Письма из Терра Арссе - Татьяна Миненкова
Не будь ситуация столь плачевной, я бы, наверное, рассмеялась. Но у меня даже усмехнуться не получилось. В моей душе царила беспросветная апатия, как гулкая темнота внутри пересохшего колодца. Даже мысли формировались как-то лениво, медленно и нехотя.
— Знаешь, а лимерийцы ведь говорили о чем-то подобном там, на встрече в Глиндале. С Виктором. Только я ничего не поняла. Что-то про обоюдные договоренности… Не помню точно. Да и раньше Вик о таком упоминал, но я никогда не воспринимала эту его идею всерьез…
— И не утруждайся попытками вспомнить и воспринять, — отмахнулся брат. — Нам с тобой все равно никогда не перехитрить короля Терра Вива. Он, как всегда, будет «на коне», а мы с тобой, сама знаешь где…
— Все равно лучше нам быть заодно в борьбе против него, — предложила я, но Ксандр лишь грустно усмехнулся.
— Брось, Ана, нет никакой борьбы, и никогда не было. Он — король. Захотел — убил тебя. Захотел — меня. Захотел — Блэйда. Мы все для Вика только инструменты для удовлетворения его амбиций, политических и не очень.
Не поспоришь. И моя история наглядно доказывала правоту Ксандра. Виктор уже один раз отобрал мою жизнь. То, что мне повезло выжить, лишь подтверждало сказанное средним братом.
— И все же, если бы мы были единомышленниками…
Но Ксандр не дал мне договорить. Он резко вскочил с кровати и сделал несколько шагов в сторону окна.
— О чем ты говоришь? Ни один из нас никогда не будет иметь достаточно могущества и наглости, чтобы ему противостоять!
Я нашла в себе силы, чтобы сесть на кровати, поскольку спорить из положения лежа было не особенно удобно.
— Блэйд будет иметь! Когда достанет меч, вернет драконов и вернется сам!
Брат развернулся и в несколько шагов снова оказался у моей кровати. Наклонился, так, что его лицо оказалось на одном уровне с моим и прошипел:
— Блэйд не вернется, а если даже каким-то образом достанет меч и возвратит драконов — подпишет себе этим смертный приговор. Виктор ни за что не допустит, чтобы кто-то сместил его с трона, тем более Блэйд!
Я хотела что-то сказать в ответ, возмутиться, и даже открыла для этого рот, но Ксандр не дал мне вставить и слова:
— Иногда я просто поражаюсь твоей наивности, Ана! У Блэйда нет абсолютно никаких шансов! И я, и Виктор, и, наверное, даже мама, понимали, что Блэйд ушел насовсем. Дорога в Терра Арссе — это дорога без возврата!
— Но Виктор ведь строит мост! — Возразила я.
Ксандр отстранился от меня. Сделал шаг назад. Громко выдохнул, устало потер лицо рукой, словно признавал, что не собирался со мной спорить.
— Этот мост не для Блэйда, — выговорил он, развернулся и пошел к выходу из моей спальни.
В дверях он остановился. Обернулся. И я поняла, что на нем снова маска безалаберного тунеядца, потому что он произнёс:
— Хочешь, чтобы мы были единомышленниками — спускайся в трапезный зал и пей вместе со мной.
После этих слов он вышел. Дверь за его спиной громко хлопнула, а я снова откинулась на подушки.
Но пить мне не хотелось. Вообще ничего не хотелось.
Теоретически, после разговора «по душам» с братом, мне должно было стать легче. Но не стало. Наоборот, стало еще паршивее, словно все мои мечты и надежды были в одночасье разрушены, а впереди не ждало ничего хорошего.
Почему-то память услужливо подбросила счастливые воспоминания из детства, когда мама отвозила нас в Истари, чтобы провести лето на морском берегу.
Мы с Ксандром и Блэйдом грелись на солнце, купались и ныряли за мидиями, которых потом варили в соленой морской воде. Вместе с нами отдыхали дети гвардейцев и дворцовой знати, и никто не запрещал нам проводить время вместе. Я была тайно влюблена в Ари Бэттлера, а Ксандр — в дочь предводителя метисского табора. С ней и Кайрой мы делились девичьими секретами и мечтами.
Даже Виктор тогда был сносным и, разве что, рушил наши песчаные замки. Мы были такими счастливыми и беззаботными, не задумываясь о том, что нас ждёт.
Почему же, когда мы выросли, все так изменилось? Или это мы сами так изменились?
И печаль накатила на меня, подобно морской волне, накрывая с головой. А я хотела стать мидией и спрятаться в своей раковине от всего мира.
Коварное альтер-эго и мерцающая дымка
Тэтрилин Тэле Фэанааро Арссе Терра Арссе. Путь из Гваэлона в Бар-Эбир
♫ Dirk Maasseen — La Mer
С каждым разом спать в седле становилось все проще, а широкая грудь Дэя, в которую я упиралась спиной, позволяла делать это с невиданными доселе комфортом и удобством. Поэтому не успели мы отъехать от дома Эмираты, как меня сморил сон без сновидений.
Кажется, я даже отключилась прямо во время разговора, видимо, степень моего доверия Дэймосу позволяла подобное. В конце концов, мне уже не впервой было засыпать в его присутствии.
Правда, раньше на мне было Кольцо огня, а вчера я не только его сняла, а еще и отдала своему спутнику. Но не заметила никаких существенных изменений после этого.
Мне все так же приятно было находиться в обществе Дэя, все так же нравилось смотреть на него, разговаривать с ним. Даже первоначальный шок от того, что он вивианец прошел и сейчас этот факт не вызывал во мне никакого негатива.
Скорее, даже, наоборот — подогревал любопытство, поскольку тот был первым вивианцем, с которым мне посчастливилось пообщаться, да еще и драконоборцем в придачу. Настоящим. (А я-то думала они давно вымерли вместе с драконами). Еще и путешествовал на живом къярде. В общем был интересен и как объект изучения, и сам по себе.
Я проснулась от того, что солнце ненадолго вынырнуло из-за тяжелых темно-серых туч, в образовавшийся между ними просвет. Его-то лучи, упавшие на лицо, меня и разбудили.
Медленно отходя от сонного состояния, я то поднимала веки и щурилась, то снова их опускала, пытаясь понять, где вообще находилась.
Прада скакала резво, но держалась настолько ровно, что нас почти не трясло.
По обе стороны мелькали однообразные картинки осенней природы: голые ветви сухих деревьев, сырые опавшие листья, укрывшие землю серо-коричневым ковром. Редкие замшелые валуны, коряги и пни, поваленные стихией засохшие древесные стволы.
Было морозно, но меня согревал плащ и тепло, исходящее от Дэя.
Сам он одной рукой удерживал
