Два семестра волшебства (СИ) - Салма Кальк
И почти до выпуска ни на кого больше не смотрела. Потому что, ну… а чего ради-то?
Со Стивеном она познакомилась в последнем семестре выпускного курса, он был аспирантом и пришёл вести у них спецкурс по созданию артефактов, привязанных к конкретному человеку. Айлинн эта тема была близка и понятна, и он её похваливал. Потом спросил — что за тема диплома, и каким Айлинн видит своё будущее.
Так и пошло — они встречались на кафедре или в лаборатории, разговаривали, обсуждали будущее. С наступлением весны иногда шли вместе в сторону общежитий, тоже разговаривали. А потом он пригласил её просто погулять, и она с восторгом согласилась.
Да, с восторгом, Стивен ей нравился. Он был всегда аккуратно одет, вежливо разговаривал — без простецких и жаргонных словечек и, тем более, ненормативной лексики, он заговаривал о том, что их обоих ждёт в Академии отличное будущее.
Когда он пригласил её к себе, она согласилась сразу же — уже некоторое время ждала приглашения и надеялась на него. Воспоминания о далёком первом разе стёрлись, второй вышел в целом лучше, а после так ей и вовсе даже понравилось.
Ей было приятно, когда он смотрел на неё, когда он говорил об её уме и таланте. И конечно, она не отказывалась помочь, когда он просил, ей было приятно помогать ему. Ну да, она сделала ему больше половины всех лабораторных исследований, и помогла их правильно описать, но… он был прав, ей это тоже оказалось отличной практикой, теперь она делает эти операции всё равно что с закрытыми глазами, руки сами работают.
Но девчонки ей всё время говорили, что Стивен только пользуется её помощью, а сам не готов давать ей ничего. Она вздыхала… и просто перестала рассказывать им о своей жизни. До тех пор, пока всё не закончилось.
А закончилось летом. Стивен просто пришёл, просто сказал — Айлинн, я завтра уезжаю. Спасибо тебе, с тобой было замечательно, желаю тебе всего самого хорошего.
Айлинн тогда даже не сразу поняла, что он так прощается. А он спокойно рассказал — да, нашёл работу, контракт на пять лет, отличная возможность карьерного роста, самолёт утром. Внутри у неё кто-то тихо шептал — а как же наши планы, мы же хотели снять вместе квартиру, а после защиты Айлинн — пожениться, и даже о детях говорили? Ну, немного. Но громко она не сказала ничего, совсем ничего. Кивнула и ушла. И заблокировала его везде. И смогла поплакать только через пару дней, когда Эмбер и Кэти забеспокоились и пришли к ней, и увидели, что она просто лежит на кровати, не ест, не выходит на улицу и молчит. Мигом расковыряли — Кэти не зря сильная менталистка, притащили еды, выпить и потом долго утешали.
В целом утешили, конечно. Айлинн страдала даже не сколько о том, что ею, по сути, попользовались и бросили, сколько о том, что не смогла сама увидеть, распознать, как-то защитить себя. Хоть Кэти и говорила, что кто не раскрывается сам, не получит от другого в ответ, и это нормально — помогать и поддерживать в отношениях, и никогда нельзя знать заранее, предадут тебя или нет, но, но…
Но Стивен был хотя бы умный, да. Не орал, не ржал, его студенты не пачкали потолок, и сам он не делал глупостей. В отличие от…
* * *
В воскресенье Ирвин даже не стал сопротивляться отцовскому вызову и согласился прийти домой на семейный обед. В конце концов, люди ходят домой на семейные обеды, даже если взрослые и совсем уже отдельно. Не убудет же от него, так?
Ну и может быть удастся узнать, что у отца за проблемы. Вдруг он умеет такое решать?
Правда, все эти мысли начали копошиться в его голове далеко не сразу. Потому что о своём возвращении домой из «Сноба» он не помнил примерно ничего. Кажется, их с Роном развозил Джонатан, то есть — вызвал такси, и проследил, чтобы оба оказались дома.
После того, как Айлинн Донован ушла, жизнь стала окончательно не мила, и с чего это вообще? И почему же он не увидел её раньше, можно же было просто подойти и поздороваться, ну? Вдруг она не кусается, если к ней просто подойти и поздороваться?
В общем, Миранда отпала в полуфинале, как-то сама отпала, Ирвин даже и не заметил. Они с Роном налегли на виски… и потом Джонатан вызывал им такси.
А в воскресенье днём пришлось подняться, глянуть в телефон, найти там не отвеченные звонки от брата, и потом ещё в зеркале — вызовы от него же и от отца. Сунуть голову под холодную воду, и не только голову, а вообще привести себя в человеческий вид, проверить бар — оказался пуст, вот засада, и согласиться прийти к родителям на воскресный обед. Там найдётся, чем полечить больную голову.
До родительского дома он дошёл пешком — недалеко. И понял, что отвык от всей этой вышколенной прислуги — встречают, кланяются. Лорд Ирвин, приветствуем вас, проходите, лорд Бакстон у себя в кабинете, с ним лорд Джонатан, леди Бакстон выйдет к обеду, леди Дафна тоже, а леди Джейн ещё не прибыла. Да, должна прибыть, уже известила, за ней отправился водитель лорда Бакстона.
В переводе с вежливого на человеческий это означало, что отец с Джонатаном обсуждают какие-то дела, маменька, скорее всего, тоже, а у Джейн нет денег даже на такси, и она затребовала водителя, если родители хотят видеть её сегодня.
И первой из всего семейства Ирвин повстречал как раз Дафну. Она с радостным визгом съехала по перилам ему навстречу и бросилась обниматься.
— Ирвин! Ура, ты пришёл! Наконец-то!
— Привет, кнопка, — с самой младшей сестрёнкой Ирвин всегда отлично находил общий язык.
И сейчас подхватил и даже подбросил, она счастливо верещала.
— А это правда, что ты теперь работаешь в Академии?
— Правда, — вот ведь, уже и дома обсудили!
— Скажи, а может, ты ещё и к нам в школу придёшь что-нибудь преподавать?
Дафну в этом году перевели в пафосную школу для детей из непростых семей, туда отдавали как магов, так и не магов.
— И что же я буду у вас там преподавать? — рассмеялся он. — В школе не изучают боевую магию.
— Да хоть физкультуру! Это же будет суперкруто, представляешь? И никто не посмеет мне ни слова сказать, если мой крутой старший брат всегда будет рядом!
— А что, нужно кому-то что-то объяснить? —
