Покрова Ахерона - Евгения Витальевна Кретова
Девушка заставила себя сосредоточиться только на разгорающемся окне. Синева полыхнула перед глазами, выпустив фрегат на чистое пространство. Мгновение распахнувшейся звездной темноты. И тут же Ульяна рывком сорвала височные диски и что было сил двинула по физиономии креонидянина. От неожиданности тот качнулся, отпрянул в сторону, к креслу Артема. Ударившись о подлокотник бедром, зло выругался, растирая скулу.
Ульяна дрожала от злости, стыда и гнева – они клокотали в висках, заполняя, вытесняли здравые мысли.
– Никогда. Не смей. Ко мне. Прикасаться! Ты меня понял, урод?!
Сабо мстительно сощурился:
– Ну так не позволяй выходить из сети… Не знаешь как? Твои проблемы, – он выпрямился, посмотрел свысока. – Это Пауков с Крыжем с тобой носились. «Экипаж – твоя семья», – мерзко передразнил. – А экипажи разные бывают, – он сорвал крепление бромоха и задрал рукав: на сахарно белой коже бугрился рваный шрам от ожога. Прошипел: – Это моя первая транзакция. Я прибыл стажером в навигаторскую группу «Сционы». Ребята так пошутили надо мной, пока я выводил линкор с парковки – прижигали плазменным ножом, – Ульяна распахнула глаза от ужаса. – А в другой раз замкнуло сеть у одного из старших навигаторов. Он горел, но вел линкор из транзакции. Мы слышали запах его жареной плоти, но не могли выйти из сети. Потому что он так решил, потому что две сотни жизней важнее одной. Поняла, салага? – он помолчал, кинул злой взгляд на демоэкран. – Это космос. Здесь нас никто не ждет… Слабый? Боишься принимать решение? Не можешь сделать выбор?.. Значит, тебе здесь не место. И я тебе это только что доказал. Не благодари.
Он порывисто развернулся и вышел из рубки.
Ульяна смотрела через мутную мембрану на его широкую, прямую спину. В душе копошился страх, оставляя внутри липкое, гадостливо-противное, как от слайса, которым баловались соседские малолетки.
– Флиппер, режим ожидания.
– Активировать дозаправку?
– Да, пожалуй.
Вышла из рубки следом. Медленно, с опаской, прошла в кают-компанию, еще ожидая, что Сабо выскочит из-за угла, чтобы отомстить за пощечину.
Но в кают-компании оказалось пусто. Ульяна прислушалась, направилась на камбуз.
Креонидянин сидел за столом, придвинув к себе коробку со снеками, вяло в ней ковырялся. Девушка отметила, что перед креонидянином стояла откупоренная конглициниевая фляжка, от которой поднимался терпкий голубой пар. На появление Ульяны не отреагировал, словно она была невидимкой.
Она подошла к столу и села напротив. Сабо, по-прежнему не обращая на нее внимания, выбрал несколько батончиков, вскрыл один из них, брезгливо обнюхал, лизнул с опаской. Поморщившись, отбросил в сторону:
– Что за дрянь вы жрете…
– На себя посмотри, – Ульяна наблюдала за ним. – И вообще тебя, если ты помнишь, здесь не ждали.
Он покосился на нее, презрительно скривился. Но промолчал.
Ульяна смотрела на него. Язык не поворачивался сказать то, что она собиралась сказать.
– Научи меня.
Сабо вскрыл второй батончик, с орехами, откусил небольшой кусок. Перевел бесцветный взгляд на девушку.
– О чем это ты?
– Научи держать нейросеть.
Тот фыркнул.
– Я к тебе в наставники не набивался. Это к Танакэ. Он добрый, он с вами цацкается в порыве гуманизма… А мне пофиг. Так, кажется, у вас говорят?
Ульяна молча смотрела на него, сверлила переносицу, надеясь, что креонидянин, наконец, поперхнется и избавит ее от своего присутствия.
Тот отхлебнул подозрительное пойло, с наслаждением проглотил.
– Что мне будет, если научу? – спросил, наконец.
Ульяна изогнула бровь, но промолчала. Самое главное, не начать его уговаривать – так она решила про себя. И держалась.
Паль ощупывал ее взглядом, молчал. Потом откинулся на спинку стула, вытянул под столом ноги так, что едва не касался ступней Ульяны. Та сделала вид, что не заметила провокации. Ждала ответа.
Он сделал еще один глоток, проглотил батончик, посмотрел на Ульяну так, будто примерялся, в какое место вцепиться в начале.
– Ладно. Информация в обмен на информацию, – он склонил голову к плечу. – Что это за синие лоции в карте фарватеров «Фокуса»? Они хоженые, с бортовыми отметками, датами и временем прохода. Память искина выбрасывает их в поле подсказки. Что они означают?
Он скрестил руки на груди, лениво уставился на капитана.
«Черт, все-таки заметил», – Ульяна от досады поперхнулась.
Креонидянин ждал.
– Ты забыл, что «Фокус» – научно-исследовательский борт? Это вспомогательные лоции, наша задача их исследовать и провести аналогии и точки привязок к традиционным маршрутам Единой галактики.
Сабо покачал головой, не удовлетворившись объяснением, повторил вопрос настойчивее:
– Зачем они?
Ульяна изобразила удивление:
– Как зачем? Новые лоции, новые маршруты, новые возможности для транспортировок, исключение перегрузок траффика… – она замолчала, перевела дыхание. В глазах Сабо недоверие. – Я ответила на вопрос. Твой черед. Как держать нейросеть?
Креонидянин вздохнул, проговорил снисходительно:
– Первое, что ты видишь, войдя в нейросеть корабля, – свою группу навигаторов. Это точки на периферии, – он нарисовал в воздухе прямоугольник – изобразил монитор, два раза ткнул в верхней его части.
Ульяна, в самом деле, вспомнила, что там всегда мигали две золотые точки. Никогда не интересовалась, что они обозначают – они не мешали, не влияли на маршрут и навигацию. Ульяна всегда думала, что они – вспомогательные, технические. Получается, это нейроимпульсы Наташи и Кира. Сабо небрежно продолжал:
– В случае небольшого фрегата вроде «Фокуса» – их от двух до четырех. В случае линкора вроде «Сционы» – до двадцати, а в зависимости от количества тактических групп и сложности операции может быть и сто. Чтобы обеспечить слаженность и синхронность маневров, ты должна заблокировать нейроимпульсы отдельно взятых навигаторов, подавить их.
– Как?
Он постучал указательным пальцем по виску.
– Включив в собственную нейросеть. На рабочем мониторе Первого навигатора это будет выглядеть, как смыкание разрозненных точек в одну сплошную линию.
«Так вот почему Теон не поверил мне, что я не управляла «Сционой» во время прорыва Выжженного поля?!» – догадалась она.
– Как я узнаю, что получилось?
– Узнаешь. Теоретически навигаторская группа подбирается так, чтобы нейростатус Первого навигатора был выше нейростатуса всех остальных навигаторов, хотя бы на несколько пунктов.
Она закусила губу: вопросов было все больше. Хотелось все бросить и бежать в информаторий – проверять слова Сабо.
– А для остальных – это больно? Что чувствуют дублеры?
Креонидянин посмотрел на нее с удивлением. Презрительно фыркнул и подался вперед, изучая ее как зверюшку в зоопарке:
– А есть разница? Это их работа. Не нравится – все знают где выход, подал рапорт и свободен.
– Неужели тебе правда все равно?
Он нетерпеливо встал:
– Идиотский разговор.
Резко отодвинув стул к стене, направился к выходу.
Ульяна окинула взглядом испачканный шоколадом и крошками стол, разбросанные упаковки от снеков, оставленную посреди стола фляжку.
– Стоять, – приказала, прикрикнув, сама радуясь жесткости интонации. Сабо
