Второе рождение - Юрий Владимирович Деревянко
В квартире так чисто, что скучно. Даже некому нашкодить - хоть котёнка заводи. Но котёнка надо будет кормить. А на еду теперь смотреть... Потому и в кафе больше не пыталась устроиться. Улеглась на диван, подключилась к зарядке, закрыла глаза. До самого утра можно не шевелиться. Но это не значит - сразу спать. Мобильник набит учебниками для поступления в университет. В школе никогда не была отличницей и теперь приходится навёрстывать упущенное. Тренировать последнее, что ещё можно тренировать.
* * *
Завтрак не радует совсем. Больше напоминает приём какого-нибудь лекарства. Поэтому придумала себе развлечение: закрыть глаза и представить себя за столом с чем-нибудь вкусным. Когда это получается - настроение сразу улучшается и предстоящий выходной уже не кажется таким уж пустым. Тёплый сентябрь ещё радует солнечной погодой, можно одеться в лёгкую курточку с рукавами до локтя, повязать новый тонкий шарфик, и идти по дворам и улицам - разглядывая дома, деревья, людей. Можно представить себя художницей, ищущей натуру для картины. Можно незаметно сфотографировать взлетающего голубя или красивую тень. Потом, когда погода снова заставит сидеть дома - можно будет перебирать фотографии, удалять неудачные, вспоминать интересные моменты.
Из дома можно идти разными путями, в разные стороны. Можно сесть в автобус и уехать в старый центр. Там ещё сохранились дома, не похожие один на другой. Их строили, когда по улицам вместо автомобилей двигались лошади, запряженные в повозки. Телефон услужливо показывает старинные фотографии, привязанные к карте. Можно остановиться у памятника Пушкину. Он бронзовый и неподвижный. Молча смотреть на него, а в левом ухе будут звучать его стихи. И тогда можно представить, что бронзовый Пушкин живой внутри, и он сам читает свои стихи. И сразу он становится роднее и ближе. А ещё можно зайти в музей и, стараясь двигаться бесшумно, переходить от одной картины к другой.
А потом будет дорога домой. И длинный тихий вечер, заполненный учёбой. Не потому, что надо. А потому, что сама так решила.
* * *
Отпирая мойку, дядя Сеня подзывает с хитрой улыбкой и подмигивает.
– Серёга, у меня для тебя идейка.
– Вываливай.
– Ты за Надькой ничего необычного не заметил?
– А что - с ней что-то не так?
– А как она машины моет?
– Да как? Кайфово моет, быстро и чисто.
– Балда ты, Серёга. Она с ними, как с живыми - разговаривает.
– Тю. Я думал - это она напевает что-нибудь. Думаешь - она с приветом?
Хотя Надьки ещё нет, он понижает голос.
– Девки все малость с приветом. Походу - Надька технику обожает. Пригласи её куда-нибудь - где техники много. Глядишь - и поведётся.
– Дядь Сень, ну ты Пинкертон. Я бы и не подумал.
– Всему вас, молодежь, учить надо.
Идея дозревает моментально. И вовремя же дядя Сеня мыслю подсуетил. Только появляется напарница - сразу же выдал ей без всяких предупреждений:
– Надька, завтра - закрытие байкерского сезона!
– И... И что? У тебя разве есть байк?
– У меня нет. Но там соберутся крутые парни на мотоциклах. Концерт будет.
Надюха задумывается. Раз сразу не сказала "нет" - надо дожимать.
– Давай сходим. Я в прошлом году был - так прикольно. Прикинь - чопперы в хроме, всякий кастом, спорты в пластике.
Она прикрывает глаза, видимо - пытается себе это представить.
– А где это будет? – осторожно спрашивает она.
– На площадке за мостом. Давай. Не боись - там за порядком сами байкеры следят. А если что - так ты же со мной.
Она загадочно улыбается.
– Я подумаю.
Весь день между делом вспоминал какие-нибудь интересные моменты с прошлого раза. А она садилась в свой уголок, подпирала щёки ладонями и слегка улыбалась, прикрыв глаза. Когда уже собирались закрывать на ночь мойку - она подошла и тихо предложила:
– Серёж, давай встретимся на остановке перед мостом.
– Я думал тебя от дома проводить.
– Не надо. Я... Я с утра хочу зайти в магазин.
* * *
Чтобы казаться на "закрытии" своим - оделся соответственно - в чёрную кожанку и чёрные джинсы. Кажется, байкеры - последние, кто всегда управляет своим транспортом сами. Пока стоял на остановке - их мимо прокатило больше десятка. Сам пришел раньше условленного времени и настроился, что придётся ждать долго. Но Надька является минута в минуту - как на работу.
– Привет, я готова.
Впервые увидал её одетой по-выходному. Юбка в складочку до колен, чулки в чёрных цветах, чёрные кроссовки на небольшом каблучке, блестящая светлая куртейка из кожзама и такая же шляпка с узкими полями, светлые перчатки с застёжками на запястьях. Показал большой палец и предложил свой локоть. Увы - отказалась. Ладно. Она вообще недотрога. Но прогресс уже на лицо. В автобусе продолжил ей расписывать, как оно было, но она только улыбалась и глядела в окно. Вышли на второй остановке после моста и почти сразу оказались у входа на площадку. Народа ещё не очень много, мотоциклы стоят рядами, но не плотно - чтобы каждый можно было осмотреть. Сразу повёл её к самым ярким - кастомам. Блестят, как ёлка на новый год. У одного на руле пристроен череп какого-то горного козла с рогами. На многих навешаны кожаные дорожные сумки. Надя снимает перчатку, приседает и трогает тисненый рисунок на коже - морду тигра. Внушительный хозяин байка подмигивает:
– Красиво?
– Аккуратно, – соглашается Надька. Хочется показать себя знатоком - спросил у хозяина:
– На базе Кавасаки?
– Он самый. Эй, девушка, он ещё горячий!
– Ой - да, – соглашается Надя, убирая ладонь с ребристого цилинда.
– Не обожглась?
