На руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева
Нагнав стадо, он нёсся теперь под ливнем рядом с ним, орал, свистел, бил бычков смотанным лассо по спинам и мордам. Ревущим комом стадо катилось куда-то вперёд. В очередной ослепительно-белой вспышке Эркин увидел силуэт всадника по другую сторону стада. Андрей! Ну, вдвоём уже легче.
– Заворачивай! – донёсся до него знакомый голос и потерявшееся в шуме воды и мычании бычков ругательство.
Да, впереди река, берег там не очень крутой, но всё равно опасно. Эркин поскакал в голову стада. Надо завернуть Шефа – крупного злого бычка, за ним повернут остальные.
Шеф, злобно мыча, мчал впереди. Эркин проскакал вперёд и хлестнул его ремнём по морде. Шеф остановился и угрожающе нагнул голову. Эркин ударил сильнее. Сзади напирали остальные, и Шеф нехотя повернул. Эркин уже легонько шлёпнул его по подставившемуся плечу, и Шеф затрусил в указанном направлении. Стадо повернуло за ним.
Смолкло испуганное и злобное мычание. Теперь в шуме дождя различался мерный топот копыт да успокаивающее посвистывание людей.
Описав широкий круг, они привели бычков в ту же лощину. Гроза уходила, хотя дождь продолжался. Бычки уже стояли спокойно, но не ложились.
Андрей подъехал к Эркину.
– Я думал, кранты тебе! Затопчут.
– Я тоже, – Эркин тяжело перевел дыхание, похлопал Принца по шее. – Много отбилось?
– Утром посчитаем. Все равно, пока не лягут, держать надо.
– К утру пройдёт или надолго?
– А хрен его знает, – Андрей подставил ладони под дождь и, набрав пригоршню, умылся. – Где шляпу-то потерял?
– А и фиг с ней, – отмахнулся Эркин. – Много за неё не вычтут, – и, запрокинув голову, подставил лицо дождю. – Фу, горло бы сейчас промочить.
– С неба льёт, – усмехнулся Андрей. – Пей не хочу, – и спокойно пояснил: – костёр залило.
– Вижу. Ладно, попьём дождевой.
Он, как Андрей, подставил под дождь ладони и напился из пригоршни.
– Ладно, я на тот край, подсвищу, а то беспокоятся.
– Идёт. Я здесь буду.
Они уже давно заметили, что бычки слушают их, и стали успокаивать их голосом. Сначала свистели, а как-то попробовали петь. К их удивлению, получилось. Правда, песни у них были разные. Но бычкам всё равно, что поют, лишь бы голос знакомый, а им интересно.
К утру дождь перестал, а они охрипли. Бычков пересчитали. Не хватало шестнадцати. Конечно, Подлюги нет, Черноносого, ещё Одноглазого…
– Подлюга сманил, гад, – Андрей так завернул насчет родителей Подлюги, что Эркин не выдержал и рассмеялся.
Они перегнали стадо в лощину на другой стороне гребня, где протекал неглубокий, широко разлившийся после ночного ливня ручей. Оставив бычков хрупать сочной травой и пить, сколько им влезет – на дневку перегонят повыше, где обсохнет, Андрей занялся промокшими разбросанными вещами, а Эркин отправился на поиски. Шляпа его отыскалась утром. Видно, при первом же ударе, когда он упал, она и отлетела. Тулья в двух местах была пробита копытами.
– Твоей головы в ней не было? – серьёзно спросил Андрей, вытащив её из грязи и расправляя.
Эркин ощупал свою голову и так же серьёзно ответил.
– Кажется, нет.
Посмеялись, глядя друг на друга.
– Ладно, я поехал.
– Сам не пропади.
– Боишься, надорвёшься один?
– Аж коленки дрожат.
Эркин, смеясь, стронул Принца. Лишь бы они кучно были. Если разбрелись, то побегаешь, пока соберёшь.
Найти место, где от следа стада откололись ещё следы, ему удалось. Но сколько их тут было? Да и следы быстро потерялись в траве.
Эркин ехал вдоль реки, подсвистывая. На свои способности следопыта он не надеялся и рассчитывал, что бычки сами отзовутся на знакомый голос. Шестнадцать голов – это серьёзно. Хозяин шкуру спустит. Нет, бить себя он не даст, понятное дело, но с заработком придётся проститься, да ещё за пропажу отработать. Лишь бы они вместе были.
В одном месте он заметил поломанные ветви на кустах и взрыхленную копытами землю и свернул туда.
Кажется… кажется… ну, точно! Вскоре на глаза ему попалась свежая коровья лепёшка. Принц всхрапнул и попросил повода. А там уже в просвете между стволами глянцевито блеснула мокрая шерсть.
Выехав на край луга, полого спускавшегося к реке, Эркин привстал на стременах, пересчитывая бычков. Дважды сбивался от волнения, но, наконец, трижды, с трёх концов, счет сошёлся. Шестнадцать. И вроде, да все целы-здоровы. Он подъехал ближе. Бычки заволновались, поднимая головы и задирая хвосты. Эркин засвистел, спешился и, свистя, напевая что-то, пошёл между бычками, охлопывая и поглаживая гладкие мокрые бока. Бычки успокоились, снова уткнулись в траву, заедая ночные страхи. Подлюга, когда Эркин подошёл к нему, шумно обнюхал его и ткнул носом в бедро. Эркин вытащил из кармана размокшую раскисшую сушку.
– Учуял, Подлюга, тварь ты этакая.
Подлюга мягко подобрал сушку и подставил лоб. Эркин почесал кудрявую шерсть около пробивающихся рогов, легонько шлёпнул по морде. Подлюга вздохнул, словно хотел пожаловаться на что-то да передумал, и опустил голову к траве.
– Гад ты всё-таки, Подлюга, – Эркин ещё раз похлопал его по шее и отошёл, огляделся. – Но место выбрал хорошее.
Ещё раз обойдя и успокоив бычков, Эркин отпустил Принца и спустился к реке, быстро разделся и вошёл в воду. Хоть грязь ночную смыть. Но войдя, никак не мог выйти. Плескался, плавал вдоль берега. Андрей плавает быстро, кидая тело толчками, будто убегает от кого-то или гонится. А он и плавать толком не умеет, так, на одном месте барахтается. На воде держится, всякие выкрутасы в воде умеет, даже зубами камень со дна поднимет – как-то напоив и отогнав бычков на дневку, они накупались до обалдения, даже на обед не поехали – а плавать – нет. Не научили.
– Ну, так учись, – просто решил Андрей. – Не хитрей езды наука.
Он посмотрел, что и как Андрей делает, и попробовал. Получилось. Не быстро, конечно, и на глубину он не рисковал забираться. А так вдоль берега. Андрея ему не догнать, но зато он его чуть не утопил тогда, ловя под водой за ноги.
Эркин встал по пояс в воде, отжал обеими руками воду из волос и побрёл к берегу. Взял рубашку и трусы, здесь же наскоро выстирал их, выколачивая грязь о полузатопленный в воде ствол какого-то дерева, выкрутил и стал собираться. Андрей там ждёт его, психует уже наверняка, а он тут резвится вроде Подлюги. Эркин отряхнул джинсы, выбил подсохшую грязь и натянул прямо на мокрое тело. Обсыхать уже некогда. Быстро обулся и позвал Принца.
Стоявший по колено в воде Принц покосился, чуть выждал и не спеша подошёл.
– Передразниваешь, да? – Эркин привязал к седлу мокрое, скрученное в жгут бельё. – Как ты, дескать,
