Странник - Ульяна Соболева
Привлек ее к себе, чувствуя как она поддалась, как склонила голову мне на грудь и позволила зарыться пальцами в ее волосы.
— Я не знаю, что нам делать…не знаю как быть.
— Я что-то придумаю. Верь мне. Придумаю…
— Анжелика!
Этот голос пронзил воздух, как удар хлыста. Я замер, почувствовав, как холод прошёлся по моей спине. Анжелика вырвалась из моих рук, и я обернулся. Изабелла стояла между деревьями. Её лицо было белее снега, глаза расширены от ужаса и ярости, а её руки сжаты в кулаки так, что костяшки побелели.
Изабелла смотрела на меня так, будто перед ней стоял не священник, а чудовище. Её взгляд метался от меня к Анжелике, и я вдруг понял — она видела нас. Видела слишком много. Как возможно и слышала.
— Мама, — прошептала Анжелика, заметив мать, ее трясло как в лихорадке.
Изабелла сделала несколько быстрых шагов вперёд и резко схватила Анжелику за запястье. Я заметил, как её рука дрожит, как она изо всех сил пытается не сорваться.
— Пойдём со мной, Анжелика, — тихо, но настойчиво произнесла Изабелла. — Сейчас же. В дом! Немедленно! Пока все это не увидел еще кто-то!
Анжелика посмотрела на мать, потом снова на меня, словно разрываясь между нами.
— Ты не понимаешь… — начал я, но Изабелла прервала меня ледяным взглядом.
— Никаких объяснений. Ни слова, — прошипела она, её голос был настолько тихим, что едва слышался, но каждое её слово било, как плеть с шипами. — Это последний раз когда я вижу вас в этом доме, Чезаре!
Я стоял, ошеломлённый её яростью. Её глаза горели холодным огнём, и я вдруг понял, что что-то в этой женщине изменилось. Она смотрела на меня не просто с подозрением или неприязнью. В её взгляде было что-то большее. Ужас. Дикий, отчаянный, первобытный ужас.
— Что… — начал я, но замолчал, чувствуя, что не могу произнести ни слова.
Изабелла потянула Анжелику за руку, и они быстро пошли прочь. Я стоял на месте, не двигаясь, смотрел, как они уходят. Что-то неуловимое, словно невидимая стена, возникло между мной и этой семьёй. И это не было связано с ревностью или интригами Риты. Это было что-то большее, что-то более древнее, что-то, чего я пока не мог понять. Почему она смотрела на меня так, словно знала что-то, что мне неизвестно? Её взгляд — в нём был ужас, но не от злости. Нет. В этом взгляде была боль и страх…
Чёрт. Что происходит?
Моё сердце продолжало колотиться, в голове крутились вопросы, на которые у меня не было ответов. Я никогда не видел её такой. Что-то внутри неё сломалось, когда она увидела нас с Анжеликой. И это что-то рвало её на части. Измена дочери своему мужу? Ее падение? Страх скандала? Возможно. Скорей всего именно так. Кажется, сегодня я облажался перед всеми. Нужно думать, что делать дальше. Пора уходить отсюда.
Я должен разобраться в том, что происходит. С Ритой, с её матерью, с этим грёбаным Лоретти, с проклятыми бриллиантами. Я должен это всё закончить.
Глава 12
Изабелла шла по дому, но каждый её шаг был тяжёлым, словно она утопала в вязкой грязи. Мысли плотно сжимали её голову, как железные тиски, не давая выдохнуть, не давая ощутить ничего, кроме боли, которая медленно, но уверенно рвала её на части.
Чезаре… её сын.
Её сын. Это осознание било в грудь с новой силой, каждый раз, как молот по хрупкому стеклу. Она видела его лицо, слышала его голос, и внутри всё переворачивалось от ужаса. Он не мог знать. Он не знает.
Но самое страшное было не в том, что Чезаре был её сыном. Самое страшное было в том, что он спал с её дочерью. С Анжеликой. Её сердце, её плоть. Они — брат и сестра. И они спали вместе. Изабелла остановилась, чувствуя, как её ноги подкашиваются. Она оперлась о стену, пытаясь восстановить дыхание. Воздух, казалось, превратился в плотное облако, которое не давало вдохнуть. Это было больше, чем просто ужас. Больше, чем просто страх. Это был настоящий кошмар.
Анжелика изменяет Рафаэлю. Этого тоже нельзя было отрицать. Это был не просто роман. Это была измена. Её дочь, её собственная дочь, была замужем за Рафаэлем, и каждый раз, когда Изабелла видела их вместе, её сердце разрывалось. Она ненавидела этот брак. Она понимала, что это ошибка, что она сама загнала Анжелику в эту ловушку. Но что-то внутри неё тогда настояло на этом браке…шантаж проклятого ублюдка, который знал ее тайну…не всю, да, не всю, но знал достаточно, чтоб начать разматывать клубок из лжи. Желание защитить семью, спасти их репутацию. Вот почему этот брак состоялся.
Она жила ложью всю свою жизнь. И теперь эта ложь тянулась за ней, как тёмная река, которая угрожала затопить всё на своём пути. Всё, что было важным для неё.
Изабелла прошла дальше по коридору, её шаги гулко отдавались в тишине дома. Её лицо было бледным, почти белым, как полотно, а её глаза стали пустыми и наполненными паникой. Она старалась не думать об этом. Она должна была сохранять контроль. Внутри неё что-то уже сломалось.
Её дочь изменяет своему мужу. Её сын спит с собственной сестрой.
Это было так… неправильно. Мир стал кривым, черным, грязным. Её тайна стала ловушкой, из которой уже не было выхода. Изабелла вошла в гостиную и остановилась у окна. Лунный свет мягко лился на пол, но она не видела его. Всё вокруг было как в тумане. Она даже не понимала, как оказалась здесь. Её тело двигалось по инерции, словно подчиняясь командам, которые она сама не отдавала.
Если правда откроется…
Эти слова пронзили её, как лезвие. Если правда всплывёт, всё рухнет. Их жизнь разрушится, как карточный домик. Рафаэль. Этот человек был опасен. Если он узнает, что его жена изменяет ему, он уничтожит её. Уничтожит её дочь.
И Чезаре… Если он узнает, что является её сыном, что он спал с собственной сестрой… Нет. Это будет конец. Всё кончено. Этот грех, который она пронесла через столько лет, должен остаться похороненным навсегда.
Изабелла провела рукой по вискам, чувствуя, как её пальцы дрожат. Нет. Она не могла этого допустить. Анжелика не должна узнать правду. И Чезаре тоже. Они не должны знать, что их связь порочна вдвойне.
Инцест.
Её душа содрогнулась от этого слова. Ей было больно даже думать об этом. Её дочь… Её сын… Они оба не знали.
