Ужасный век. Том I - Андрей Миллер
Когда Кеннету наконец наскучило таскать несчастную девушку по залу, он налил себе ещё вина и забрал оружие у Арджи. Белобрысый солдат снова взгромоздился на стол, положив аркебузу на колени. Игги отчётливо помнил: ружьё заряжено, а выпил его сослуживец порядочно. Обоими соображениями Игги поделился с окружающими, как только допел.
— Да не ссы: у меня замок не заведён.
Кеннет предпочитал колесцовый, заводимый ключом и высекающий искру. Игги подобной конструкции не доверял. Фитиль — не так модно и удобно, быть может. Зато надёжно.
— И вообще! Я теперь почти десятник, между прочим. А кого ещё назначат? Так что давай-ка, Игги: не указывай.
Игги фыркнул. Кого угодно назначат, хоть Арджи или Карла, но уж точно не Кеннета: никто из сержантов его кандидатуру не одобрил бы. Носить плащ по праву — это одно, но командовать — совсем другое.
Однако спорить юноша не стал.
Зал располагался на втором этаже. Судя по звукам снизу, имущество хозяина дома уже начало перекочёвывать в телеги Ржавого Отряда. Оставшаяся без десятника компания не получила пока иных приказов, кроме отдыха — отличившиеся в бою имели на него полное право. Поэтому Игги, Кеннет, Седой Арджи и Карл не торопились вниз: там распоряжались менее опытные солдаты их десятины.
Игги продолжил играть, стараясь не слушать болтовни Кеннета. Карл по-прежнему предавался чревоугодию. Тем временем Арджи, выразительно покряхтев, встал из-за стола: захотел прогуляться по залу. Скоро он оказался возле окна, и что-то привлекло внимание ветерана.
— Хм… Мураддины к дворцу идут.
— Ополченцы, что ль? Каяться?
— Да не. Паланкин с кортежем. Мож, визирь к капитану поехал?
Игги показалось странным, что визирь решил явиться во дворец. Насколько он понял, Фадл полностью отдали в руки наёмников на ближайшие дни — но верняк была какая-то достойная причина. Не солдатского ума дело: если потребуется о чём-то знать, прибудет вестовой.
И всё же Игги, не выпуская инструмент из рук, тоже подошёл к окну.
По улице, на углу которой стоял дом, двигалась солидная процессия. В центре — богатые крытые носилки, определённо принадлежащие Джамалутдину-паше. Их сопровождал отряд конницы Святого Воинства и пеших телохранителей. Игги даже показалось, что он разглядел среди мураддинов самого Валида ар-Гасана.
А вот несколько всадников, ехавших в хвосте колонны, к охране не относились: они отстали и свернули в переулок, в сторону особняка.
— Чего это они?
Подозрительно. Знатные мураддинские воины явно не на прогулку собрались. Было видно: они знают, куда едут.
Арджи, потерявший интерес к происходящему на улице, только пожал плечами. Их с Игги снова отвлёк Кеннет:
— Ты тоску какую-то заиграл. Об чём нам грустить? Давай повеселее!
— Как скажешь…
Наёмники затянули новую песню — крайне фривольного содержания, но допеть её не успели. К третьему куплету в дверях появился один из солдат, что до сих пор оставались внизу. Выглядел он обеспокоенным.
Кеннет сразу оторвался от кубка. Стоило отдать должное: нюх на неприятности у него имелся отличный.
— Чего стряслось?
— Мураддины.
— Какие, драть их, мураддины?
Игги уже догадался: те самые, что свернули в их сторону.
— Я ж их язык не разумею! Знатные. Карл нужен, да и эта… Вам бы всем вниз пойти. Недобро оно всё. Жопой чую.
— Ну етить… — Кеннет быстро допил вино и запустил кубок в угол. — Так, парни, пошли. Разберёмся.
Он подхватил аркебузу, положив на сгиб локтя. Оружие Игги стояло в углу: юноша сменил один инструмент на другой к моменту, когда Карл и Седой Арджи уже готовы были спускаться. Шлем остался на столе.
— Мож, кто за ними присмотрит? — Карл кивнул в сторону хозяина и его дочери.
Те сохраняли неподвижность и молчание, но недолго. Когда снизу послышалась мураддинская речь на весьма повышенных тонах, хозяева переглянулись и заёрзали. Судя по тому, как поморщился Карл, изучивший местный язык — в самом деле происходило нечто тревожное.
Но развить эту мысль Игги не успел, так как Кеннет снова принял решение за всех.
— Да куда они денутся? Насрать на них. Пошли!
Одной рукой взявшись за ствол аркебузы, а другую положив на рукоятку тесака, Игги поспешил за остальными. Короткий коридор оканчивался лестницей, которая полукругом спускалась вниз, к просторной прихожей. Богатство хозяина нижний зал бросал в глаза с порога.
Воины халифата смотрелись внушительно.
Чёрные бороды, чёрные глаза — и выражения лиц были столь же черны. Шёлковая накидка человека, стоявшего впереди, была расшита замысловатым узором: из тех, что заменяли местным аристократам гербы. Игги уже видел такой узор, это точно. Только не мог вспомнить, где и когда именно.
Не было ощущения, будто ситуация идёт к чему-то хорошему. Юный солдат порадовался, что наёмников здесь гораздо больше: девять бойцов, не считая нескольких рекрутов и двух молодых женщин — те держались в стороне.
Девять. Командира у десятины больше не было, и в этот раз Игги взял его обязанности на себя.
— Карл! Спроси, чего им надо.
Пока Карл говорил с главным мураддином, единственный глаз Игги следил за руками, спокойно возлежащими на рукоятках сабель. Его собственные пальцы мерно постукивали по ложе аркебузы: почти как по струнам. Она не была заряжена, но откуда о том знать визитёрам?
Карл обернулся к товарищам.
— Вам вкратце или подробно?
— По делу.
— По делу… он требует, чтобы мы отсюда убрались. Мол, к хозяину дома пришёл. Ему, дескать, насрать, чего «ржавым» визирь разрешил. Говорит: идите подобру-поздорову куда хотите, а тут ни-ни.
Тяжёлый взгляд знатного воина упирался то в Арджи, то в Кеннета, которые ему показались главными среди наёмников.
Игги выругался про себя. Кого грабить в Фадле — без разницы, конечно. Приди мураддины сюда раньше, солдаты не стали бы спорить. Вот только гости опоздали… Причём куда серьёзнее, чем думали. Ясное дело: этот благородный — какой-нибудь родственник хозяина дома. Или друг. Или вроде того. Когда он поднимется наверх и узнает о случившемся… пёс знает, чем это кончится.
— Да он охренел! Короче, ты этой жопоголовой обезьяне скажи…
— Погодь, Кеннет. — Арджи рассудил, что переводить слова Кеннета не стоит, и Игги думал так же. — Карл, растолкуй ему: офицеров тут нету, а он нам не командир. Вот коли наши прикажут, уйдём. А так…
— …а так нехай катится, пока цел!
