Сэр, простите, ещё кое-что... - Таня Белозерцева
Вскоре щенок отлично вписался в компанию детей и собак со всего северного района Глендейла, стал таким же свойским, как и все старожилы. Да и ребята по-своему зауважали собаку семьи Коломбо: шутка ли, настоять на своем и заставить всех называть тебя именно так, как тебе хочется, честно, не каждая собака на это способна!
Так что, приходя к дому номер семьсот-какой-то, ребята звали гулять не только Сэма с Патриком и Гарри с Майей, но и просили выпустить с ними Пса. Получив разрешение, брали бассета на поводок и вливались в уличные будни под начало Грэма Мэдисона. Грэм был местным заводилой и самым старшим из ребят, кроме него, за малышней следили Губер Мастрон, всего на полгода его младше, Стивен Слейтер и Мел Харрингтон, прыщавые недоросли четырнадцати и тринадцати лет. Собственно говоря, их негласный союз очень помогал вечно занятым домохозяйкам, которым надо присматривать за совсем мелкими детишками и поддерживать порядок в доме: уборка-стирка-глажка-готовка, походы в магазины, подработка в пошивочных и прачечных, не у всех же мужья-сыновья стабильно работают в полиции и на почте… Таким образом, ватага добровольных помощников, организованная Мэдисоном, здорово развязывала женщинам руки.
Что касается Денвера, то в его задачу входило совсем другое — утихомиривание выплесков детской магии. После каждого такого происшествия, когда Гарри, случайно чего-то испугавшись, сильно чудил, индеец забирал его из дома и, уведя потрясенного ребёнка за город, начинал осторожно успокаивать его вспышки магии и испуга. А пугался Гарри всего, что происходило вокруг него… Вот Сэм и Патрик, расшалившись в дождливую погоду, заигрались дома в мяч, и тот сшиб со стены декоративное блюдо с сеттером. Майя, увидев осколки с частями белой собаки, перепугалась и зарыдала, истово вскрикивая:
— Ой, нет! Это же папина любимая тарелочка! Ой, он так расстроится…
Сверху хлопает дверь, и слышны шаги мамы — она спешит узнать, что за звон внизу прозвучал? Патрик и Сэм, переглянувшись, малодушно удирают во двор. За ними с неумелыми ругательствами срывается возмущенная Майя.
— А ну стоять, паразиты! Отвечать кто будет?!
Гарри, оставшись один, неверящими глазами смотрит на любимую папину тарелочку, и его маленькое сердечко прямо-таки заходится от ужаса — как расстроится любимый добрый и драгоценный папочка, который придет усталый и измученный с работы… ох… Ох, ну почему она разбилась? Она же любимая, папина!.. Тут, понятное дело, срабатывает магия желания — исправить случившееся, сделать так, чтобы всё стало по-прежнему, что и происходит: подчиняясь детской магии, осколочки вдруг зашевелились и начали сползаться друг к дружке, пока не воссоединились в единое целое. И вот перед обалдевшим Гарри на полу лежит целая тарелочка, и на белом сеттере в классической позе-стойке нет ни малейшей трещинки и царапинки.
А тут и мама спустилась, подозрительно оглядев Гарри, блюдо на полу и ничего разбитого в ближайшем радиусе, она недоуменно пожимает полными плечами, поднимает украшение и, повесив на стену, уходит обратно к малышке Мирабель. А к Гарри откуда-то торопливо подходит Денвер, сев перед мальчиком на корточки, начинает ласково успокаивать, объясняя ему, что именно он сейчас проделал, что он волшебник и не должен бояться того, что делает.
Другой случай, новый испуг, новые объяснения, и постепенно, потихонечку Гарри начал сознавать себя как волшебника, а не странного непонятного урода, который взглядом поднимает вещи, меняет им форму, как будто они пластилиновые; за минуту высушивает промокшие ботинки и штаны, когда он, споткнувшись, упал в лужу; силой воли подталкивает и сбивает с крыши улетевший туда мяч…
А с недавних пор Денвер стал увозить Гарри в горы, в цветущие предгорья Вердуго, где он, оказывается, проживал со своей семьей на симпатичной ферме в небольшом деревянном домике. Дети Денвера вскоре начали встречать Гарри, как самого желанного и любимого гостя, да так, пожалуй, и было, ведь мало где к краснокожим хорошо относятся, тем более к таким, как он, недавно купившим гражданство и живущим «на воле», а не в резервате…
Здесь, в потайной долине, Гарри обучался управлять своей волшебной силой, а рядом с ним теперь всегда находился Калеб Куонеб, трехлетний сын Денвера, и так же, как и Гарри, учился магии.
9 ~ Сказочные моменты
Солнечная долина так хитро пряталась среди гор, что о ней не знал ни один человек. Это Гарри вскоре понял, когда обратил внимание при въезде в гористый распадок на туманную дымку. Она всегда загадочно мерцала, возникая как бы из ниоткуда, когда синий пикап Куонеба сворачивал с хайвея на желтую торенку, неприхотливой змейкой вьющуюся в дикой траве. Сперва казалось, что грузовичок едет прямо на гору, но это только казалось, потому что в какой-то миг в каменистом хаосе сам собой возникал проход, скрытый тем самым туманом. Пикап, сосредоточенно рыча мотором, вползал по склону в туманную дымку, уверенно цепляясь шипастыми колесами за серый камень, сильно кренясь и раскачиваясь на неровной поверхности бездорожья. Гарри в эти моменты крепко хватался за ремень и поручни своего детского кресла. Потом тряска резко прекращалась, едва грузовик въезжал на новую дорогу, миновав дымную завесу, и в окна начинал литься пушистый солнечный свет, от которого Гарри смешливо жмурился и потирал ладошками щеки и глаза, уж больно ощутимым было тут солнышко — как живое прямо…
Это поначалу Гарри не понимал, потом-то до него дошло, что туман не простой, а волшебный, он исполнял функцию Врат между мирами. Ведь потайная долинка действительно была тайной, совершенно секретной, скрытой от глаз простых людей. И, въезжая в туман, пикап действительно покидал обычный мир, проникая в мир сказочный… В загадочный и волшебный мир, в котором жили птицы-Громы, странные пакваджи, рогатые айяшосы, огненные коровы Лумбры, маленькие юркие древоскрипы, выглядывающие из ветвей, их ещё называют лесными скрипелочками, последних было много, буквально на каждом дереве. Что ни миг, а из-за ствола нет-нет да мигнет хитренький блестящий глазик этого крайне милого зверька, похожего на ласку, но размером куда крупнее — с соболя. Они вскоре привыкли к Гарри и спускались с деревьев, чтобы поприветствовать маленького волшебника. И Гарри с удовольствием гладил их пушистые и гладкие шубки, скрипелочки были разные: кто-то длинношерстный и лохматый, кто-то гладенький, а кто-то, как тюленьчик, бархатный — это когда шерстка настолько коротенькая, что покрывает тельце, как замшей… И цвет у них был разный: черные, серые, бурые, рыжие и даже бронзово-зеленые, под цвет коры дерева, на которых они жили.
Вака-де-лумбра поразили воображение Гарри, когда он увидел
