Измена. Обман. Развод или другие приключения разведенки - Елена Анатольевна Казанцева
— Дочь, что ты такое говоришь? — возмутилась мама.
— Значит, на тебя такие поклепы возводить нельзя, а на меня можно! — рявкнула на нее Диана.
— Ди, мы хотим как лучше, — уже оправдывалась мама.
— А получилось как всегда! Да, мама! Лучше будет, если вы от меня отстанете, а с Борей я разведусь. Надоело мне все. Ведь он может притащить мне от своей очередной любовницы венерическую болезнь, и я, как и Елена, потом не смогу родить.
— Вот-вот доченька, мы хотели еще и детках с тобой поговорить, родная моя, тебе надо лечиться, чтобы родить деток.
— ???? Лечиться???? Мам, я совершенно здорова и хоть завтра смогу родить! — орала на мать Диана.
— Ну, что ты, деточка, такое говоришь. Боря сказал, что у тебя с этим большие трудности, — в голосе мамы сквозит возмущение.
И тут ярости Дианы не стало предела.
— Боря сказал! Ох и жук этот Боря! Мама, я завтра тебе перешлю его медицинскую карту. Боря не может иметь детей! Он бесплоден!!!!
И она сбросила вызов, понимая, что Боря там столько наплел, что выпутаться из этой паутины лжи и обмана ей вряд ли быстро удастся. Даже если все начать распутывать по ниточке всю ложь, то на это уйдут все ее силы. Гораздо интереснее узнать, зачем это Боре понадобилось?
Не хочет развода? Так просто упал бы в ноги тёще и повинился перед ней, та вон как прытко поскакала их мирить.
Но нет! Он зачем-то наплел небывальщину. Что там Гольдберг сказала, все деньги с фонда будет переводить на Борю? Не в них ли дело? Какая там сумма? Насколько она велика? Зачем Боре столько денег? Он и сам не бедный, хороший доход ему приносят дела с разводом. Недавно вон развел старого олигарха с его женой, жене триста пятьдесят миллионов причиталось. Процент у Бори большой, ему немало на счет капнуло.
Тогда в чем дело? И о какой сумме идет разговор? И что там говорила Елена о финансировании?
Вопросы просто выносили мозг. И она вновь набрала маму.
— Мама, Елена говорила, что прекратит мое финансирование, о какой сумме шла речь?
— Диана, твой отчим, светлая ему память, — Диана даже видела, как при этих словах ее мама закатила глаза в благоговении, — оставил трастовый фонд, сам фонд трогать никто не может, а проценты от него распределяются в равных долях всем. Мы не снимали пару лет проценты. И вот теперь каждому причитается по два миллиона долларов.
— О-фи-геть!!! Мама, когда Боря узнал про это?
— Ну, на третий день, как он приехал ко мне и повинился в своем поведении, приехала Елена, — мама любила говорить пространно, припоминая все мелкие детали и даже эмоции собеседников. — Он и Елене повинился, сказал, что больше никогда не дотронется до другой женщины.
— Короче, мама!
— Так я и так коротко. Вот значит…
— Мама!
— Не перебивая! И тогда Елена сказала, что трастовый фонд готов выдать проценты…Аааа, да…Боря там что-то говорил, что у вас ещё и денежные проблемы, он так переживал…А потом Боря и сказал, что ты все деньги спустишь.
— Мама не вздумайте отдавать ничего Боре, я точно не знаю, но ему зачем-то нужна большая сумма денег, поэтому он и придумал всю эту чушь, — прокричала в трубку Диана.
— Ди, не надо возводить поклеп на Борю…
— На Борю, значит, не надо возводить поклеп, а на дочь родную можно, так получается, мама! — рявкнула на мать Диана, уже понимая, что это новый раунд скандала, ее уже трясло от злости на маму, тетю и Борю.
— Диана, Елена не переведет эти деньги тебе, — категорично заявила мама.
— Скажи Елене, что она просто выкинет эти деньги на ветер, если они достанутся Боре, — рычала на мать Диана.
И она вновь сбросила звонок, понимая, что матери ничего доказать не сможет. Пока не сможет!
— Ну, что? Поговорила? — на крыльцо ресторана вышел Волков.
— Толку от этих разговоров никакого. Но я поняла, почему муж на меня возвел поклеп, — Диана поежилась. Нет, ветер тут был не причем, он был теплый, как и день. Её морозило, вымораживало изнутри от осознания того, что родные поверили в слова Бори. Они даже не позвонили ей, не попытались поговорить с ней, просто выслушали поклеп и приняли, как правду. А муж, с которым она прожила семь лет, как ей думалось душа в душу, оказался мерзким подонком.
— Так что произошло в твоей семье? — переспросил Волков.
— Тетка прилетела из Израиля, влезла в наши домашние дела, и пошло все кувырком, — ответила ему Диана, пряча глаза, ей было стыдно перед чужим человеком.
Ты сказала, что поняла, почему возвел на тебя поклеп твой муж. Так в чём причина? — Волков вцепился в нее, как бультерьер, Диане не нравилась его настырность, желание расставить над всем точки, докопаться до истины.
— Владимир, а вам не кажется, что вы много на себя берете? — вдруг разозлилась на него Диана.
— Ну, если учесть, что я спас девушку от спец клиники, вырвал из лап похитителей, то имею право на удовлетворение своего любопытства, — пространно изъяснился Волков.
— Знаете что, лесом идите, — вдруг взорвалась Диана, развернулась и почти бегом бросилась прочь.
Через час она снова была в своем дворе.
Здесь было тихо, и ничего не напоминала о событиях утра.
Сонный дворник подметал и без того чистый тротуар, две бабуси сидели на лавочке, обсуждая очередное ток-шоу. И следа не осталось от драки.
Диана, оглядываясь, зашла в подъезд.
Консьержка с любопытством рассматривала ее, но качнула головой в знак приветствия. Диана без приключений поднялась на свой этаж. В квартире ее ждала дизайнер с выпученными глазами.
— Диана, что это было?
— Ой, не спрашивайте, Маргарита, с утра не везет, — махнула рукой Диана.
И они уже хотели приступить к обсуждению проекта, как в двери вошли мужчины. Впереди шёл мужчина лет пятидесяти, лысоватый, кривоногий, с пузиком. На нем была клетчатая фланелевая рубаха и поношенные штаны, на плечи накинута кожаная куртка. Рубаха была расстегнута на груди, открывая вид на волосатую грудь и огромный золотой крест. Позади мужика маячили два
