Одинаковые. Том 2. Гимназисты - Сергей Насоновский
Долгой торговли не было, по сути дела цена и так была снижена значительно, в два, а скорее даже в три раза до 13 тысяч рублей. Мы выдали под расписку одну тысячу ассигнаций, а основную сумму договорились передать после оформления права собственности. Я в коллизии с документами не лез, не мое это, а лишь прикинул что придется снимать деньги со счета, что открыли еще в Екатеринбурге по пути из Забайкалья. Так там 43 тысячи, еще от Вельского подарочки были, итого после покупки дома останется со всем вместе около 39000 рублей. Нужно будет часть снять наличными Кузьмичу, а часть перевести из Уральского банка в Санкт–Петербургский. Ну это не особо сложно.
Катавасия с оформлением дома на 5 дней, и вот мы встретились с Павлой Семёновной на окончательном подписании документов, и выплате остатка.
— Егор Кузьмич, у меня сердце не на месте за Артема Федоровича, он верой и правдой служил еще моему батюшке. А как я решила дом продать, вижу угасать стал старик. М-да право не удобно Вас просить, но могли бы Вы его оставить, он очень хороший человек. Большого жалования не просит. И сможет Вам помогать во всех домашних делах, в меру его сил конечно.
— Павла Семеновна, не переживайте мы уже думали на сей счет. Вот закончим с Вами все дела, поедем в наш новый дом, что нам передадите при свидетелях, и сразу предложим Артему Федоровичу остаться на службе.
Уже бывшая хозяйка нашего дома просияла улыбкой. Видимо этот вопрос сильно тревожил ее, и когда все решилось она выдохнула. Вот же ветренная женщина, такие на раз спускают годами заработанное отцами и мужьями состояние. Ну а что, я ей доктор, что ли?
Наконец то эта история с домом завершилась. В конце мне уже хотелось пристукнуть эту неуемную женщину, нашедшую в нас свободные уши, а особо бесил не вмешивающийся в диалог, но постоянно подлизывающийся к своей будущей жертве, лягушатник. Хоть дама и через чур навязчивая, да и дура, по сути, буду честен перед собой, мне ее стало жалко. Ведь этот крендель может просто бросить ее на улице, где-нибудь в Праге без денег, да и умотает искать новую дурочку на просторах Европы. А мы такие хорошие будем жить и радоваться жизни в новом доме, когда человеку, принесшему нам эту радость за очень умеренную плату, будет плохо, а может и его не станет вовсе. Ведь проще как говорится бритвой и в колодец… Сами мы только в этом мире сколько раз таким образом решали вопросы со всякими там негодяями. И вот сейчас пройти мимо, нет не смогу. Короче просто себя потом не прощу, когда узнаю, чем все закончится, а пахнет ей богу дурно. В общем готовим операцию «Ы», опять, нет сейчас назовем ее «Жигало», гы–гы.
После первого посещения нашего нового дома, и бури радости вперемешку со слезами от старика, который уже и не знал куда ему на старости лет идти, мы вернулись в съемную квартиру, чтобы с завтрашнего дня начать готовиться к переезду. Эту квартиру тоже оставим за собой, во время гимназии будет очень удобно на неделе здесь оставаться, а не мотаться каждый раз в пригород. Ну это еще не скоро.
В город мы возвращались втроем: я, Кузьмич и стряпчий Томских. Леха и Никита остались в доме под предлогом проверить лес на предмет тренировок, а сами лишь пролетка скрылась за поворотом, побежали, срезая дорогу и нагоняя пролетку Павлы Семеновны и Антуана. Слежка, в которой братьям пришлось ловить местного «таксиста», привела их к доходному дому, где, по–видимому, временно обосновалась влюблённая парочка.
Вычислить квартиру не составило труда зная имена постояльцев, да подключив местную малолетнюю шпану за копеечку малую. Леха и Никита наблюдали за домом и окнами, в которых зажгли свет. За это время я успел собрать все необходимое для проведения операции и примчался на извозчике по адресу Павлы Семеновны.
Мы решили еще подождать в наблюдении час другой, и если наш Антошка не выйдет сам, то инсценировать грабёж квартиры, ну и далее, как пойдет. Ждать пришлось около сорока минут, после чего француз вышел из парадной, оглядываясь по сторонам в поисках свободного транспорта. Удача улыбнулась только когда отошел от дома вдоль по улице метров на 400. Он достаточно бодро заскочил в пролетку, и она повезла его в неведомые для нас дали.
— Вот же урод! — Сказал я, оттирая нож от крови. Антуан Перано лежал на кровати с перерезанным горлом. А рядом с завязанными глазами и кляпом во рту лежала связанная по рукам и ногам женщина в неглиже.
Вышло, что этот паскудниок, собирающийся взять замуж такое сокровищем как Павла Семеновна параллельно крутил лямур с другой. И она вообще оказалась его женой, на которой Антуан, оказавшийся Пьером, женился еще три года назад в Париже. А такую схему заработка они придумали в месте. В общем это семейный подряд. Женщину мы вырубили, когда были в масках, поэтому лишать ее жизни не имело никакого смысла. А вот Пьер, пока был в сознании написал покаянное письмо Павле Семеновне, в котором с подробностями рассказал о своих планах в ее отношении, ну и до кучи еще перечислил своих жертв за последние два года. А было семейки два удачных эпизода, да вот осечка случилась, когда встретились на их пути три брата удальца, одинаковых с лица, гы–гы. Письмо на следующее же утро отправилось к Павле Семеновне. Безусловно горевать она будет, но пусть уж лучше валерьяны настой хлещет, чем лежать в сточной канаве мировой столицы моды, где до
