Исход - Евгений Адгурович Капба
Так что, завидев фигуру Антуана, который с фонарем в руке пробирался по выложенной камнем дорожке к нужнику, Аркан спрятался за углом и, дождавшись пока дю Массакр выберет себе кабинку, мигом забежал в соседнюю и захлопнул дверь.
Судя по звукам, сей славный оптиматский рыцарь уже сделал все свои дела и теперь приводил в порядок одежду, завязывая шнурочки и расправляя материю.
— Антуан дю Массакр, это я, Аркан, — чувствуя себя полным идиотом проговорил Рем. — Странное место и странные обстоятельства, но у меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться!
— О, дьявол! — сдавленно проговорил молодой барон. — Хорошо, что я уже закончил, а то ты помог бы мне облегчиться с такими заявками посреди ночи! Вы, Арканы, точно — ненормальные… Но голос я твой узнал, узнал, враг мой. Это точно ты. Я помню, как ты поносИл меня у стен Риохи.
— Дивное было время, да? Мы возились в Аскеронской песочнице, и думали, что на герцогстве свет клином сошелся. А теперь — вот где мы встретились! — Буревестник не мог сдержать глумливых ноток в голосе, все же место для рандеву на самом деле не выдерживало никакой критики.
— В нужнике кесарийской гостиницы! — ухмылка слышалась и в тоне дю Массакра. — Говори скорей, а то меня придут искать. У меня дворецкий — жуткий педант, подумает, что меня пронесло и заставит завтра есть один рис на воде и запретит пить вино… Все же, стоит признать: и нужники, и вино у вас, аскеронцев, куда как приличнее, чем на Западе. Так что там, Аркан? Какую гадость ты хочешь мне предложить?
— О-о-о, враг мой, я хочу тебе предложить подраться завтра на дуэли — это первое…
— Ха-а-а! Это я с дорогой душой! — оживился Антуан. — Но ты — принцепс электор, и…
— До первой крови. За оскорбления, что я нанес тебе как раз у стен Риохи, м? Сцепимся с тобой завтра на приеме во Дворце!
— Идет, — Антуану, видимо, было чертовски скучно в Кесарии, раз уж он согласился так быстро. — Если ты убьешь меня вопреки уговору — тебя растерзают, знаешь?
— Меня растерзают в любом случае… — мрачно проговорил Рем. — И именно поэтому я хочу предложить тебе кое-что еще…
— От чего я не смогу отказаться? — иронии в голосе барона было более чем достаточно.
— О, да. Как насчет того, чтобы стать Императором? — рубанул с плеча Рем.
— Зараза… — и без того гнетущая атмосфера нужника стала еще более тревожной. Дю Массакр спросил: — И как ты намереваешься это провернуть?
— Вполне легально. У меня пятнадцать голосов в кармане! Семь моих — ты ведь был на площади, и знаешь что к чему. И ещё восемь — от моих единоверцев.
— Ах-х-х-х… — барона, похоже, проняло. — Но и этого ведь…
— Сейчас кое-кто говорит с Вермаленом и с Тимьянским прево. Скажу сразу — мы хотим таким образом подбросить кучу говна Синедриону, Белым Братьям и эльфам. Ни я, ни Фрагонар, ни Вермален при всех возможных раскладах — мы никогда не сможем занять престол. А ты, при поддержке рыцарей Запада и вооруженном нейтралитете со стороны ортодоксов и популяров, вполне сможешь надрать задницы столичным хлыщам… — Аркан старался быть максимально убедительным.
— Но мы с тобой ведь…
— А мы с тобой будем лениво воевать за три приграничных деревни и поносить друг друга последними словами. Я даже громогласно заявлю что ты, Антуан — бесчестный сукин сын, и не заплатил мне те тридцать сребреников, за которые я продал тебе вицы. И между нами — месть, смерть и преисподняя, до конца наших дней… Так что и ты, и я — мы оба получим официального страшного врага, на которого так удобно…
— … спихивать проблемы внутри страны! Да-а-а-а! О, да, враг мой Аркан. Да. — голос дю Массакра стал решительным. — Я думаю, что обменяться клятвами мы сможем во время завтрашней дуэли, верно?
— Верно, верно… И вот еще что… — Аркан сомневался, стоит ли отдавать такой козырь в руки Антуана. — Я располагаю информацией о том, что тебя захотят убить эльфы. Держи рядом с собой вооруженную охрану, а еще лучше — обратись в Кесарийскую Башню Магов — у них есть специалисты, которые страсть как не любят ванъяр и Синедрион. Имена называть не буду — подумаешь еще, что я хочу приставить к тебе шпиона.
— А ты не хочешь, Аркан? — с ехидцей в голосе спросил Антуан.
— Думаешь, я еще не приставил, Дю Массакр? — парировал Буревестник.
Приглушенный гогот из нужника напугал одного из вельможных пьянчуг, который шатающейся походкой шел справить малую нужду.
— А-а-а, ну б его нахрен! — проговорил уже не вяжущий лыка дворянин и отправился за угол гостиницы — там всяко было привычнее и спокойнее.
* * *
X ТЕНЬ И СВЕТ
Фоморы в заброшеных зданиях Кесарии: что может быть более точным показателем упадка Империи? Из какого пекла эти твари вообще выбрались? Аркан стряхнул со скимитара темные капли крови, вытер клинок о тряпье, в которое был обряжен горбатый уродец с отвратительно огромной пастью, пнул мертвую тушу, убедившись, что фомор не причинить больше никому вреда и махнул рукой:
— Поджигайте!
На крышу поросшего терновником и мхом полуразрушенного складского ангара полетели сначала склянки с ворванью, а потом — факелы. Здание занялось жарким пламенем, хороня в себе трупы целого выводка фоморов. Не меньше дюжины голов сегодня пополнят страшную коллекцию на кольях у ворот Бурдока…
Зверобои еженощно выходили на улицы города сражаться с тварями, и каждое утро вывешивали у стен своего кесарийского оплота новые трофеи. Реакция на такую демонстрацию была самой разной: кое-кто из горожан ходил смотреть на выставку в качестве развлечения, каждое утро с интересом разглядывая новых страхолюдин. Другие же выражались вполне определенно:
— Недаром Аркана Буревестником кличут! Пока он тут не объявился — не было ничего такого в Кесарии! Бабьи басни и популярские суеверия! Навезли с собой чудищ из своих аскеронов, а теперь народ пугают… Правду говорят: видишь Аркана — жди беды! И куда только стража и Синедрион смотрят?
Однако те, кто столкнулся с химерами и фоморами непосредственно, и потерпел от них — те продолжали идти на поклон к зверобоям. Почему?
