Бывшие. Соври, что любишь - Даша Черничная
— Понятно, — вздыхаю понуро.
— Случилось чего, Уль? — спрашивает участливо.
Слышу шорох позади себя и оборачиваюсь.
Максим.
Здоровается с Владом, мне кивает.
— Так что случилось, Уль?
— Аккумулятор сел. Вот, хотела попросить прикурить.
— Я не могу, сорри, — Котов разводит руками. — У самого тачка сломалась. Макс, может, ты?
— Я помогу, — выдает Максим. — Поехали.
Прощаюсь с Владом и иду за Никоновым.
Его машина тоже стоит на улице. Багажник открыт, в нем чемоданы.
— И вы в город собираетесь?
— Да, появились кое-какие дела, — отвечает обтекаемо, открывает мне дверь и помогает сесть.
— Как ты? Как Леша? — спрашивает по дороге.
— Мы в порядке. Хотели в город вернуться, но аккумулятор сдох.
— Сейчас исправим.
Полчаса пытаемся завести машину, и наконец получается.
— Уль, если ты не против, давай вместе в город вернемся? Ты будешь ехать впереди, а мы за тобой.
— Зачем это?
— А вдруг случится что-то на трассе?
Раздумываю я недолго, в целом в его словах логика есть.
— Хорошо.
— И надо бы сразу в магазин за новым аккумулятором, Уль. Этому кранты.
После обеда выдвигаемся. Едем спокойно, я не лихачу, никуда не тороплюсь — после дождя дорога скользкая, ни к чему это.
Постоянно вижу черный внедорожник позади. От этого становится спокойнее, ведь я понимаю, что мы не одни, и, случись что, Максим поможет.
Я не успеваю среагировать.
На встречку вылетает машина. Я жму на тормоз и чувствую, как «Поло» начинает закручивать.
Последнее, что я слышу, — крик собственного сына…
Глава 31
Максим
Все происходит на моих глазах.
Авария страшная.
Машину Ули закручивает, вторая тачка сразу летит в кювет, переворачивается на крышу. Это какая-то старая китайская малолитражка, которую и от порыва ветра сдует, а тут такой удар.
Дальше все как в тумане. Мы с Глебом останавливаемся, спешим к «Поло».
И Уля, и Лешка без сознания, у обоих на лице кровь.
Я тяну руки к Леше, его вытащить проще всего.
— Не трогайте! — кричит какой-то мужик, который на бегу надевает латексные перчатки и спешит к «Поло». — Я врач. Их нельзя трогать, может быть сломан позвоночник. Вызывайте скорую.
Скорая приезжает очень быстро. Врачи проводят какие-то манипуляции и перекладывают Лешку и Улю на носилки.
— Знаете, где их документы? — спрашивает фельдшер.
— Сейчас.
Лезу в покореженную машину, забираю с заднего сиденья сумки и ноутбук, открываю молнию. Свидетельство о рождении Леши нахожу в большой папке. В сумке Ули — паспорт.
— Вы родственник? — спрашивает врач.
— Да! — решительно выдаем мы с Глебом, я даже оборачиваюсь на него.
Сын бледный, испуганный.
— Мы везем их в Первую больницу, можете ехать за нами, — сообщает врач, забирает документы и закрывает дверь.
За это время успевает прибыть полиция. Я даю им свои координаты и объясняю, что остаться на месте происшествия некому.
Мы с сыном торопимся в тачку, чтобы успеть за скорой.
— Пап, я их вещи из багажника к нам переложил, — сообщает Глеб.
Перевожу удивленный взгляд на него.
— Вот это да. А я и не подумал. Молодец, сынок, — кладу руку ему на плечо.
От скорой не отстаю, нарушаю правила дорожного движения, но до этого сейчас мне нет никакого дела.
Мне дико страшно за Улю и ее сына. Больше всего пугает то, что они так и не пришли в сознание.
По дороге связываюсь со знакомым из министерства здравоохранения, коротко описываю ситуацию.
— Макс, все нормально будет. Первая больница хорошая. Ее недавно оснастили новым оборудованием. Я сейчас позвоню главврачу, расскажу, что произошло. Не беспокойся, спасут твою знакомую и ее сына.
На подъезде к городу я слышу незнакомый сигнал телефона.
Глеб оборачивается назад и достает с заднего сиденья сумку Ульяны.
— Пап, это телефон Ульяны Романовны звонит.
— Давай сюда, — протягиваю руку.
На дисплее высвечивается имя: Настя.
Я знаю только одну Настю в окружении Ули. Нажимаю на кнопку и принимаю вызов.
— Смирнова? — спрашиваю вместо приветствия.
На том конце заминка.
— Это кто? — спрашивает знакомый голос.
— Никонов.
— Э-э… я ничего не понимаю.Что делает у тебя телефон Ульяны? — спрашивает нервно.
Быстро пересказываю, что произошло, и называю больницу, куда везут Лешу и Ульяну.
— Буду через десять минут! — выкрикивает Настя.
Слышно, что она очень испугалась за подругу. Думаю, будет лучше, если она приедет, вдруг Настя знает что-нибудь важное, что пригодится врачам. Возможно, про аллергию или что-то в этом роде.
У въезда в больницу мы с машиной скорой разделяемся, так как нас не пускают даже за ворота.
Бросаю тачку криво посреди тротуара, и за руку с Глебом мы летим в приемный покой.
Здесь нам говорят, что обоих увезли на обследование. И у Лешки, и Ульяны подозрение на ЧМТ. Показывают, где можно подождать.
Снова бежим с Глебом под неодобрительными взгляды медперсонала.
— Куда! — кричит медсестра, когда мы вступаем на запретную территорию. — Не видишь, написано: «Посторонним вход запрещен!» Садитесь тут!
— Мне нужно узнать, что с женщиной и ребенком. Их только что привезли на скорой после аварии.
— Фамилия?
— Стафеевы они. Мать и сын.
— Садись, — говорит более снисходительно. — Сейчас узнаем.
Ее нет страшно долго, кажется целую вечность. За это время я прокручиваю в голове сценарии один страшнее другого.
Злюсь на себя, что отпустил их на неисправной машине, на Улю за то, что дохера самостоятельна. На судьбу за то, что когда-то развела нас.
«Спаси их, пожалуйста… спаси!» — в голове мой немой крик.
До боли сжимаю руки, но не чувствую ничего. Голова гудит. Они должны жить. Должны. А со всем остальным я разберусь. Найду лучших врачей, поставлю на ноги обоих!
— Пап, я пить хочу, — жалобно говорит Глеб.
— Сам сможешь купить? — протягиваю ему карточку.
— Конечно.
Сын убегает, а спустя несколько минут выходит та же медсестра, подходит ко мне.
— Ну что там?
— Да не переживайте вы так, — говорит до бешенства спокойно. — Оба пришли в сознание, ими занимаются. Мальчика сильнее приложило, ему ставят среднюю степень тяжести. Руки-ноги тоже пострадали. В общем, ждите, врач выйдет — все расскажет. И вот еще, заберите документы.
Отдает мне свидетельство Лешки и паспорт Ули.
— Спасибо вам.
