Мир Старых Крепостей - Хеллфайр Файр
— Г-господин… Что это со мной случилось?
— Скажи маме, что это аванс за потраченные труды, — слабо отмахнулся я, снова поворачиваясь и смотря на потолок. Сила ещё не вернулась в полной мере, собранные «накопления» только что я применил на-максимум, а потому чувствовал себя выжатым, как лимон — хорошо ещё, что ощущение это быстро проходило. — Остальное позже. И выйди пока, пожалуйста, а то… Что-то ещё голова побаливает.
Она поклонилась и убежала, цокая коготками босых лап, а я поелозил по подушке и разлёгся, дожидаясь, пока силы вернутся, а магия внутри успокоится. Ну, всё не так плохо, как я ожидал, хотя могло быть и получше… Думать о том, что бы со мной произошло, окажись я не возле деревни с гостеприимной хозяйке, а где-нибудь в озере, болоте или лапах местных хищных тварей сейчас совсем не хотелось, получилось как получилось — и ладно.
Тут снова скрипнула дверь.
— Тара сказала, что у вас ещё болит голова, господин? Сменить компресс?
— Нет-нет, на самом деле всё в порядке, добрая хозяйка, — быстро ответил я. Подставив локоть, я повернулся и посмотрел на волчицу. — Меня зовут Коуч. А вас?
— Меня — Атака, — с ударением на последнюю «а» представилась волчица. — Обед ещё не готов, но скоро будет. Налить вам только бульона или добавить твёрдое, господин?
Я не был голоден, но понимал, что всем показателям этого тела пока доверять не стоит. Уже обжёгся на быстровставании, возможно, что и отсутствие голода обманчиво, как-никак я минимум с прошлой ночи ничего не ел, а сейчас стоял ясный день. С другой стороны, есть всё-таки мне совсем не хотелось, так что…
— Пожалуйста обращайтесь ко мне без «господина». Бульон. Немножко.
Она вышла, чтобы вернуться уже через пару минут с деревянной плошкой, пышущей паром, и большой ложкой, с левой половины как бы удлинённой. Когда ложка была поднесена поближе, я понял, что на самом деле она имела некий механизм, который приподнимал деревянную узкую полочку, оберегавшую шерсть от намокания в супе — хорошая выдумка!
— Я могу поесть и сам… — запротестовал я было, когда ложка оказалась передо мной, но всё, что мне оставалось делать — так это приподнять голову, заткнуться и есть, пока Атака кормила меня с ложечки, неспешно поднося горячий бульон, ещё и подув на него аккуратно. Смущённо жмурясь, я клацал зубами по дереву ложки, с наслаждением обедая.
Бульон оказался необычайно вкусным, а главное густым, да ещё и с очаровательным куриным запахом, которые волчьи ноздри воспринимали так ярко, как… Ну не описать той гаммы чудесных запахов, что я ощущал сейчас! Как будто просто был единый запах курицы, а теперь его разложили на великолепное, очаровательное, трепещущее, аппетитное, манящее!.. И каждый этот кирпичик, каждый оттенок куриного бульона я улавливал и отдельно, и как единое целое. И это было здорово!
— Спасибо, — в который раз поблагодарил я волчицу, когда бульон закончился и она промокнула мне мордочку по краю влажной тряпицей, что одновременно воспринималось и как-то постыдно, и приятно. — Атака, чем я могу вас отблагодарить?
— Вы и так многое сделали для моей дочери, гос… То есть, ничего не нужно.
— Нужно, — возразил я. — У вас есть какие-нибудь деньги? Принесите.
Она послушалась. Атака ушла и быстро вернулась с несколькими треугольными металлическими пластинами, на каждой из которых был вытеснен некий символ. Никаких мер защиты от подделки на пластинах не было, так что работать с ними я мог спокойно — выбрав ту, что показалась мне самого крупного номинала, если только я правильно разбирался в начертании символов, я сосредоточил Силу на ней и стал неторопливо создавать слепок.
Внешне это выглядело так, как будто от одной пластины отделяется другая, точно такая же, и Атака аж лапками всплеснула, когда поняла, что я делаю.
— Господин, это нам?!
— Сколько здесь будет? — спросил я, не отвлекаясь от дублирования.
Она была так обрадована, что даже упустила из виду идиотизм моего вопроса. Ведь к двенадцати годам я должен был знать номиналы местной «валюты»!
— Охапка дров, четыре обеда или одна стандартная мера, гос… То есть… Простите, но я не могу сказать иначе, господин! И я не знаю, как вас отблагодарить!
— Одной мерой, на карманные расходы. А остальные вам.
Неприятное покалывание пробежало по телу, говоря о том, что даже простое дублирование отнимает у меня немало сил, но пока что это было терпимо. Я продолжал делать копию за копией, сумев создать семь или восемь, пока Сила меня не оставила совершенно. Выдохнув, я взял последнюю копию, которая могла получится не самой точной, и показал её волчице.
— Это будет моя мера, а остальное ваше. Примите как оплату за суп, постель и хлопоты. И принесите ещё воды, пожалуйста.
Благодарности её я не слушал, улёгся на подушку и сомкнул веки. Этот фокус к доброму делу вряд ли припишешь, я всего лишь поблагодарил самку за уход, но… Пожалуй, всё-таки я поступил хорошо, помогая этой волчице и её дочке. Интересно, а отец семейства есть где-нибудь? С одной стороны, странно, что он меня не навестил, а с другой, если я правильно всё помню, то крестьяне обычно-то работают с утра. Так что не удивительно, что в доме его сейчас не было…
Испив воды и почувствовав после этого себя невероятно хорошо, я спустил задние лапы с кровати. Лапы эти были массивные, пушистые, только пальцев недобор, всего четыре. И ощущения от таких пальцев довольно странные, ходить с ними пока будет неудобно… Зато когти, алые, твёрдые, крепкие когти, вот это была красота — я прицокнул ими по половицам, и без того когтями поцарапанные, встал с кровати и потянулся, разминая мышцы. Наконец-то не чувствовалось ни боли, ни каких-либо иных неприятных ощущений.
— Не спешите, господин, — Атака наблюдала за мной со стороны. — Вы были в таком плохом состоянии этой ночью…
— Не волнуйтесь, теперь со мной всё в порядке, — ответил я. — Не подскажете, какой сейчас час?
На самом деле время не имело значения, мне нужен был предлог.
— Час после полудня, — ответила волчица, подойдя к окну и взглянув на зарубки, которые я
