в собственных мыслях.
Ахмад. Он словно призрак прошлого, о котором я ничего не помню. Но каждый его взгляд, каждое движение — всё это говорит мне, что я когда-то была частью его мира. Но какой? Он говорит, что я была его женой. Но как я могу верить этому? Я не знаю, каким он был тогда, не знаю, что происходило между нами. Я чувствую его власть, она окружает меня, душит. Но в то же время, что-то тянет меня к нему, как будто внутри меня всё ещё живёт та женщина, которую он знал.
***
Мы едем в машине, и город мерцает за окнами огнями. Небоскрёбы возвышаются над нами, словно титаны. Но даже среди этих огней и людей я чувствую себя изолированной, чужой. Это не моя жизнь. Или, может быть, моя, но другая, та, которую я уже не помню. Саша сидит рядом со мной, но его глаза смотрят куда-то вдаль. Он отчуждён. Я чувствую, как он старается держаться на расстоянии, как будто между нами выросла невидимая стена. Каждый раз, когда я пытаюсь к нему приблизиться, он отходит ещё дальше, будто я для него чужая. Словно я не его мать. Может, так и есть? Как я могу быть матерью для него, если не помню даже как он родился?
Миша — другой. Он тянется ко мне, крепко держится за мою руку, как будто я — единственная любимая в его жизни. Он наивен и доверчив, и это пугает меня. Я не хочу его подвести, не хочу, чтобы он разочаровался во мне так же, как, кажется, разочаровался Саша. Ахмад ведёт машину. Его лицо каменное, как всегда. Он сосредоточен на дороге, но я чувствую, что его мысли где-то далеко. Иногда мне кажется, что он не просто молчит — он что-то скрывает. В его глазах — мир, который я не могу понять, но который, возможно, когда-то был моим.
— Это твой город, — говорю я, пытаясь прорваться через это глухое молчание. — Ты чувствуешь здесь себя как дома?
Он на мгновение молчит, а затем кивает, не сводя глаз с дороги.
— Этот город — часть меня, — отвечает он. — Я вырос здесь. Здесь построил всё, что у меня есть.
Я смотрю на его профиль, стараясь уловить хоть намёк на эмоции. Но всё, что я вижу — это маска. Он не показывает, что думает или что чувствует. Его слова словно запрограммированы, но где-то
