Последний мерзавец - Ольга Сергеевна Рузанова
Милена дрожит. Вся в мурахах и напряжена до предела, но в глазах черти лампаду пляшут. Любуюсь их плясками, пока она не опускает взгляд к моим трусам.
Член гудит, дергается одновременно с мышцами живота, когда она касается его губами через тонкую ткань.
Улыбается самодовольно. Чувствует свою женскую власть надо мной и упивается ею.
– Милена… – шиплю на вдохе.
Целует, трется о него щекой, по всей длине языком проводит. И все это, не вынимая его из трусов.
Я пальцами ее локоны загребаю. Еще одно движение, и кончу до того, как окажусь у нее во рту.
– Не нравится? – вскидывает обеспокоенный взгляд.
Дурочка.
Наверное, ответ на моей морде написан, потому что, сверкнув глазами, она возвращается к своему занятию.
Оттягивает резинку и не очень ловко ловит ствол ладошкой. Придвинувшись ближе, совершив несколько поступательных движений, наконец, вбирает головку в рот.
Не сдержав стона, я запрокидываю голову и едва не валюсь с высокого стула назад.
Милена даже не замечает – настолько увлечена тем, что делает. Сосет, создавая во рту вакуум и насаживаясь до самого горла. Ласкает уздечку и ударяет головкой по высунутому языку.
Меня крутит, ломает и выворачивает наизнанку, потому что приходится держать себя в руках. Она и представить не может, что я хочу сделать с ее глоткой.
– Попробуй глубже… сможешь?..
Обняв ствол губами, медленно опускается на него и замирает, дойдя до своего предела. Я кладу руку на ее затылок.
– Расслабь горло полностью… И дыши носом… Я быстро.
Оказываю давление на ее макушку и толкаюсь глубже. Милена начинает кашлять. Я подаюсь назад и, дав ей несколько секунд передышки, повторяю.
Всего три ритмичных толчка, последний из который самый мощный и глубокий, и я наполняю ее рот спермой.
Глава 29
Милена
– Что с тобой? – спрашивает бабуля, оторвавшись от чтения новостей в планшете.
– Со мной?.. – нарочно округляю глаза и поднимаю брови. – Со мной все в порядке.
– Как прошел вчерашний вечер? Куда тебя возил Илья?..
Небольшое удушение создает шум в ушах и нагревает кожу лица. Я отодвигаю тарелку с тостом и беру в руки чашку с кофе.
– Никуда особо. Мы прокатились немного, потом он показал вид на город со смотровой площадки.
– Красиво?
– Красиво. Потом доехали до города… а потом пошел дождь, и мы сидели в кафе.
Ба, глядя на меня нечитаемым взглядом, молчит, а мне хочется провалиться под землю.
Я никогда ей не лгала, а вот сейчас, за очень короткий период времени, у меня накопилось куча тайн от нее.
Конечно, она подозревает, что наше с Ильей общение далеко от родственных отношений, но вывалить на нее сейчас все, что между нами происходит, я тоже не могу.
Я понятия не имею, как она отреагирует, и как это потом отразится на Илье.
– Он тебя не обижает?
– Нет. – отвечаю настороженно. – Он… хорошо ко мне относится.
Поднеся ко рту чашку с кофе, сдуваю пенку и пригубляю.
Сердце стучит быстро – быстро, щеки горят огнем.
– У вас отношения?
– Я… я не знаю. – веду плечом, склоняя голову набок. – Мы пока просто общаемся.
Бабушка больше не давит, а я спешу сбежать из столовой. Взлетаю по леснице и врываюсь в свою комнату.
От смущения и стыда за собственную ложь не могу найти себе места. Мне плохо, я не умею и не люблю врать.
Илья – не единственное, что я скрываю от нее. В моем телефоне сообщение от мамы – она в городе по рабочим вопросам, но просит не говорить об этом ба. Хочет встретиться на съемной квартире.
Я не понимаю, к чему эти тайны, потому что никогда прежде никто не запрещал приезжать ей в город, тем более, по работе.
Оглянувшись на дверь, набираю ее контакт.
– Мам?.. Ты уже приехала?..
– Скоро буду. Так устала…
– Может, вечером встретимся? – предлагаю, с сожалением понимая, что тогда, наверное, придется перенести свидание с Ильей.
– Нет!.. У меня ночной рейс обратно.
– Как? Ты так быстро уедешь?
– Дела, дочь… Сейчас скину адрес сообщением. Приезжай через час и… Милена, бабке ни слова.
Отключившись, я сажусь на кровать по-турецки и захожу в нашу с Ильей переписку. Он пожелал мне доброго утра сегодня и спросил, как я себя чувствую. Я ответила, что все отлично, и это правда. Ничего не болит и… я уже соскучилась.
Через час моя машина останавливается во дворе типовой пятиэтажки. Мама всегда жалуется, что у нее нет денег на гостиницу или отель, хотя ежемесячно часть выделяемых мне бабушкой денег я отправляю ей.
Встречает меня на пороге. Обнимает, расцеловывает щеки. За руку ведет вглубь квартиры.
– Привет, ты отлично выглядишь. – говорю искренне.
Похудела, помолодела. Сменила прическу и, кажется, увеличила губы
– Тебе нравится?
– Да!.. У тебя кто-то появился?
– Почему сразу появился? – смеется мама. – Я не могу быть красивой для себя?
– Можешь, конечно! Ты всегда красивой была, но тут… просто слов нет!..
Повернувшись вокруг своей оси, она кокетливо улыбается, а потом расправляет подол юбки – плессе.
– Расскажи, как твои дела. Ты приехала в медиа-агентство? – спрашиваю я, не совсем понимая, зачем же она все-таки сняла эту квартиру.
– Не только. По тебе соскучилась, дочка.
– Я тоже!..
– Поговорить с тобой хотела. Не по телефону.
Усевшись на краешек кресла, мама красиво скрещивает ноги и укладывает волосы на одно плечо. Я занимаю место на диване напротив нее.
– Что случилось? – интересуюсь, догадываясь примерно, о чем пойдет речь.
Об Илье и деньгах Берга.
– В каких ты отношениях с Абрамовым?
Осознание приходится толчком в грудь. Мгновенно теряюсь. Ей кто-то уже рассказал.
– Ты о чем?..
– Не прикидывайся, Миленка! – добавляет голосу строгости и сощуривает глаза. – Вас видели вместе.
– Кто?
– Какая разница? Что у вас с ним может быть общего?!
– Мы общаемся.
– Общаетесь?! Милена!.. – изображает ужас на лице. – Он не тот, с кем можно общаться молодой невинной девушке! Ты с ума сошла?..
– Почему, мам?!.. – не выдерживаю я. – Почему мне с ним нельзя общаться? Потому что он непризнанный сын Льва Давидовича?..
– Потому что он… он беспринципный кобель! Ты же слышала, что о нем говорят!
– Слышала!
– И я столько раз тебя предупреждала! Куда только смотрит твоя бабка!..
– Он не кобель!.. Я не верю во все, что о нем говорят… Это просто сплетни!
– На пустом месте сплетни не рождаются, Милена!.. Открой глаза! – едва не переходит на
