Настроение – Песец - Инди Видум
Я установил бутылочку в стойку, чтобы Глюку было удобно, и сел на диван поближе к Таисии, намереваясь обнять, но она мой маневр разгадала, быстро поднялась с дивана и сказала:
— Не надоест. С удовольствием послушаю еще один концерт. Например, этим вечером.
И направилась на выход.
«Не особо твое соблазнение работает», — грустно сообщил я Песцу.
«Почему вдруг мое? Мое работает прекрасно. Это твое дает сбой, — важно ответил он. — И ты его сейчас не использовал. И не рекомендую. Поплывет как Грабина — проблем не оберешься».
Мысли Песца и Таисии явно двигались в одном направлении, потому что она остановилась у двери повернулась и спросила:
— Илья, у тебя что-то было с той целительницей?
— С какой?
— Не притворяйся, что ты не понял. С той, что тебя целовала на соревнованиях. Она выглядела влюбленной.
— Честно? Грабина сыграет что угодно, это живетьевская креатура, которая была отправлена в Верейск с вполне определенной целью: привести меня под клятву в клан Живетьевых. Точнее, отправили двух: первую — целительницей в академии и вторую — в мою группу. Как ты думаешь, если я это знаю, могло у меня с кем-нибудь из них что-то быть?
Таисия наклонила голову к плечу и прикусила нижнюю губу.
— Могло. Если это было в твоих интересах, — неожиданно сказала она.
Рассказывать, что я действительно использовал Грабину, я, разумеется, не стал. Для этого даже Соблазнение учить не надо, чтобы понять — тема опасная.
— В моих интересах — держаться подальше от Живетьевой и ее шпионок и притворяться, что я ничего не знаю. Они меня у дома караулили, представляешь?
— Нет, — хихикнула Таисия. — Не представляю. Зачем?
— Не знаю. Мне удавалось успешно уклоняться от общения с обеими. Тася, еще раз огромное спасибо за Глюка. Он выглядит довольным после твоего присмотра.
— Это вряд ли. Он такие суровые мины корчит, когда мы остаемся вдвоем. Значит, говоришь, ничего у тебя с той целительницей не было?
Возвращение к предыдущей теме было неожиданным и неприятным, мозг предложил единственный выход из положения, при котором ничего отвечать не нужно, и я им с радостью воспользовался, накрыв Тасины губы своими. Поначалу осторожно, не зная, как она отреагирует на поцелуй вообще, но после того, как ее руки оказались у меня на шее, Грабина перестала волновать нас обоих. И если бы не Глюк, вполне возможно, что мы вернулись бы на диван или даже…
Этот маленький паршивец стоял на страже нашей нравственности, поэтому тоненько затявкал, намекая, что конкуренты на мою любовь ему не нужны.
— Ревнует, — попыталась пошутить Таисия, глядя на меня чуть расфокусированными глазами. — Я побежала. До вечера.
Она вывернулась из моих объятий и выскочила за дверь, только каблучки застучали, а я еле удержался, чтобы не побежать за ней, счастливо улыбнулся и повернулся к щенку:
— Эх ты, Глюк… Где твоя мужская солидарность? Приличный пес сделал бы вид, что его здесь нет.
Щенок неуверенно вильнул хвостом и решил, что пока он неприличный пес, так как двинул ко мне с удвоенной силой, давая солидную нагрузку на лапы. По дороге он остановился только один раз, чтобы напрудить лужу, с которой тут же справились бытовые заклинания особняка. А мои бытовые заклинания справились с очисткой опустевшей бутылочки.
Подхватив щенка, я отправился в свою артефактную мастерскую пытаться создать для него вариант ночного кормления. Потому что вставать ночью на каждый писк у меня желания не было. Мне сейчас не высыпаться нельзя — у меня слишком серьезные вещи на кону стоят. Я понимал, что через пару недель в этой системе необходимости уже не будет, но пары недель у меня не было. Зато была необходимость в прокачивании артефакторики, для чего придумывание нового артефакта подходило как нельзя лучше.
Занимался изготовлением артефакта я, разговаривая с Глюком. Очень понимающий собеседник оказался: выслушивал с серьезным видом и только подтверждающе кивал в особо серьезных моментах. Ну, или тогда, когда уставал держать голову на весу. Под конец он вообще лег под моим стулом и устроил голову на моем ботинке, да так и уснул.
А я отлаживал артефакт. Каркас-то там был неизменный, а вот основу под заклинания я портил одну за одной, даже не особо расстраиваясь по этому поводу. Потому что я успел их перепортить столько, что затраты на прокачку артефакторики уже превысили все разумные пределы.
Сначала артефакт не реагировал ни на какой раздражитель, хотя блоки по перемешиванию и заливанию функционировали отдельно отлично. Я туда еще очищающее заклинание пристроил, которое срабатывало, стоило уровню в бутылочке перестать опускаться в течение пяти минут. Потому что храниться приготовленная смесь могла недолго и лучше сделать новую порцию, чем щенок отравится несвежей пищей. Потом наконец начало включаться на попискивание, и я сразу же сообразил, что логичней включать на прикосновения к соске. Пищать и лаять щенок может не только тогда, когда хочет есть. Он вообще на редкость общительный. Возможно, это пройдет с возрастом? Взрослые собаки двигаются как тени и не издают лишних звуков. Как бы то ни было, пришлось переделывать основной блок.
В конечном счете устройство получилось довольно громоздкое, соединенное с подогреваемой лежанкой и замаскированное кусками меха камнеплюя — другого материала под рукой у меня не нашлось. Так что, наверное, Глюку досталось самое дорогое кормящее устройство, хотя если бы его спросили, он наверняка предпочел бы мать. С этим я ничего не мог поделать, но вот устроить питомца покомфортней — вполне.
Глава 9
На ужин пришлось идти вместе с Глюком, засунув того внутрь куртки, чтобы не замерз. Голова торчала снаружи, чему щен был очень рад. Можно сказать, что по его мордахе расплывалось блаженство. По моей тоже, потому что в этот раз приготовлением еды занимался не я, а Греков. От посторонних решили отказаться, потому что речь могла зайти о чем-то, не предназначенном для чужих ушей.
Собственно, нужно было только пожарить колбаски в специально оборудованной для этого беседке. Там даже нашлась плитка для емкости с глинтвейном, чтобы тот постоянно был горячим. Жесткой необходимости именно в горячем питье не было: беседка была оборудована не только для готовки, но и для комфортного отдыха, так что замерзнуть было невозможно. Единственный минус — темнота, но и та была исключительно
