Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1991 год
2. Герб Испании при Фердинанде и Изабелле.
Французская экспансия времен Наполеона принесла испанцам новые беды — и новый герб. Рассеченный и дважды пересеченный щит нес гербы Кастилии, Леона, Арагона, Наварры, Гранады; в последнюю же часть были «всунуты» Геркулесовы столпы Карла V, дополненные картой двух полушарий, Сердцевой овальный щит вмещал наполеоновского орла. Этот вопиюще нетрадиционный герб был позабыт сразу после реставрации: страна снова вернулась к помпезному гербу монархов Бурбонского дома, который в целом повторял парадные версии XVII и XVIII веков и с некоторыми перерывами просуществовал до 1931 года.
Он стоит того, чтобы рассказать о нем подробнее. Основу герба составлял овальный многочастный щит, в котором собственно испанские знаки соседствовали с габсбургскими и бурбонскими. Золотой шлем с поднятым забралом украшался королевской короной и золотым наметом на горностаевой подкладке. Щитодержателями служили ангелы в гербовых нарядах, похожих на костюмы герольдов. В руках ангелов красовались знамена. Снизу щит сопровождали орденские знаки. Всю ату композицию «обнимала» подложенная горностаевым мехом пурпурная сень (мантия с куполом), усыпанная золотыми изображениями замков и львов.
Согласно одному из наиболее экстравагантных обычаев испанской геральдики (и вразрез с общеевропейскими нормами) нашлемник испанского королевского герба венчал не шлем, а мантию. Купол сени был украшен открытым венцом, напоминавшим ранние короны испанских королей. Над этим венцом вздымался нашлемник: кастильский замок и выходящий из него по пояс червленый леонский лев (вернее, леопард: ведь в геральдике, как помнят уважаемые читатели, леопардом называют льва с мордой в фас, а в испанском нашлемнике царь зверей, вылезающий из замка, изображен именно так). На голове леопарда была королевская корона, в правой лапе — серебряный, о золотым эфесом, меч, в левой—лазоревая, с золотыми же украшениями, держава. Несмотря на воинственный вид леопарда, меч в его правой лапе толковался не как боевой, а как государственный — символ правосудия, отсекающего ложь от правды и карающего злодеев.
Позади нашлемника развевалась серебряная лента с червленой надписью «Santiago» — боевым кличем королей. Сантьяго—это святой Яго, то есть апостол Иаков-старший, один из покровителей Испании. К его мощам, сохраняемым в Компостеле, стекались (и стекаются поныне) многолюдные паломничества. В пору реконкисты безоружные паломники нуждались в защите; их охранял рыцарский орден святого Якова (Сантьяго), прославившийся в битвах с «неверными»». Иногда же сами паломники, вооружась, содействовал и реконкисте. Неудивительно, что имя апостола-покровителя стало испанским кличем.
Королевской короне обычного вида осталось довольствоваться местом на шлеме.
Рядом со щитодержателями сохранялись коронованные колонны Карла V. Другим немым девизом стало золотое солнце, изображавшееся над нашлемником, то есть в самой верхней части герба. Оно напоминало о той поре, когда испанские владения опоясывали весь земной шар, и в них никогда не заходило солнце. Девиз именовался немым, но, как и колонны, имел словесное дополнение, заимствованное из 49-го псалма — «Asolis ortu usgue оссаssum», то есть «От восхода солнца до заката его».
Стоит заметить: надписи при Геркулесовых столпах и при солнце делались золотыми буквами на червленых лентах в цвет герба Кастилии, тогда как боевой клич был начертан червленью по серебру в подражание знакам ордена святого Якова.
Краткая версия герба состояла лишь из щита, короны над ним и цепи Золотого Руна.
В ходу был и совсем другой вариант: в четверочастном щите с овальным анжуйским срединным щитком помещались гербы Кастилии, Леона, Арагона и Наварры. Для Гранады отводилась традиционная особая часть. Щит венчался короной, сопровождался традиционными колоннами и иногда — орденскими знаками.
В недолгое правление Амадея Аостского (1870—1873), происходившего из Савойского дома, этот герб получил новый династический щиток. Но Амадей отрекся от престола, и Бурбоны воцарились снова.
Республика 1931—1939 годов тоже приняла краткую версию герба, но в нем, разумеется, не было династического щитка, а корона короля заменялась башенной, так называемой гражданской.
При Франко появился новый герб, уподобленный орлу со щитом Фердинанда и Изабеллы. Подразумевалось, что сторонники Франко совершают новую реконкисту и окончательно отдадут Испанию испанцам. При этом вместо герба Обеих Сицилии появились наваррские цепи, а ярмо и связка стрел (переосмысленные как эмблема франкистской партии — фаланги) были совмещены с Геркулесовыми столпами и с новым девизом Una Grande Libre (единая, великая, свободная), помещавшимся на ленте у головы орла. Изменился и вид самой птицы: голова повернулась вправо, венчавшая ее корона уступила место нимбу. Такое изображение орла было более привычно для церковной традиции.
Хотя в 1947 году Франко формально восстановил королевство и подтвердил права Бурбонов, в стране не было короля, а в гербе — династического щитка. Лишь в 1975 году, после смерти «вождя», наследник дон Хуан Карл ос (Иоанн-Карл) стал королем. Им была восстановлена четверочастная версия королевского герба. Она же украшает сегодня и государственный флаг, повторяющий гербовые цвета Кастилии и Арагона. Таким флагом пользуются лишь государственные учреждения. Символом страны считается флаг такой же расцветки без герба. Напомним читателям, что в международной терминологии подобные флаги именуются национальными — не потому, что их связывают с какой-то одной национальностью, но потому, что это флаги страны, народа. По-русски было бы вернее говорить о народном флаге: суть национального флага как раз в том, что его может считать «своим» любой человек в стране.
Один из Геркулесовых столпов, как и прежде, украшается напоминающей о Карле V императорской короной. Сегодня Испания — единственное государство, сохранившее в своем гербе этот знак достоинства...
Следует помнить, что Испания остается страной живой геральдики. Элементы старинных королевских гербов — нашлемник, щитодержатели и так далее — не отменены, а как бы пребывают «в запасе». И когда нынешний герб оказывается изображен с теми или иными традиционными дополнениями, это никого не удивляет.
Георгий Вилинбахов, Михаил Медведев
Дональд Уэстлейк. Приключение — что надо!
Продолжение. Начало см. в № 5/91, 6/91, 8/91.
В хижине дровосеков
— ... иначе пришлось бы позволить ей растрезвонить об этом храме всему свету, — сказал тощий негр.
— И вы предпочли привезти ее сюда,— проговорил Вернон.
«Сюда» означало — в маленькую хижину дровосеков над ущельем Сайбан. Хижине было лет тридцать, она покрылась плесенью и пропиталась сладковатой гнилостной вонью.
— А куда еще?— тощий негр вызывающе взглянул на Вернона. Он явно ожидал похвалы за свой почин, а не головомойку. — Может, надо было отвезти ее к вам домой?
Убранство комнаты исчерпывалось свечой, вогнутой в бутылку из-под пива, и пнуть ногой было нечего, разве что сосновую стену. Вернон вышагивал из угла в угол, погрузившись в размышления, пока тощий негр, наконец, не сказал небрежным тоном:
— Если вы беспокоитесь из-за нее, мы всегда можем... — тут он провел пальцем по горлу.
Именно эту мысль Вернон гнал прочь. За последние годы он совершил немало убийств, как одиночных, так и
групповых, но убийства эти осуществлялись только в его воображении. В реальной жизни он даже ни разу не врезал кому-нибудь как следует. Он посмотрел на свои руки. Нет, это ему не под силу. Его, наверное, стошнит.
— Ну? — спросил тощий негр. Вернон судорожно вздохнул.
— Фу-у-у-у... — ответил он.— Ладно, потом решим. Сперва я должен расспросить ее.
— О чем
— О храме! — Вернон вновь впал в ярость. — Это действительно был участок Гэлуэя?
— Судя по карте — да. И она, похоже, так считала. И там был храм.
Вернон сжал кулаки и ударил одним в другой. И тут его словно озарило. Вернон взглянул на закрытую дверь внутренней комнаты.
— Пойду, пожалуй, расспрошу ее прямо сейчас, — сказал он со вздохом. Вытащив из кармана наволочку, он медленно и решительно развернул ее, после чего натянул на голову. Это была желтая наволочка с узором из крупных ярких цветов. Дырки для глаз приходились на центры двух маргариток.
— Захватите свечку, — Посоветовал тощий негр. — Там темно.
Вернон вошел во внутреннюю комнату. Он спотыкался, потому что из-за наволочки не видел своих ног. Валери Грин стояла в дальнем углу.
— Что все это значит? — ее глаза сверкнули.
— Не волнуйтесь,— проговорил Вернон,— я не замышляю покушение на вашу девичью честь. Я пришел, чтобы поговорить о храме.
