Бордель: Призови мою боль - Lion_official
— Значит, я буду долго ждать…
Гарри подкатил стул к кровати, обхватил её руку и какое-то время правда старался что-то ей сказать, пока она не слышит, но усталость сморила и его. Да, понервничать им пришлось вдвоём сегодня хорошо, но всё уже позади. Спустя полчаса, когда Энн вернулась всё-таки с двумя порциями чая, то разочарованно покачала головой. Он уснул в самой неудобной позе для сна, коленки упирались в кровать, а сам матрас для его головы был слишком твёрдым, и всё же… Уткнувшись в её ладонь, он в силах был превозмочь неудобства и уснуть рядом с ней.
* * *
Ранним утром, когда едва вышло солнце, в палате было совсем тихо-тихо. Энн пришлось вернуться в дом Гарри и Терезы, чтобы приглядеть за Ханной. На вопросы, где мама и папа, счастливой бабушке наконец пришлось стать вестником добрых новостей. Так малышка узнала, что уже скоро увидит своего братика. Она совсем не расстроилась, что это не сестра, наоборот, обрадовалась.
Гарри так и остался спать в больнице, но ему пришлось переместиться на чуть более удобный диван напротив окна. Палата была просторной и уютной. Вечером ещё раз заходила Кейт, решив самолично поставить капельницу Гарднер, и всё-таки, пойдя навстречу Гарри, взяла немного крови для анализов. Раз он так волновался за её здоровье, значит, стоит проверить всё внимательно.
Между ними состоялся короткий разговор, из которого шатен узнал, что никаких отклонений у сына не наблюдается, он ночь должен переночевать с остальными детишками, а утром ему проставят какие-то прививки. Новость за новостью радовали Гарри.
Как только он был в силах разодрать глаза, то сначала взглянул на наручные часы. Полшестого. Самое время ему просыпаться и идти делать зарядку, но сегодня планы были кардинально другими. Сев на диване, он поднял взгляд на кровать: Тереза лежала на боку, обращённая лицом в его сторону. Будучи довольно внимательным человеком, Гарри заметил, что стакан воды на стоящей рядом тумбочке был наполовину только полон, что значило одно — она уже просыпалась.
Ему надо было выдвигаться домой, принять душ, переодеться из вчерашней одежды и снова вернуться. Так он и поступил. Оставленный джип напротив больницы спас мужчину от моросившего редкого в Лос-Анджелесе дождя. Это летний дождь. Он ознаменовал этот день, как один единственный дождливый за всё лето.
Нечасто сидевший за рулём, Гарри стремительно лавировал по дороге, возвышаясь на холмы, ставшие ему домом. Среди роскошных домов прятался белый особняк с чёрными крышами, построенный на минимализме. Потратив полчаса на дорогу, мужчина припарковался у гаража, не заезжая. Дома ещё все спали, и ему пришлось тихо пробраться через спальню в ванную комнату. Там он нашёл небольшой беспорядок, видимо, который оставила Тереза, пока второпях собиралась в больницу.
Он быстро принял освежающий прохладный душ. Переоделся в более удобную одежду, сменив рубашку на чёрную футболку, брюки — на джинсы. Ловко прыгнув в любимую пару кроссовок, Гарри краем глаза заметил на одной из полочек белую ткань ползунков, которые Тереза за две недели до родов выбрала на выписку. Видимо, их она забыла, но себе Стайлс этого не позволил, скидывая детскую приготовленную одежду в сумку.
С полупустыми руками в больницу он не был намерен возвращаться. По дороге ему попался хороший ресторан, который ещё и впридачу был открыт. Там его выбор пал на свежий грибной крем-суп с сухариками, запечённые овощи, и когда на кассе он уже хотел добавить кофе, то быстро сменил выбор сначала на чай, а затем на свежевыжатый сок из апельсинов.
Конечно, сама Тереза ещё могла спать и отдыхать, но Гарри всё же надеялся на другой исход. В этот раз на входе его встретила другая девушка более улыбчивая и более сговорчивая, которая быстро выписала ему пропуск, а затем выдала халат. В палату он намеревался пробраться тихо, чтобы не разбудить темноволосую, но только его оливкового цвета глаза поймали улыбающуюся, пухлую мордашку, всё сразу стало проще.
— Я боялся, что ты ещё спишь! — возмущённо произнёс, проходя с пакетами еды дальше по палате.
— Я недавно проснулась, а тут так пусто было. Медсестра только приходила, спрашивала, как я себя чувствую… — заломив пальцы, Тереза немного нервозно поглядывала на Гарри, который ловко нашёл кнопку встроенного в кровать поднос и начал выгружать из пакета еду.
— А как ты себя чувствуешь? — он говорил как бы с лёгкой ноткой интереса, но на деле ему скорее хотелось успокоиться, зная, что нет никаких проблем.
— Отлично! — бодро воскликнула темноволосая, заправляя распущенные волосы за уши, — Вчера я была так вымотана, что вырубилась сразу, как отдала тебе сына, и ночью я даже ни разу не просыпалась.
— Разве? Я думал, ты просыпалась, чтобы воды попить. — Гарри вытащил из пакета пластмассовую ложку и заботливо положил её на поднос, — Ешь.
— Да, может быть… Я помню, у меня было такое назойливое чувство, что я хочу пить… — покачала головой и сразу же, взяв ложку, начала жадно поедать суп, — Это ведь не больничная еда? — изогнув бровь, Тереза предчувствовала, что он позаботился и привёз ей такую вкуснятину из ресторана или кафе.
— Я по дороге заехал в твой любимый ресторан, — довольно улыбнулся и подкатил стул к кровати, чтобы удобно усесться и наконец поговорить с тем, кто спал больше двенадцати часов.
— Очень вкусно, — прикрыв блаженно глаза, Гарднер хрустела сухариками.
— Раз у тебя такой убойный аппетит, значит, ты отлично себя чувствуешь. — Гарри наконец поймал волну спокойствия и, пока темноволосая уплетала суп, он открыл ей бутылочку сока и налил в стакан.
— Да, — расслабленно улыбнулась в ответ, — Кстати, минут через десять должны принести сына, чтобы я его покормила… — на несколько секунд она будто действительно светилась от счастья, вглядываясь в его тёплые глаза.
— Медсестра ничего про него не говорила?
— Не особо, сказала только, что он тихий и послушный с самыми внимательными глазами, — пожала плечами, — Я так хочу его увидеть, но его ведь опять потом заберут? — грустно спрашивает, чувствуя подходящие слёзы.
— Возможно, но ты не думай об этом, ему ведь сейчас прививки ставят, осматривают. Это дело врачей. — Стайлс протянул руку к её подбородку и не больно ущипнул, — Не кисни!
Её розовые губы расплылись в добродушной улыбке, и она опустила глаза на свою тарелку с супом, начиная быстрее уплетать. Больше они ни о чём не говорили. Гарри не стал ёрничать, что Тереза решила разродиться не в самое подходящее время, пока он был в Нью-Йорке, на другом побережье, а она в свою очередь не стала ничего спрашивать о поездке.
