Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1990 год
Тактические приемы бродячих муравьев разнообразны. Одни охотятся исключительно ночью и высылают из гнезда только ударную колонну. Другие — к примеру, тропические эцитоны, наводящие ужас даже на млекопитающих и людей,— охотятся днем и наступают всепожирающим многометровым фронтом. Чтобы захватить чужой муравейник врасплох, бродячим муравьям необходимо нападать как можно неожиданней — и для этого стремительно собираться в походную армию. Как же они добиваются столь быстрых и сплоченных действий?
Недавно американские биологи из Коннектикутского университета уточнили, как происходит мобилизация у бродячих муравьев. Муравей-разведчик во время осмотра местности оставляет за собой пахучую дорожку, все разведчики снуют туда-сюда по своим и чужим меченым путям. Пока все так же, как у рабочих муравьев. Но вот разведчик наталкивается на добычу, с которой можно справиться только общими усилиями. Он немедленно мчится к своему гнезду. При этом ему совсем не обязательно останавливать каждого встречного собрата и «растолковывать» план предстоящей операции. За него это сделает специальный «феромон рекрутирования», который он начинает выделять взамен обычного феромона. След разведчика теперь становится сигналом к мобилизации — тот муравей, который натыкается на такую дорожку, тотчас бросает все свои дела и ведет себя так, словно это он обнаружил ценнейшую добычу и, в свою очередь, на бегу к цели метит путь «феромоном рекрутирования». И поскольку муравьиные маршруты невероятно перепутаны, то — быстрее, чем вы прочтете это объяснение,— тысячи муравьев включатся в армию.
Иногда в результате такой слепой химической мобилизации войско оказывается чрезмерно большим. Муравьи, оставшиеся не у дел, образуют резерв, который толчется возле места битвы или грабежа, готовый прийти на помощь или быть на подхвате — на случай богатых трофеев. Если рейд завершен без помощи резерва, муравьи не разбегаются для обыденного поиска новой пищи, а с нерастраченным пылом, колонной устремляются за добычей, достойной коллективного нападения.
Что особенно важно: «феромон рекрутирования» менее устойчив, чем тот, которым метят обычные разведывательные дорожки. Да он и не нужен надолго, иначе, организовав стремительную атаку, он после этого будет попросту посылать новых «рекрутов», как говорится, после драки кулаками махать.
Но, несмотря на столь эффективный механизм мобилизации, бродячие муравьи не всегда столь удачливы, как во время описанного ночного рейда в пустыне Мохаве. Иногда их набеги заканчиваются ничем. Ведь и жертвы, так сказать, не лыком шиты: паникуют и трусливо разбегаются далеко не все, многие виды трудолюбивых муравьев преуспели в искусстве обороны.
Пустынные муравьи-жнецы, к примеру, на ночь заваливают вход в свой муравейник камушками. Другие виды жнецов более самонадеянны — вход оставляют открытым, даже если по ночам не работают вне муравейника, и заваливают его только при приближении врага. Есть жнецы, которых природа и размером не обделила, и вооружила хорошо. Те вообще не замуровываются от агрессора, а смело контратакуют. На ночь они выставляют у входа десяток-другой дозорных, которые в случае опасности вызывают сотни солдат, смело идущих в бой. Гибнут одни защитники — являются новые. И так порой до утра, когда первые лучи солнца освещают тысячи перекушенных и обезглавленных трупов защитников и нападающих, устилающих пространство перед муравейником. А муравьи-медосборщики употребляют еще и химическое оружие: укусив противника, впрыскивают ему в рану губительную кислоту. Те, у кого челюсти послабее, спасаются бегством.
В муравейнике кампонотусов, созданном в лаборатории, ученые проводили три опыта. Выпускали поблизости от муравейника одного бродячего муравья, полсотни бродячих и, наконец, сотню древоточцев (таких же мирных, как кампонотусы, но соперничающих с ними в сборе пищи, отчего иногда возникают драки). На появление одного бродячего муравья кампонотусы реагировали столь же бурно, как и на появление полусотни: приступали к организованной эвакуации всего скарба семьи — яиц, личинок, куколок. Они знали, что одного бродячего муравья не бывает — он приведет за собой тысячи. А на древоточцев хозяева муравейника никак не реагировали. Механизм, исключающий ложную панику и позволяющий отличить бродячих мародеров от всех остальных, работает точно. Эвакуация должна быть только крайним средством — ведь она обозначает выход на открытое пространство, что небезопасно: пока уносишь ноги от бродячих налетчиков, как раз наскочишь со всем потомством и маткой на другую беду. Мало ли любителей полакомиться муравьем — и змеи, и скорпионы, и пауки-волки!
По организованности всех превосходят муравьи-фейдоле. При первом сигнале тревоги они только подготавливают семейное добро к выносу: личинок и куколок подносят к выходу и лишь малую часть — на поверхность. Повальное бегство не начинают до нового подтверждения опасности, словно надеясь на чудо: а вдруг того шпиона, который «засек» их муравейник, в тот же момент склюнула птица или слизнула лягушка?..
Эвакуация чревата и другой опасностью: грабители зачастую остаются ночевать в разграбленном муравейнике. К следующей ночи они непременно двинутся дальше в путь, но куда деваться хозяевам до тех пор? В лесу, на горных склонах беженцы отсиживаются под палой листвой или крупными камнями. А как быть муравьям-фейдоле, которые обитают в пустыне? Ни листьев, ни камней, а остаться днем под прямыми лучами солнца — верная смерть! Фейдоле вырывают сразу пять-шесть жилищ в радиусе нескольких метров. По тревоге они разбегаются в запасные муравейники, а через день-другой собираются в одном из них. С обилием жилья связан и пока не объясненный полукочевой образ жизни этих муравьев. Примерно раз в неделю вся семья перебирается в новый муравейник, в какой именно — заранее предсказать нельзя. Зачем такие рискованные и хлопотные «переезды?» Может, для отработки приемов эвакуации? Или попытка сбить с толку разведчиков противника? Для тренировки — слишком накладно. Для обмана — наивно.
Это не единственная загадка в стратегии и тактике муравьиных войн. Секреты муравьиного военного искусства еще открывать и открывать. И в муравейниках, специально созданных в лаборатории, и в естественных условиях терпеливо склоняется с лампой ученый-мирмеколог, наблюдая за неслышными ночными войнами.
По материалам зарубежной печати подготовил В. Задорожный
Роберт Штильмарк. Солнечное затмение
Очарованный странник наших дней
Он был истовым поклонником «музы дальних странствий». И в этом читатель убедится, познакомившись с публикуемым отрывком из романа-хроники «Горсть света» — главной, но пока не изданной книги писателя Роберта Александровича Штильмарка (1909—1985), автора популярного историко-приключенческого романа «Наследник из Калькутты» и ряда других, менее известных книг («Образы России», «Пассажир последнего рейса», «Повесть о страннике Российском», «За Москвой-рекой»). Выступал писатель и на страницах журнала «Вокруг света». Очарованный странник наших дней, он до глубокой старости испытывал живое волнение при виде самолета, поезда или парохода (особенно более привычных ему старых конструкций), на котором предстояло ему куда-либо ехать. Даже короткую поездку Роберт Александрович умел превратить в некое таинство, замечая и открывая многое в пути, скрытое от равнодушного взора. А поскольку он был прекрасным рассказчиком, то увлекал и приобщал к таким открытиям не только своих спутников, но даже случайных попутчиков. Его слушали с упоением, забывая обо всем на свете, поражаясь эрудиции и памяти «бати-романиста» (так прозвали его когда-то друзья по несчастью в далеком сибирском лагере, и это прозвище он оправдал...). В дни юности будущий писатель поднимался на Казбек, а на закате жизни прошел однажды пешком от Кеми до Беломорска, но было бы наивным говорить о нем как о путешественнике или географе. Все-таки география его жизни замысловата и причудлива. Коренной москвич, предки которого были выходцами из Скандинавии, он хорошо знал Верхнюю и Среднюю Волгу, Кавказ, всю центральную полосу России (особенно Подмосковье), ее древние города, не раз бывал на Урале и в Сибири (правда, не всегда по своей воле!), в Средней Азии, на европейском Севере. Письма его к близким шли из Пскова и Одессы, из Киева и Архангельска, с Соловков, из Братска, Красноярска и Ашхабада. Но больше всего Роберт Александрович любил небольшие города вроде Ростова Великого, Суздаля или Углича, о которых так много и столь любовно писал в «Образах России». Уже после тяжелейшего инфаркта он исходил все дальнее Подмосковье, неутомимо ездил по местным трактам, связывающим Иваново и Владимир, Торжок и Осташков, Усмань и Липецк (перечислять можно было бы долго!), причем не на легковушках, а рейсовыми автобусами... О своей жизни и странствиях Р. Штильмарк рассказал в автобиографическом романе-хронике «Горсть света». Эта книга написана от третьего лица, но ее главный герой — Рональд Алексеевич Вальдек — повторяет во всех деталях сложный жизненный путь самого автора, проходивший через годы первой мировой войны, революции, нэпа, через страшное время сталинских репрессий, через огонь Великой Отечественной войны... «Горсть света» — своеобразное свидетельство «о времени и о себе», представляющее немалый интерес для современников и потомков. По роману-хронике можно проследить весь «крестный ход» старой русской интеллигенции, которая разделила судьбу страны и народа. Наш очарованный странник до конца дней сохранил и бодрость духа, и активность жизненной позиции, он был страстным приверженцем тех обнадеживающих перемен, свидетелями которых мы становимся сегодня. Подробно описана в «Горсти света» и история создания «Наследника из Калькутты». ...На далекой 503-й стройке, в глубине туруханской тайги, благодаря необычайному стечению обстоятельств герою романа удается миновать общие работы и лесоповал, чтобы, уединившись на чердаке лагерной бани, при соляровых коптилках день за днем в течение года писать авантюрный роман, названный в хронике «Господин из Бенгалии». Конечно, это было не его желание, а прямое задание всесильного на штрафной колонне нарядчика В. П. Василевского, но, так или иначе, сия странная работа спасала от непосильного труда, кроме самого сочинителя, еще двух переписчиков и художника. «Наследник из Калькутты» был выпущен в свет Детгизом в 1958 году (в предисловии речь шла лишь... о северных комсомольских стройках и романтических таежных кострах!). И хотя книга имела огромный читательский успех, она не переиздавалась 30 лет. Только уже в наши дни, выпускаемая миллионными тиражами, она становится в полном смысле бестселлером. И все-таки главной книгой Р. А. Штильмарка был отнюдь не «Наследник»...
