Никуда от меня не денешься - Кристина Майер
Представляя, как спрячусь в своей спальне, позволяю машинам меня обгонять. Сама совершать подобные маневры я не решаюсь. Очередной автомобиль идет на обгон, сигналит, а у меня душа проваливается в пятки. На какие-то доли секунды я думаю, что это патрульная машина. Просто у водителя установлен запрещенный сигнал. А если бы меня остановили?..
Отбросив панику, еду дальше. Внимательно слежу, чтобы впереди или сзади не было патрульной машины. Проблесковые маячки можно заметить за километр, наверное. Правда, что мне это даст, пока не знаю.
Сзади меня пристраивается машина. Слепит фарами, сигналит. Требует пропустить? Так пусть обгоняет, я и так прижалась максимально к обочине! Дебил! Начинаю нервничать, чуть не слетела в кювет из-за этого неадекватного!
Отвлекает вдобавок ко всему еще и звонок мобильного, что лежит на пассажирском сиденье. На дисплее высвечивается «Ян». Мне сейчас не до тебя! Иди, утешай и дальше Лену…
Водитель, что поджимает меня сзади, мигает фарами, сигналит. Становится реально страшно. Неадекватный какой-то. Чего он хочет? А вдруг в той машине участники гонки? Увидели, что я уехала на машине Яна, специально погнались за мной, чтобы отомстить ему за свой проигрыш. Пытаюсь рассмотреть, кто сидит в спортивном автомобиле, но окна тонированные, ничего не видно. Автомобиль набирает скорость, идет на обгон. На мгновение я испытываю облегчение, но оно исчезает, когда, поравнявшись со мной, пассажирское стекло начинает ползти вниз. Леденящий душу страх сковывает тело. А вдруг это Вага? После того, что с ним сделал Самсонов, он может желать мне только смерти. Как я могла о нем забыть, моя беспечность может стоить мне жизни. Резко давлю на газ…
Вырываюсь вперед. Мне кажется, слышу свое имя. Жду, что сейчас раздадутся выстрелы, но их нет. Слежу за преследователями в боковые зеркала, тот, кто сидит на пассажирском сиденье машет, требует остановиться. Да конечно! Второй раз Ян может не успеть прийти мне на помощь, он занят, спасает сегодня другую.
Телефон продолжает разрываться. Меня всю трясет от страха, на глаза наворачиваются слезы. Я уже готова развернуться и ехать назад, но развернуться негде.
Дорога сливается в одну размытую из-за слез полосу. Я чуть не слетела с трассы. Приходится сбросить скорость, преследователи пока держатся позади.
Хватаю телефон. Нужно позвонить Яну. Он должен подсказать, что мне делать. Заварила кашу, а расхлебывать Самсонову. Неудобно следить за дорогой, преследователями, вести машину, еще и по телефону говорить. Нажав кнопку вызова, устанавливаю громкую связь, а мобильный бросаю на колени.
— Ян!
— Съезжай на обочину, быстро! — раздается из динамика голос, наполненный холодной яростью. — Ты меня слышишь? — мигают сзади фары.
Мои преследователи, получается, это Самсонов и кто-то из его друзей? К облегчению добавляется злость. Неужели нельзя было обогнать и выйти из машины, чтобы я тебя увидела?! Съезжаю на обочину. Сзади резко тормозит вторая машина.
— Ты что творишь? — открыв дверь, начинает орать Ян. Смотрит на меня так, словно убить хочет. Но не его взгляд приводит меня в бешенство, за спиной стоит Кайсынов и смотрит на меня, как на ничтожество.
Внутри растет протест. Я собиралась опустить голову и извиниться, но отчитывать меня при убийце отца…
Эмоциональный взрыв сегодняшнего дня заканчивается безумием. Давлю на педаль газа. Выезжаю на трассу. Самсонов успевает запрыгнуть в машину в последний момент, захлопывая дверь, натягивает ремень безопасности.
— Останови машину, Ника… — спокойным холодным тоном произносит он. Ян не пытается сам остановить машину. Судя по тому, как спокойно и холодно он говорит, Самсонов в бешенстве. А мне почему-то становится легче. Отпускает напряжение, что все это время сжимало меня изнутри. Но я все равно ненавижу Кайсынова.
Сбавляя скорость, собираюсь съехать на обочину, передать руль законному владельцу. В следующую секунду мой мир меняется, непонятно откуда на дорогу выходит человек, его силуэт появляется прямо перед капотом машины. Я пытаюсь его объехать…
Удар…
Мой крик…
Ян выхватывает руль, но уже поздно, колеса уходят в пустоту, машина заваливается в кювет. Я кричу, но удар в грудь выбивает из меня весь воздух. Сделав полный оборот, автомобиль становится на колеса. Подушки безопасности не дают нормально дышать. Тело и разум сковывает ужас, но не за свою жизнь.
«Я сбила человека!» — разрывает мой мозг и душу эта мысль.
Как жить с этим? Почему я не умираю?
— Вырывай на хрен эту дверь, главное — Нику достать! — голос Яна врывается в обожженное ужасом сознание. — Ника, Ника…
«С Яном все хорошо…» — приходит успокоительная мысль.
От пережитого я нахожусь в какой-то прострации, не до конца понимаю, что происходит. Знакомые руки поднимают меня и вытаскивают из искореженной машины. Это не машина, а смятая груда металла. Ян кладет меня на траву, гладит, осматривает. Я чувствую, как дрожат его руки.
— Ника, посмотри на меня, — требовательно. — Ты можешь говорить? — спрашивает он, обхватывая мое лицо ладонями.
По моим щекам катятся слезы. Я до сих пор в ужасе от случившегося. Такой же ужас я вижу в глазах Самсонова.
— Все из-за тебя, — шепчу едва слышно.
— Где болит? — игнорируя мои слова, стирает кровь с моего лица. — Скорая уже едет… — эти слова напоминают, что я сбила человека.
— Он живой? — всхлипнув.
— Мне похер, живой он или нет! Скажи, Ника, где у тебя болит? — гладит по голове, в глазах блестят слезы.
— Самсон, у нее шок, она ничего не скажет! — появляется Кайсынов. Сейчас у меня нет сил его ненавидеть. — Давай отвезем ее в больницу, это будет быстрее, чем ждать скорую.
Прислушиваюсь к себе, возможно, так действует шок, но у меня ничего не болит. Не болит так, как должно быть, когда человек умирает. Я чувствую небольшую боль в ноге, на лбу жжет рана, чуть сильнее болит грудная клетка, наверное, будет шишка на голове, а так я в порядке. Я достаточно здорова, чтобы нести ответственность за совершенное преступление. Меня теперь посадят в тюрьму?
— Ян, давай отвезем ее на моей машине, — настаивает Кайсынов. Я не хочу садиться в его машину!
— Дождемся скорой, вдруг ее нельзя шевелить? — Ян сидит на коленях, сжимает зубами приложенный к губам кулак. — Девочка, ну что ты натворила?.. — шепчет с болью в голосе.
— Я не хочу в тюрьму… — по щекам катятся горячие слезы.
— Никто тебя не посадит! — вспыхивает злой уверенностью Ян, меня это немного успокаивает.
— Я не хотела его убивать…
— Ты никого не убила, Ника. А теперь запомни: за рулем был я, поняла? Ника, ты меня поняла? — требует, я киваю, но внутри не согласна. Нельзя, чтобы наказали
