Черно-белый оттенок нежности - Юлиана Мисикова
Занятая невеселыми мыслями, она не сразу заметила как ключ в замке повернулся и дверь тихо открылась. Она не стала оборачиваться, услышав тяжелые шаги у себя за спиной, не торопясь встречаться взглядом с очередным следователем.
Но когда мужчина пересек кабинет и опустился в глубокое кожанное кресло, она узнала его. Он присутствовал на недавнем допросе, оставаясь в тени и молча наблюдая за происходящим. Тот самый неприметный человек в штатском, со странным выражением в мелких, глубоко посаженных глазах. По выражению его лица невозможно было догадаться о чем он думает и даже понять сердится он или радуется. Он словно существовал в параллельной вселенной, настолько неприметным казался и даже его голос звучал безлико на фоне мерцающей тишины.
– Прости за долгое ожидание, дела были.
Произнес он, чем еще больше удивил ее.
Впервые здесь кто то перед ней извиняется, тем более начальник. А в том, что он начальник, она не сомневалась.
Она смотрела на него с всевозрастающим любопыством, ожидая что он еще скажет.
– Так значит ты и есть та самая девушка, готовая на все ради своего возлюбленного?
В его голосе совсем не чувствовалось иронии, хотя сама фраза звучала иронически. Но он оставался поразительно серьезным, без намека на улыбку.
Она как всегда молчала, избрав единственную возможную для себя тактику.
– На самом деле это выглядет довольно благородно. Ты любишь парня и не хочешь предавать его. Все вокруг пытаются убедить тебя в том, что он плохой, но пылающее сердце отказывается в это верить до последнего.
Он сделал небольшую паузу, откинувшись на спинку кресла и сцепив руки замком перед собой. На нее он при этом не смотрел. Взгляд его был устремлен куда то в стену, поверх ее головы. Выражение лица было скорее отрешенным, чем заинтересованным. Казалось, человек просто рассуждает, излагая свои мысли в непроизвольной форме.
– Что бы там не говорили следователи, но такая преданность заслуживает уважения, вне зависимости от того, кому она адресована. И вообще, если хочешь мое мнение, преданность – единственная валюта, которая никогда не обесценивается.
На этот раз она не смогла подавить слабую улыбку, проступившую на сухих обескровленных губах.
– Сомневаюсь, что вы вообще понимаете значение слова любовь. В вашем лексиконе нет такого понятия.
Тихо произнесла она, отлично понимая, что это прозвучало грубо. Но ей было все равно, что он подумает. Хуже чем сейчас уже не будет. Не станет же он избивать ее прямо в своем кабинете посреди рабочего дня.
– Вот тут ты ошибаешься, деточка. Любить кого то очень даже свойственно человеческому существу. Кого-то, кроме себя, разумеется.
– Кого же любите вы?
Тут же спросила она первое, что пришло в голову, смутно понимая, что не стоило задавать такие вопросы мужчине, сидевшему напоротив.
Он осторожно улыбнулся одними уголками губ и скользнул взглядом по фотографии на столе. Поймав его взгляд, она почувствовала острый укол завести.
– Это ваша семья?
– Да и я люблю их больше жизни. Наверное как и ты этого парня.
Она усмехнулась и покачала головой.
– Это не одно и тоже. Любить семью можно по разному. У меня тоже была семья и я их по своему любила. Но любовь к мужчине… Она другая… Она заполняет все твое существо, лишает воли и способности мыслить здраво, губит.
– Как в твоем случае?
Она опустила голову и замолчала, понимая, что сказала лишнее.
– Если ты думаешь, что твои слова как то повлияют на исход дела, то
