ВПЛАМ: Шрамы, что превратились в морщины - Ritoro Deikku
[Юноша 2: Нихуя ты, Тит, не понимаешь… Кулаки уметь надо использовать.]
[Тит: Это как так?]
[Юноша 2: Хе… Знаешь, самое приятное, что только может быть, это отбирать у человека силой то, что он безотказно считает своим… Отбирать у влюбившихся парней девушек, отбирать у авторитетов их гордость и славу, отбирать у домоседов их безмятежность и безопасность, отбирать у силачей их превосходство… Когда они все так жалко потом смотрят в пол или мне в глаза, осознавая своё бессилие, беспомощность, ничтожность… Может они старше тебя, богаче тебя, умнее тебя, статнее тебя… Но ты сильнее… Ты лучше их от природы, лучше их в том, о чём они так пытаются забыть, упиваясь своей ёбанной религией и этими сраными книжками…]
[Тит: …]
[Юноша 2: Именно поэтому я хочу отобрать у графа его владения. Хочу увидеть его жалкий взгляд, потому что обычной деревенщины мне уже мало.]
[Тит: Будешь подминать под себя всех, кого не лень?..]
[Юноша 2: А что, блять, завидуешь?]
[Тит: …]
[Юноша 2: …]
[Тит: Да пошёл ты нахуй.]
[Юноша 2: …]
Тит никуда не ушёл. Он лишь опрокинулся на ствол дерево, приникнув спиной к колючей коре. Лысую голову сильно кололо, так что он поджал ладони под затылок. Слава богу, хоть солнце пряталось за облаками – не надо было прятаться от его знойных лучей.
[Тит: Недавно кстати шараша подогнали в Гейцах.]
[Юноша 2: Блять, что ж ты только сейчас об этом говоришь?!]
Юноша, уже давно подтягивающийся на всё той же ветви, спрыгнул на землю своими мускулистыми босыми ногами и тут же напялил на себя белую расстёгнутую рубаху. Его глаза загорелись – он совсем забыл про то, о чём говорил буквально секунду назад.
[Тит: Блять, как же ты на наркоту реагируешь каждый раз, это пиздец.]
[Юноша 2: Да блять, Тит, я просто доебался уже с этой лабудой ходить…]
В руках мужчины появилась та самая тоненькая трубочка.
[Юноша 2: Мне б чё-нибудь покрепче.]
[Тит: Ты шараш вообще пробовал?]
[Юноша 2: Ты чё блять? Забыл, как сам мне его бодяжил?]
[Тит: Шараш?! Да ты ёбнулся – максимум, ламанку.]
[Юноша 2: Ламанка – вещь плёвая, уже не вштыривает. Шараш мы курили – точно шараш.]
[Тит: Странно… Шараш то хуйня мощная – листка два кобылу точно убьёт.]
[Юноша 2: Я тебе кобыла что ли?]
[Тит: …]
[Юноша 2: …]
[Тит: Уговорил… Погнали тогда в Гейзы.]
***
День тянулся к вечеру. В это время на улице становилось даже шумнее и многолюднее, чем утром или днём.
Большинство, конечно, рассасывались по дворам и кабакам. Врем было летнее, так что не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы растянуть какую-нибудь более-менее приглядную скатерть на покошенную травку и отдохнуть семьёй или даже целой кучкой далёких и не очень родственников.
[Юноша 2: …]
Тем не менее, это не было какой-то диковинкой Гердана – буквально по всему Континенту люди работали днём и отдыхали вечером. Что в Цвейсе, что в соседних Гейзах сейчас было тихо и пока что спокойно.
[Юноша 2: …]
[Тит: …]
На задворках Гейз, в небольшом заброшенном подполе стояло двое довольно опасно выглядящих парней из Гердана. Здесь тоже было довольно тихо, но напряжение, установившееся в этом ледяном помещении, весёлым уж точно нельзя было назвать.
[Юноша 2: …]
Тяжёлые кулаки юноши лежали в широких карманах серых мешковатых штанов. Он до сих был с абсолютно голым торсом.
[Юноша 2: …]
Видимо, раньше в этом помещении хранили различные соленья и овощи, а потом они кончились, и в оборот пошли веники для бани и избы. Повсюду до сих пор валялись иссохшие листья и кусочки трескучих веток. Деревянные полки покрылись осыпавшейся с просевшего потолка землёй, а крыша крохотного сарайчика, в котором и был заветный люк, чуть ли не полностью прогнулась к вечно сырой подгниловатой почве. Внутри оранжевым сиянием разбрасывалась лампа – довольно редкое и дорогое удовольствие для жителей Континента.
[Юноша 2: …]
Прошлый хозяин сарайчика был обычным работягой, но умер, так и не оставив наследства. Сейчас же здесь барыжили наркотиками, табаком и алкоголем.
[Юноша 2: …]
Спокойный голубой взгляд юноши неотрывно находился на широкоплечем бородатом мужике, сидящим напротив него на удобном, но совершенно не роскошном кресле. В его руках был нож, которым он скрупулёзно водил по стопке пожелтевшей бумаги в своей руке. Длинные русые волосы свисли до плеч, а лицо сморщинилось от возраста.
[Юноша 2: …]
Этого мужика знали даже за пределами Цвейса: он курировал наркооборот в нескольких соседних графствах. В основном на точках работали его доверенные наёмники, а сам он сидел где-то на «белой» должности.
[Юноша 2: …]
[???: …]
Тем не менее, прямо сейчас он был здесь. Грот Мордоворот был здесь – прямо перед лицом юноши.
[Юноша 2: …]
[Грот: За чем пришли?]
[Тит: Шарашом.]
[Юноша 2: …]
Лицо мужика схмурилось. Рядом с ним стояло двое его личных громил – матистых и опытных мужчин, ранее разбойничавших на трактах или участвовавших в войнах, а может и всё сразу.
[Грот: Сначала деньги.]
[Тит: Конечно.]
Лысый парень волновался. По его лбу тёк пот, сверкая в рыжем свете лампы. Стараясь не дрожать, Тит глубоко вздохнул и вытянул из своей сумки положенную сумму – 30 монет (на такую сумму можно было преспокойно жить неделю).
[Грот: Хмм…]
Грот тут же захапал горстку позвенивающего металла и раздражённо зарычал.
[Юноша 2: …]
Бородатый мужчина выглядел крайне мрачным и суетливым. Было видно – он был опасным человеком, очень опасным человеком.
[Юноша 2: …]
Тем не менее, юноша продолжал держать руки в карманах и даже не пытаться отвести от него взгляд.
[Юноша 2: …]
[Тит: …]
[Грот: Шараш, значит…]
Он нагнулся куда-то в сторону и вытянул небольшой мешочек с шуршащим содержимым, кинув его на стол.
[Тит: Но ведь 30 монет это за две дозы. Я же с друганом пришёл, не видите?]
[Грот: Расценки поменялись – теперь это одна доза.]
Голос Грота был слегка сипловатым, но очень убедительным и грозным. Он звучал так, словно всю жизнь мечтал убить Тита, желал ему самой мучительной и жуткой смерти.
[Тит: А чё за хуйня? Мы ж когда только пришли, 15 за дозу было.]
[Грот: Я сказал: «Расценки поменялись»… Что конкретно тебе не понятно?]
[Тит: С какого хуя
