Рыцарь решает чужие проблемы - Иван Шевцов
Дядя озадачил, так озадачил. И меня, и девчонок. Остаток дня я просидела как на гвоздях, впрочем, как и следующий день. Казалась бы, практически посторонний человек, с которым я знакома чуть больше месяца... И неважно, что большую часть этого срока мы живем вместе. Тем более, никаких интимных отношений между нами пока нет. Но я не понимаю, как можно за такое небольшое время запасть в душу чужому человеку? И что самое главное – я такая была не одна. Ко мне в компанию входили еще две такие же дуры, которые волновались из-за этого засранца. Причем если Сабина не скрывала своих эмоций, то Победина была более сдержана, но и взвинчена одновременно.
Короче, мы втроем еле дотерпели до дня суда, на котором творилось полное безумие. Создавалось впечатление, что Алексей и все подсудимые находились под каким-то прессингом. При этом все ментальные медальоны, расположенные в зале, молчали и никак не реагировали. Надо бы потом проверить их на срабатывания. Алексею и так было непросто, а тут брошенная фраза про Дашкову похоже, совсем надломила Алексея.
И тут такое началось! Неудачный призыв стихий. Вернее, как неудачный? Призыв был попросту невозможный, так как Чацкий просто убрал камень стихий и на его место поставил иллюзию. Так что призыв стихий был просто невозможен, хоть мы и не поняли этого сразу. Леша сделал невозможное – он все-таки вызвал стихии. При чем не одну какую-то очевидную – нет, он вызвал все основные стихии! И сейчас находился банально на краю своей жизни. Грядет допрос. Шансов выжить у Алексея просто минимальное количество. Их скорей всего нет. Если честно, я пропустила момент, когда его начало трясти из стороны в сторону. Очнулась на моменте, когда к упавшему Алексею коршуном бросилась Победина. Зафиксировав Алексея, Дарья начала матерно ругаться, что сильно не походило на нее. Вот только огромная давящая аура стихий не давала мыслить правильно. Казалось, что прошло несколько часов, но в реальности это заняло доли секунды – я только успела моргнуть, а Дарья уже летела в сторону от Алексея. Мгновенье, и я как-то незаметно даже самой для себя оказываюсь рядом с Алексеем и кладу его голову на ноги подбежавшей Сабины. Почему, зачем, мне не интересно. Главное, что бы ему было удобно. Вот только Сабина двигается так, что Алексей наваливается на нас обеих. Миг – и он приходит в сознание, а я замираю от нахлынувших чувств. Впрочем, как и еще две кандидатки на его сердце. И если одна уже полностью готова к этому, то вот вторая не вполне. И сама себе не отдает отчет об этом.
Но это неважно. Самое главное, что Алексей на данный момент жив, дышит и похоже, что вернулся в сознание. Однако идиллия долго не продлилась, так как вместе с ворвавшимися в здание солдатами силы окончательно покинули его. Он потерял сознание.
Разбирательство продлилось не сильно долго. Да и, если честно, всем и так было понятно, что произошло. Вот только всех удивлял факт того, что Алексей выжил при таком призыве стихий. Но похожие случаи нечасто, но случались. А вот нестандартный призыв стихий удивил всех. На откровенные разговоры и различные шепотки за спиной мне были не сильно интересны, так как команда медиков уносила Алексея в сторону больничного крыла, довольно тактично отстранив нас от него. Переглянувшись между собой, мы пошли вслед за медиками, только Сабина несколько замешкалась, поднимая что-то с пола, и, как ей казалась, незаметно одевая это “что-то” на палец.
Глава 10. Пробуждение с подарками.
Пробуждение мое было, не скажу чтобы приятным. Даже больше: он было противным: кажется, что болела каждая клеточка тела. Как хорошо, что против него есть знакомое и проверенное лекарство: сон и время. Сейчас меня занимало только одно: переждать этот приступ боли, но для этого нужно было на ней сосредоточиться. Но ничего не выходило. Казалось, я перепробовал все знакомые мне приемы против боли. Я сосредотачивался на конкретной идее, пробовал заснуть, даже медитировать. Ничего не помогало. Меня уже охватил трах, но вдруг из коридора донеслось:
– Ну как тут работать, Кирил Петрович? Предыдущий пациент тут все спалил, а нам уже нового кладут. И ведь не проверили оборудование. Говорят, что очнется послезавтра, а я уже избегалась к нему. Из палаты же совсем ничего не доносится, оборудование не работает. Как мне за ним следит? Он еще и не один сегодня, новые больные поступают и поступают – нашествие какое-то сегодня. Я же не могу за всеми уследить одна!
– А почему вы сегодня одна, Мари? – раздался строгий мужской голос. Интонация была такой, что этому Кирилу Петровичу, так и хотелось подчиниться.
– Да Ольга Павловна Юлю отпустила на мероприятие – я даже не знаю на какое. Правда, буду честна, она это заработала. Да и не ожидалось такого наплыва сегодня. Просто…
Почему отпустили неизвестную мне Юлю я не расслышал, так как в этот момент мое тело охватил один огромный спазм с сильными болевыми ощущениями. С трудом перенеся его, я, наконец, почувствовал некоторое облегчение, которое не продлилось долго. Через пару мгновений боль вернулась, и в таких волнах я провел достаточно продолжительное время. Они то усиливались, то практически затихали. И вот – с отступлением очередной волны – я ощутил прохладный освежающий ветерок, теплые объятия, надежную опору и глоток чистой воды. Причем все эти ощущения происходили в один момент. И после этого боль отступила, и я смог расслабиться и спокойно заснуть, не обращая внимания ни на что.
Очередное пробуждение происходило под какой-то спор.
– Ольга Павловна, можно их как-то убрать? Процедурам мешают! Нет, они, конечно, забавно выглядят, но их поведение больно на кошек похоже. А животным сюда нельзя. Да и эту белую белку тоже бы убрать. Жаль, не удастся. Пробовали уже, — возмущалась, чуть полноватая девушка неопределенного возраста.
– Диана, что я могу сделать? Как я поняла, с ними может что-то сделать только он сам. Когда он очнется ни кто не знает. А этим просто любопытно, вот под руку и лезут. Сделать-то они тебе ничего не могут: это ж спектры, причем слабые.
– У моей соседки спектр, так что я знаю про них. Но почему они такие активные?
– А кто их знает? Ими же не занимаются практически, так как зверюшки
