Письма из Терра Арссе - Татьяна Миненкова
Не будь он Следующим, я, пожалуй, оставил бы его при себе, выводя из темницы тогда, когда мне потребуется услышать о его новых видениях. Но, родившись одним из пятерых, Тулемий подписал себе смертный приговор. Никого из них нельзя было оставлять в живых, поскольку я давно усвоил, что «безопасный конкурент — мертвый конкурент».
В городе, стелющемся под моими ногами, мерцали редкие огни факелов. Это ночной патруль обходил пустые и темные улицы, выискивая любых недовольных или несогласных, чтобы завтрашние мероприятия прошли без эксцессов.
Завтра. Уже завтра я стану полноправным монархом Терра Арссе. Тот, на ком с рождения поставили крест, станет вершителем судеб. И это будет лишь моя заслуга. Не никчемных родителей, не арссийцев, не придворных, не магов. Моя. И я хотел по праву насладиться собственным триумфом. И указать каждому из них его место.
— Ваше Величество! — Начальник королевской гвардии, наконец, приволок ко мне Тулемия.
Видящий больше не сопротивлялся и не нервировал меня зловещим хохотом. Он безвольно повис на руках, удерживающих его, гвардейцев. Его голова была опущена, а засаленные волосы, покачиваясь, свисали вниз.
— Оставьте нас, — скомандовал я.
— Ваше Величество, не опасно ли вам оставаться наедине с этим сумасшедшим? — Спросил Рецессиус.
Вряд ли он так сильно пекся о моем благополучии, как желал показать. Скорее выслуживался, как и многие другие, или просто хотел удовлетворить любопытство или принять участие в новых пытках.
— Еще вопрос, кто из нас теперь больше сумасшедший, — внезапно подал голос Тулемий.
Он говорил тихо и сухо, так, словно у него не было сил. И это мы еще не начали наш сегодняшний разговор.
— Оставьте нас! — Рявкнул я. — И ты Рецессиус! И если я буду вынужден повторять в третий раз, я сожгу заживо того, по чьей вине это произойдет.
После этого гвардейцы, резко отпустили видящего, отчего он, не удержавшись на ногах, изможденно осел на пол.
Дождавшись, пока все покинут тронный зал, я повернулся к Тулемию, который все еще не поднялся с колен. Он действительно обессилел от прошлых пыток и еще не пришел в себя, и я довольно ухмыльнулся, наблюдая результат собственных трудов.
— Коленопреклонение у тебя запланировано на завтра, — растягивая слова, произнес я. — А после него — отсечение головы.
— Может и запланировано, — ответил видящий безэмоционально и, так и не сумев подняться с колен, сел на пол, подогнув под себя ноги.
— К счастью, не всегда всё идет так, как запланировано.
После этих слов он поднял на меня обожженное лицо с красным, покрывшимся отвратительными волдырями, следом моей ладони. Его левый глаз заплыл и, кажется, ничего не видел.
Но вторым глазом Тулемий умудрялся глядеть очень дерзко, и мне это не понравилось. Даже захотелось казнить видящего прямо сейчас, но нет. Его смерть должна была стать прилюдной демонстрацией моей силы и могущества.
— Чего это ты сегодня так самоуверен, Тулемий? — Вкрадчиво осведомился я, заставив моего собеседника вздрогнуть.
Может быть, он и правда видел что-то о завтрашней коронации, а может блефовал. Мне предстояло это узнать.
— А чего это ты так не уверен, Таламур? — В тон мне отозвался он. — Неужели понял, что казнить собственного отца и пятерых ни в чем неповинных людей, не столь хорошая затея, как тебе казалось?
Это меня так разозлило, что я до боли в челюстях скрипнул зубами.
— Ты не смеешь обращаться ко мне по имени! — Прорычал я, подходя ближе и пиная его носком сапога. — Я для тебя — король и ты должен обращаться ко мне не иначе, как Ваше Величество!
От удара видящий застонал и отполз подальше, а дерзости в нем немного поубавилось.
— Я мог бы, но не считаю нужным так к тебе обращаться.
— И почему же?
По телу пробежала волна жара. Я ощущал недовольство, но изобразил на лице фальшивую улыбку.
— Потому, что ты жалкий самозванец.
— А ты — будущий труп!
На моей руке всколыхнулось алое магическое пламя, при виде которого на лице видящего промелькнуло испуганное выражение, а лоб покрылся испариной. Он попытался отползти подальше, но моя рука уже приблизилась к нему.
— Прежде, чем ты повторишь прошлый опыт, ты должен знать, что этим убьешь меня, — быстро проговорил Тулемий.
Его голос дрожал, а на шее проступили жилы. Он боялся меня и мне это нравилось. Его страх словно придавал мне сил и уверенности.
— И почему это должно меня останавливать?
— Потому что одного и того же человека нельзя убить дважды. И убив меня сегодня, ты лишишь себя возможности казнить меня завтра, вместе с остальными четырьмя.
— К сожалению, пока у меня остался только ты, но, я думаю, остальные все же явятся на собственную казнь, верно?
Я поднес огонь совсем близко к его лицу. Еще немного и языки пламени могли бы слизнуть ресницы с его глаз. Видящий сглотнул, отчего его кадык дернулся сверху вниз.
— В-вернно. — заикаясь, ответил он.
Кажется, мой огонь все же сделал его более сговорчивым.
— Отлично, — медленно проговорил я. — Возможно, не притворяйся ты сумасшедшим, и расскажи мне сразу о своих видениях, тебе не пришлось бы столько страдать.
Тулемий был напряжен и тяжело дышал. Он понимал, что каждое, произнесенное им слово, может еще больше вывести меня из себя и привести к новым ожогам на его теле.
— Я и вправду сошел с ума тогда, когда видения показали, что мне придется пережить. Увидел собственное, полное невыносимых страданий будущее. А когда ты явился в Онодрим, я осознал, что это будущее гораздо ближе, чем мне казалось.
— Так это из-за меня ты стал сумасшедшим? Неужели я настолько страшен?
Видящий кивнул. Его глаза блестели.
— Человек, убивший собственную мать ради крохи, имеющейся у нее, огненной магии, не может не пугать, — ответил он.
— Ее кроха, вкупе с моей собственной магической энергией и энергией одного из, ушедших на покой, старых огненных магов — и вот я уже сильный чародей, который завтра по праву займет королевский трон Терра Арссе.
Тулемий продолжал смотреть на меня, но ничего не говорил. Мои слова не впечатлили его так, как, по моему мнению, должны были.
Видимо, он действительно многое успел узнать из своих видений и, поскольку завтра ему все равно предстояло умереть, я поделился с ним своими планами:
— А уничтожив Тиал-Арана, вобравшего в себя силу своего Учителя, я стану еще сильнее. И это, не считая резерва Пятой Следующей, который, хоть и
