Пария - Энтони Райан
– Несколько лет он искал меня. Удивительно, но ему надо было всего лишь сидеть здесь и ждать.
– Доэнлишь, – сказал я, и она перевела на меня свой взгляд. – Это твоё имя? Твоё настоящее имя.
Похоже, вопрос почти не вызвал интереса, и её накидка лишь чуть шевельнулась от пожатия плечами.
– Это просто имя. У меня их несколько, как и у тебя.
– Звучит как титул, – настаивал я, и стиснул зубы, потирая затёкшие запястья.
– Его значение есть в книге, которую я тебе дала. – Я заметил в её голосе нотку лёгкой весёлости, и знал, что за тканью мешка она сейчас улыбается. – Не думал поискать там?
– Я был занят, – угрюмо нагрубил я в ответ, и с хрипом поднялся, опираясь на дерево.
Она смотрела, как я отходил от тела цепаря, и, когда заговорила, в её тоне снова прозвучала весёлость:
– Они все исчезли, все призраки, что досаждали ему при жизни.
– Ты тоже их видишь?
– Нет, но знала бы, будь они здесь.
Я кивнул, встречаясь со взглядом её спокойных глаз.
– Рад тебя снова видеть, – сказал я, и сам удивился, что так оно и было. – На самом деле я тоже тебя искал.
Мешок чуть смялся, но она так и сидела в тишине, глядя на мои неловкие попытки сформулировать просьбу. К счастью, Ведьма в Мешке пожалела меня:
– У тебя есть кое-что для меня, – заявила она.
Разумеется, я знал, что она имела в виду. Каэритская книга висела на моём боку плотным неудобным комком, который цепарь в своей жажде покончить со мной не заметил. Но, несмотря на все неудобства, что она мне причиняла, мысль о расставании с ней вызывала непривычно глубокое нежелание. Большую часть жизни я провёл, охотясь за собственностью других людей, и при этом сам никогда не обладал чем-то поистине драгоценным. Потеря тех немногих сувениров, что мне удавалось собрать, совершенно меня не печалила, с учётом всех неудач, которые они, похоже, приносили. Книга – совсем другое дело, поскольку её ценность была неизмеримой.
– Итак, – сказал я. – Это та цена, о которой ты говорила.
– Нет. Это плата за услугу, которую я уже оказала, как мы и договаривались. Цена за следующую будет намного выше, в соответствии с той услугой, о которой ты меня просишь.
– И о какой же?
Она наклонилась вперёд, и глаза за ромбами прищурились.
– Хватит пытаться меня отвлечь. – Она выжидающе протянула раскрытую ладонь. – Отдай мне книгу и средства для её расшифровки, или я уйду, и мы больше никогда не встретимся.
Я бы солгал, сказав, что отдал её без колебаний. Что сунул руку за пазуху, выхватил книгу, бросился на колени и протянул Ведьме в Мешке, обещая, что отдам ей всё, что попросит, лишь бы она спасла жизнь Эвадине. Но я так не поступил.
Я стоял, едва сдерживая гнев, и все мысли вертелись вокруг всевозможных оправданий, которые позволили бы мне уйти с этой встречи. Я бы отправился в другой порт, нашёл корабль и уплыл, а потом отыскал бы милый тихий уголок в какой-нибудь далёкой земле, где и составил бы свой перевод. И таким образом, вооружённый картой к курсу моей жизни – довольно длинной, судя по плотности текста – я в своей юношеской глупости воображал, что впереди меня ждут лишь беззаботные годы. Эвадина скоро умрёт, но разве не жаждала она мученичества? И разве её карательные приказы не завели меня на край могилы?
Мой гнев нарастал не только из-за страха потерять книгу, но ещё от глубокого самоуничижения, что я не расшифровал из неё ни единого слова. Я говорил себе, что это из-за отсутствия времени по дороге из Ольверсаля, да и последующие деньки тоже выдались занятыми. Но всё это было ложью. После того, как я узнал об истинной природе книги, я едва прикасался к ней, разве только чтобы привязать к своему боку. И, хотя признать этого я не мог, меня пугала перспектива узнать то, что записано на этих страницах. Когда-нибудь я, может быть, и нашёл бы в себе силы открыть её, но время уже вышло.
– Ты знала? – вежливо спросил я Ведьму в Мешке, доставая книгу из повязки. Руководство Беррин по переводу крепилось к ней шнурком, и, передав оба тома Ведьме в Мешке, я смотрел, как она провела по нему пальцами. То ли от страха, то ли от нервного удовольствия, сложно сказать. – Ты знала, что там? – настаивал я, пока она убирала книги в ранец.
– Я знала, что она будет представлять собой огромную ценность для тебя и для меня. Так и должно быть, если смещено равновесие от смерти к жизни. У… природы того, что я делаю, есть структура, ты бы назвал это сетью, которую нельзя перестроить такой обыденностью, как материальные богатства. Чтобы её изменить, требуется что-то настоящее, что-то от души и сердца.
– Ты ведь тоже есть на этих страницах, да? И не только сегодня, или когда мы встречались в прошлый раз. Вот почему она тебе нужна. В нашу следующую встречу у тебя будет преимущество.
– В нашу следующую встречу… – Её голос стих, а потом резко сменился таким неожиданным и громким смехом, что я вздрогнул. – Ты всё ещё думаешь, как вор. Меряешь преимущества и недостатки, словно это какая-то игра. – Она снова рассмеялась, на этот раз тише и куда горше. – Если это и так, то мы – очень незначительные фигурки на доске.
Всё больше загадок, но мне не очень-то хотелось и дальше её расспрашивать. Я знал, что ей нечего ответить, по крайней мере, сейчас. А ещё я почувствовал, что внезапное отсутствие книги на боку принесло только лёгкость, а не сожаления о потере. И всё же я не мог удержаться от ещё одного вопроса, поскольку некоторые просто нужно задать.
– Почему я? – спросил я. – Почему какой-то неизвестный каэритский писарь из прошлых веков решил записать пророчество о моей жизни? Я всего лишь незаконнорожденный сын шлюхи, ставший грабителем и убийцей, потому что другого места в этих землях для меня не было. Я – пария,
