Дело о благих намерениях - Ольга Васильченко
Ладно, когда найдем его, близко подходить не будем. Просто издали посмотрю, все ли с ним в порядке и тихонько ретируюсь домой, ждать заслуженной головомойки и…
АААААААААААААА!
Я так и не поняла, кто из нас заорал первой: ваша покорная слуга или её храбрая подруга. Потому что налетели мы на ЭТО одновременно. Несуразный сгорбленный ворох тряпья полз по коридору, то и дело стуча по стене рукоятью швабры, оставляющей за собой влажный улиточный след. Где-то в глубине этого мерзкого ужаса побрякивало ведро и доносился невнятный сердитый бубнеж. Казалось, эта штука вбирает в себя всю окрестную темноту, становясь всё кострубатей и больше. Столкнувшись с нами она и вовсе встала на дыбы, распахнув обтрепанные полы и басовито заорав в ответ. Отшвырнула меня на пол, вывернув на голову ведро грязной воды и, подвывая, неуклюжими скачками унеслась вглубь крыла алхимиков, через которое мы как раз шли. С того же конца коридора, куда ускакало чудовище, раздались спешные неровные шаги, едва не переходящие в бег.
— Эй! Мракобесы? Брысь в бездну, именем Ночной стражи, — донесся из темноты знакомый хрипловатый баритон, и коридор озарился тусклым светом лилового светляка.
— Вообще, мы тебя спасать шли, — буркнул тролль, поддерживая под локоть испуганную до полуобморока Дельку. — Вон, она шла, — Румпель выразительно кивнул на меня, по-прежнему сидящую на полу.
Вильк оценил картину, как-то странно всхлипнул и заржал в полный голос.
— О-о…О-от кого? — сквозь смех выдавил он, ставя вашу покорную слугу на ноги. Щелкнул пальцами, и меня окатило потоком горячего воздуха — от одежды и волос повалил пар.
Что? Я тут вся испереживалась за него, а он ржёт?! Ну сейчас ему! Гневная попытка вырваться, успеха не принесла, пан капитан держал крепко.
— От злобного ведра и плотоядной швабры?
На этот раз толкнула посильнее, и Балт с размаху сел на подоконник.
— А-алана… извини, я не над тобой… — выдавил он.
Не надо мной? Хм…
— Был в Синем зале, услышал крики, — все ещё подхихикивая, соизволил объясниться этот несносный чародей, — вы… выскочил в коридор, а на меня у… уборщица несётся. Глаза выпучила, орёт, что мракобесы из Полуночной бездны чуть её не сожрали… И откуда у старой карги столько прыти?.. Чуть с ног не сбила!
Уборщица? Так мы налетели на старуху-поломойку? Проникновенно всхлипнув, я уткнулась Балту в плечо, судорожно трясясь под его рукой.
— Алана? — и голос-то какой сразу встревоженный стал. — Ты чего, не со зла же…
— Ржу-у… — решив, что не стоит издеваться над капитаном, выдавила ваша покорная слуга, тщетно пытаясь загнать рвущийся наружу смех.
— Отчего-то не удивлен, — раздался у меня за спиной до мерзости знакомый голос. Вот принесло как всегда не ко времени. — Панна де Керси, вы уже закончили доводить моего друга Бальтазара до белого каления?
От дальнейшего путешествия к куцю в болото за срамными утехами Габриэля уберег Вильк.
— Полноте, Габ, я и так подумывал отправить кого-нибудь из стражников за Аланой. Она единственный на моей памяти, после треклятого Мыша, человек, способный договориться с образумленным хламом.
Ремиц смерил меня очередным нелестным взглядом.
— Ну так это… если мы тут не нужны, — тролль кивнул на прижавшуюся к нему Дельку, — так пойдем мы. Аланку с рук на руки сдал, теперь сами разбирайтесь, кто кого спасать собирался. — В довершение Румпель бесцеремонно вытащил из кармана растрепанную фею и уложил её на подоконник.
Фийона на миг приоткрыла мутные глазки, буркнула что-то нелицеприятное и вновь отключилась. Габ уставился на неё со смесью недоумения и брезгливости.
Вильк машинально кивнул, а вслед добавил:
— Заскочу, когда смогу. Переговорим…
— А чего и не поговорить с хорошим человеком, — подмигнул тролль, спеша, впрочем, убраться подальше.
— Что вы сделали с сержантом, де Керси? — непонятным тоном осведомился Габриэль.
— Ничего такого, чего нельзя было бы исправить! — преувеличено бодро откликнулась я, стремясь втиснуться Балту за спину.
— Сержантом чего? — Вильк озадаченно переводил взгляд с феи на Ремица, определенно раздумывая, а не выпихнуть ли меня Габу на растерзание.
— Серого Трибунала, конечно, — алхимик мгновенно надулся от важности. — Сержант Медвянокрыльска, моя напарница…
— И вы сплавили её следить за мной, — адреналин после стычки с уборщицей схлынул, а в обуви, несмотря на организованную Вильком просушку, все ещё хлюпало, поэтому раздражение начало прорываться снова. — А все дальнейшее — инициатива исключительно пани Фийоны. Вот её и расспросите, когда она протрезвеет.
— Обязательно, — многозначительно произнес Габриэль, — Как только придёт в себя, выясню все обстоятельства. Балт, друг мой, раз твоя барышня действительно может нам чем-то помочь, вернемся к профессору Зелешу и закончим наконец этот чересчур длинный, напряженный день, — Ремиц подхватил фею и, брезгливо отставив руку с зажатой в ней напарницей, двинулся прочь по коридору.
— Вот же ж… Аспид! Тьфу! — буркнула я.
Балт смотрел в идеально прямую спину Ремица каким-то странным взглядом, задумчиво поглаживая бороду.
А выглядел мой капитан паршиво… С подоконника поднялся не сразу, будто боялся, что не удержится на ногах. Правда от предложения опереться на мою руку, отказался.
— Вообще-то это мне полагается тебя под ручку водить, — попытался отшутиться он.
На что ваша покорная слуга лишь иронично хмыкнула.
— Ты думаешь, он действительно к тебе соглядатая приставил? — негромко спросил Вильк, когда мы двинулись вслед за Габом.
— А зачем ещё отправлять со мной сержанта Трибунала? Вдобавок эта поганка решила что-то наколдовать в лавке, устроила тарарам. Ну Кусь её и цапнул…
Балт, не понаслышке знакомый с дурным нравом неуемного дивана, лишь фыркнул в усы.
— Это ведь та… с Тролльего рынка? — уточнил он
— Да. Спасла на свою голову. Лучше б её Мыш на декокт пустил!
Вильк вздрогнул, до боли вцепившись в мою руку.
— Ай!
— А? — он будто вынырнул из глубокого колодца, — Прости, не хотел. Как выберемся отсюда, расскажешь всё до мельчайших подробностей?
— Да, мой капитан, — шутовски козырнула я. — Головомойка отменяется?
— Посмотрим, — неопределенно хмыкнул он и умолк, помогая мне перебраться через парту, перегородившую дверной проем.
В Синем зале было относительно чисто. Ремиц о чем-то беседовал с коренастым зеленобородым гномом. Видно тем самым профессором Зелешем. Судя по знаку на
