Два семестра волшебства (СИ) - Салма Кальк

Салма Кальк

Два семестра волшебства

Глава первая

Каждый из героев попадает в сложную ситуацию

— Два семестра, госпожа Донован, только два семестра. Не более. Тем временем вы завершите вашу работу, пройдёте процедуру защиты и сможете претендовать на место преподавателя.

— Но господин профессор, вы заверили меня, что место преподавателя практики будет за мной, — вздохнула Айлинн.

— Увы, обстоятельства изменились. Мне пришлось отдать эту нагрузку господину Тейблтону. За него просил секретарь ректора, понимаете?

Ещё бы Айлинн не понимала! Секретарь ректора, господин Тревор Тимс, имел многочисленную родню — братьев и сестёр, и соответственно, орду племянников и племянниц, более или менее способных к чему-то. Его протеже нередко служили объектом насмешек, и не только студенческих, потому что не справлялись со своими обязанностями. Но увы, сам господин Тимс был безупречен, и поэтому пользовался безоговорочным доверием со стороны ректора.

Более того, Айлинн знала Томаса Тейблтона, он учился на год старше неё. Всю теорию за него делали другие — знакомые девушки, например, потому что парень уродился красавчиком и спортсменом. И какого дьявола его занесло в Академию? Почему он не участвует в соревнованиях, или в каких-нибудь международных играх, да просто мог бы в рекламе сниматься, больше бы толку было, реально. Нет, заявился, и без труда получил место преподавателя и возможность вести практику по общей артефакторике.

Айлинн уже даже расписала планы первых практических занятий и предвкушала, как будет делать вместе со студентами разные красивые и полезные вещи. Но увы.

Что же, раз профессор Сансет взял Тейблтона к себе, то пускай сам с ним и справляется. А она справится со своими бедами сама. Как-нибудь.

— Скажите, Айлинн, вам есть, где жить? — на миг профессор Сансет стал обычным нормальным профессором Сансетом.

Да, это корень проблемы. Жить-то ей и негде, если она более не сотрудник Академии Полуночных островов. Служебное жильё на территории Академии предоставлялось за символическую плату, что было очень хорошо для таких, как Айлинн — не имеющих собственного дохода и заботливой родни. Точнее, родня-то есть, но все остались за океаном, и если отец узнает, что ей грозит ночевать на улице, то мигом прилетит, заберёт домой и посадит под замок. Айлинн понимала, что это разновидность заботы, но — никак не могла с такой заботой смириться. Особенно когда поняла, что заботиться можно и по-другому.

Нет, она найдёт какую-нибудь работу и снимет комнату, а пока — договорится пожить у Эмбер или Кэти. Не пропадёт.

— Я найду. Мне можно будет приходить в лабораторию?

Потому что где иначе она будет делать практическую часть своей диссертации? Вообще Айлинн — артефактор-аспирантка, и должна сохранить это право, но вдруг и тут вылезет кто-нибудь ушлый и что-нибудь сломает?

— Конечно, — кивнул профессор, — сколько вам будет нужно. И вот ещё, у меня есть для вас предложение. Выслушайте и не отказывайтесь сразу.

— Хорошо, — что там, господи, такое многообещающее, что она может сразу отказаться?

— На кафедру нестандартных боевых взаимодействий нужен администратор. От них снова сбежала сотрудница. На этот раз — в замужество.

— Я не справлюсь, — замотала головой Айлинн.

О своеобразии этой кафедры была наслышана вся Академия, даже те, кто максимально далёк от любых боевых взаимодействий.

— Справитесь, вы — девушка необыкновенно собранная и целеустремлённая. Я думаю, вы легко разберётесь в их делах. Работа не на полный день, у вас останется время, чтобы заниматься вашим собственными проектом, вы как раз доведёте разработку до защиты. И квартиру не потеряете.

У Айлинн на языке вертелось множество доводов — она ничего не понимает в боевой магии и в боевиках, не знает их программ и других документов, не знакома ни с кем с этой кафедры и представляет её себе только по вечным академическим анекдотам об их полном хаосе… но профессор был прав, квартира останется за ней. Её удобная крохотная квартирка в академическом городке, с магическим душем, свежим ремонтом и мягким матрасом на удобной кровати!

И поэтому она сказала, что согласна. Как-нибудь прорвётся.

* * *

— Ты рехнулся, Бакстон?

— Чего сразу рехнулся-то, — вздохнул Ирвин, не сводя глаз с носков ботинок.

— Тебе что было в прошлый раз сказано? Ещё раз попадёшься — и проваливай к дьяволу! Ты попался. Почему ты ещё здесь?

— Но полковник…

— Молчать! Не хватило ума тихо пить дома — молчи теперь! Дурак! И это старший сын лорда Бакстона, подумать только! Куда мы катимся!

Вообще разговор шёл совершенно традиционным путём, только как-то слишком быстро. Обычно Мюррей доходил до почтенного родителя Ирвина далеко не сразу, а примерно так через полчаса. Сегодня же батюшка попался ему на язык как-то очень уж стремительно. Неужели нажаловался? Конечно, лорд Джон Бакстон и полковник в отставке Джеймс Мюррей — давние сослуживцы и друзья, ну да и что теперь?

Ирвин вовсе не считал, что вытворил что-то, из ряда вон выходящее. Ну подумаешь, напились компанией в баре, в пятницу все так делают. Ну подумаешь, попытался познакомиться с девушкой, а она его бортанула, тоже бывает. Правда, потом вылез какой-то плешивый пёс и предъявил на девушку права, и захотел доказать эти права кулаками и чем там ещё, ну так сам дурак, чего с боевыми магами заедаться? Или уж будь готов огрести по полной, да?

О нет, в драке не использовали магию. Да и вообще Ирвин искренне полагал, что даст разок в рожу, плешивый заплачет и пойдёт, и вопрос окажется исчерпанным. Но он почему-то не заплакал и не пошёл, а позвал друзей, которые и вылезли из какого-то запечного угла, и дальше случилась куча мала, в которой чёрта с два потом разберёшь, кто начал, кто поддержал, кто виновная сторона и кто пострадавший. Полиция и не разбиралась, ни обычная, ни магическая — всем припаяли нарушение общественного порядка и штрафы по этому поводу. Да и хрен бы с ним, но какой-то идиот заснял всё событие и выложил в сеть, и эту-то запись Мюррею на стол в клювике и принесли.

И стоял теперь Ирвин Бакстон, лучший сотрудник управления по борьбе с нежитью, и как дурак пялился на носки своих ботинок. Потому что Мюррей завёлся, и завод его никак не кончался — пилил, пилил, пилил… Да дьявольщина, его родной отец, помянутый лорд Бакстон, так не пилит, хоть давно уже похоронил надежду видеть сына если не на своём месте, то за серьёзным занятием. А это