Исход - Евгений Адгурович Капба
Эдгар дю Валье в Кесарии? У Буревестника все внутри похолодело. Отец готовил что-то чудовищное! Что за змеиный клубок тут сплелся перед самыми выборами? Во что все это выльется?
— Предположим… — начал он. — Предположим, я могу понять расширение сферы влияния Деспотии на ранее ничейные пустынные земли. Плато Семи Ветров — это кратчайший путь на Север, к нашим друзьям и союзникам Корхоненам. Залив Устриц — стратегическая точка для связи с Югом. Но и то, и другое — земли нынче для сельского хозяйства непригодные, и держать там сколько-нибудь солидные гарнизоны очень накладно… Но, в конце концов Деспотия сейчас может себе позволить и пять, и семь тысяч солдат на каждом направлении, для вас ведь это не секрет, да?
— Не секрет… В военном плане Арканы и Монтреи сейчас — самая большая заноза в заднице у каждого, кто прибыл на имперские выборы, — кивнул Диоклетиан Фрагонар. — А для вас — не секрет что Синедрион готовит почву для Крылатого похода… Они никогда не смиряться с таким положением дел!
Буревестник мрачно кивнул:
— Это все ес-тес-твен-но. В нашим мире это — в порядке вещей. А знаете, что не в порядке?
— И что же? — склонил голову на бок Гонзак.
— Мой отец никогда не стал бы вести переговоры с магами. Я в принципе не представляю себе, что заставило бы его пойти на такой шаг. Сжечь их всех? О, да! Изгнать из Деспотии? Вполне. Терпеть и скрипеть зубами, ожидая повода расправиться с ними? Тоже можно понять, так дело и обстояло перед моим отъездом. Сотрудничать? Обсуждать что-то? О, нет!
— Так что же, скоро — Конец Света? — выражение лица старого интригана стало ироничным.
— Ой, да бросьте… — отмахнулся Аркан. — Конец Света случается каждые сто лет, вам ли не знать?
— А я думал — каждые тридцать…
— Может и тридцать, — беспечно согласился Буревестник. — Так что там с приглашением? Когда его высочество ждет мое высочество в гости?
— Сегодня, к полуночи, — сообщил Фрагонар. — Оденьтесь подобающе, мероприятия предстоит хоть и камерное, но очень, очень серьезное…
— К полуночи? — Рем выпятил нижнюю челюсть. — Мы успеем закончить ров, вал и частокол. Может быть, накроем и крышу! Замечательно!
Он махнул рукой, прощаясь, и побежал догонять рабочих, которые крепили ствол дерева к тросу кран-балки, готовясь поднять огромное бревно на высоту третьего этажа.
* * *
VI СИЛЬНЫЕ МИРА СЕГО
— Это что — и есть ваш подобающий наряд? — Диоклетиан Фрагонар состроил гримасу такую кислую, будто он съел пяток южных недозрелых лимонов. — Сначала Вергилий, теперь вы…
— О, да! — кивнул Аркан, сделав в уме зарубку про «Вергилия». — И в пир, и в мир, и в добрые люди.
Под черным плащом с багряным подбоем на герцоге Аскеронском были надеты кожаные доспехи — типичные, аскеронские. Тщательно вычищенные и покрытые специальным лаком, кираса, наплечники, наручи и поножи смотрелись на самом деле довольно элегантно — для командира наемного отряда, но никак не для хозяина всего Аскерона. Необычные ножны и два эфеса мечей также привлекли внимание Гонзака, но от комментария бывший магистр оффиций в этом случае воздержался.
Отбирать оружие у Буревестника никто и не подумал.
— Визит официальный? — спросил Рем.
— Вполне, вполне… — покивал Гонзак
— Тогда кое-чего не хватает… Патрик? — Аркан глянул на верного друга и вассала.
Доэрти мигом достал из сумки обруч и водрузил его на голову герцога.
— Теперь я выгляжу как подобает?
— Теперь — да, — кивнул Диоклетиан Гонорий Фрагонар. — Вам, маэстру Доэрти, придется остаться здесь, с другими адъютантами… Я сам буду прислуживать их высочествам.
Южанин с тревогой глянул на Рема, но тот подмигнул в ответ. В конце концов, у него было пятьсот воинов на расстоянии одной версты, два десятка наемных кесарийских кхазадов во главе с Ёррином — в старой, заброшенной ветке имперской канализации, прямо под особняком, и огромная банда оборванцев, привлеченных именем дерзкого башелье Ромула Беллами и звонкой монетой — в трущобах за стенами Благородной стороны. Да и в конце концов — это ведь были ортодоксальные владетели! Единоверцы! Самые естественные союзники из всех! Наверное.
— Адъютантская — это вон туда, — ткнул пальцем в обитую бронзой дверь Гонзак.
Створки были чуть приоткрыты, изнутри раздавалось ляпание карт о стол, громкие голоса и звон бокалов.
— Иди, Патрик, — кивнул Аркан.
— А вам — вверх по лестнице, ваше высочество… — Диоклетиан Фрагонар пристально посмотрел на Рема и проговорил. — Помните тот вечер в Аскероне? Когда вы дрались с тем бретером, как его… Бонасера? Буонасье? Бисер?
— Дю Бесьер… Еще бы я не помнил — тогда-то все и началось! — криво улыбнулся Буревестник и поправил герцогский обруч. — Хотя я и понятия не имел — что именно начинается… Аскеронская возня казалась мне центром вселенной.
— Мы сидели тогда в таверне и я каким-то сверхъестественным образом увидел все это, — Гонзак обвел взглядом лестницу, внутреннее убранство особняка Фрагонаров, самого Аркана. — Я понял, что вы встанете наравне с моим господином и другими князьями. Хотите — верьте, хотите — нет. Я видел, как вы будете подниматься по это лестнице, по ступеням.
— Отчего же — нет? Я хорошо помню ваш взгляд тогда: такой, каким мясник смотрит на коровенку, которую вот-вот отведут на бойню, — Рем коротким движением поправил плащ и решительно зашагал к лестнице, но перед самой первой ступенькой оглянулся. — Теперь мне понятно, почему вы так на меня смотрели. Но я — корова бодливая. С очень, очень скверным характером…
— Вы зайдете на бойню, развешаете всех забойщиков на столбах — с табличками на груди, конечно, и вернетесь с большой добычей в родное стадо… — с максимально серьезным лицом проговорил Гонзак. — Вы же — Аркан.
Буревестник взбежал по лестнице и отворил дверь в салон Фрагонара.
— Благословен Бог наш всегда, ныне и присно, и во веки веков! — провозгласил он, пребывая в самом приподнятом
