Слепая судьба - Андрей Михайлович Голов
— Дайте мне меч! — закричал освободившийся от капп Чжан.
Но его просьбу выполнить было некому, твари наступали, и найти в этом безумии потерянный при нападении капп меч было невозможно.
— Огонь в сторону реки! — заорал в ухо Ши Юна кто-то из охранников.
Новая жаркая волна понеслась по берегу. Ши Юн почувствовал, что силы его на исходе, всё тело налилось тяжестью, и он уже почти не чувствовал, как по телу течёт ци. Камень, просто бесполезный кусок гранита, ещё пара залпов, и он свалится под ноги ёкаям, став лёгкой добычей.
Рядом Хун Синь отбивал атаки капп на них с Ши Юном, Ван Лин защищала Чжана. Нужно было срочно что-то придумать. Ши Юн призвал ветер и заставил вихрем крутиться вокруг него, не давая приблизиться ёкаям, а сам достал кисть и начал писать два сложных иероглифа 圈套quāntào, обозначающих «силки», и добавил к ним знак огня. Из последних сил он активировал знаки и упал на землю без сил, тут же стих и защитный вихрь.
Ши Юна разбудил рёв верблюда и запах жареной рыбы. Он понял, что лежит на походном одеяле, рядом, судя по знакомому пыхтению и запаху лапши, сидел Хун Синь. Ши Юн поднял руку, чтобы дать понять, что он очнулся.
— О, Юн-дагэ очнулся. Какая радость. Я приготовил для вас миску крепкого бульона, но, пока ждал вашего пробуждения, так нервничал, что выпил его сам. Сейчас схожу за чаем, он как раз готов.
Ши Юн с трудом сел на одеяле и получил из рук Хун Синя пиалу с зелёным чаем.
— Вы настоящий герой, эти ваши огненные петли поймали всех капп, что успели выбраться на сушу. Они так верещали, когда мы рубили им головы, что остальные испугались и уплыли в илистые норы. Великая мастер Ван Лин зарубила двух суйко. Чжан теперь от неё не отходит и смотрит так… Да неважно. Главное — он обещал нам в Красном городе уплатить за службу в двойном размере и написать рекомендации.
«Почему так пахнет жареной рыбой?»
— Это мы жжём трупы этих тварей. Знаете, я ещё долго не захочу есть жареную рыбу, а это очень грустно, ведь я её так любил. А ещё наконец пришли верблюды и повозки с быками, уже час их загружают, так что скоро мы отправимся в путь.
Глава 5
Ван Лин встала в стойку Мабу: ноги чуть шире плеч, колени согнуты и слегка вывернуты наружу, спина прямая, поясница изогнута. Ван Лин почувствовала, как ноги «врастают» в землю. Мир вокруг исчез, она перестала слышать гомон грузчиков, таскающих мешки в повозки, перестала ощущать навязчивый взгляд Чжана. Она затеяла тренировку, чтобы отвязаться от его сопровождения и каких-то неловких попыток завести разговор об урожае риса и доходах с каравана. Ван Лин выдохнула, постаравшись избавиться от навязчивых мыслей и сосредоточившись на дыхании. Учитель мог так стоять больше получаса, самой же Ван Лин ещё ни разу не удавалось проделывать это дольше пятнадцати минут. Осенний ветер с реки обжёг лицо холодной влагой тумана, заставляя выкинуть из головы последние мысли. Она хотела перейти в стойку лучника Гунбу, но застыла на повороте тела, краем глаза почувствовав движение. Ван Лин осмотрелась. Чжан, похоже, ушёл следить за погрузкой, рядом никого не было. Недалеко начинались бамбуковые заросли, вдоль которых шла дорога от реки. Ван Лин собиралась продолжить тренировку, как заметила, что среди зелени бамбука мелькнуло что-то красное. Шпион бандитов? Недолго думая, она побежала в ту сторону, ловко маневрируя, подпрыгивая и отталкиваясь от стволов, заложив руки в длинных рукавах назад, словно ястреб, пикирующий на добычу. Но противник мелькал где-то впереди, не давая рассмотреть себя. Ван Лин выбежала на каменную площадку, окружённую, словно колоннами, валунами выше человеческого роста. В середине из глубокого разлома бил тонкий зелёный луч — источник ци. Завороженная пульсацией природной силы Ван Лин подошла ближе и села, наслаждаясь теплом и спокойствием этого места. Она прикрыла глаза и вспомнила, когда последний раз ощущала себя так хорошо — в детстве на коленях у матери. Что-то нежно коснулось ноги Ван Лин, она дёрнулась и открыла глаза. Тут же ей на колени запрыгнул маленький тигрёнок.
— Как же долго ты не шла. Пришлось тебя обмануть, чтобы победить твой страх, — замурчал он, глядя на неё своими янтарными глазами.
— Я ничего не боюсь! — разозлилась Ван Лин.
— Боишься, ты всего боишься, маленькая Лин. Мне можешь не врать, я часть тебя и вижу всё в твоей душе. Ты прячешь свой страх даже от самой себя. Разве не поэтому ты всегда избегала источников ци, боясь увидеть слабость своего духа?
— И если ты мой дух, то я была права, ты слаб, а значит, слаба и я.
— Пусть я слаб, но прежде всего я тигр, а значит, вырасту и стану большим и опасным зверем. Хватит прятаться и дрожать от того, что кто-то заметит твою слабость. Перестань злиться на свою судьбу, забудь глупые мечты и начни жить с собой в ладу. Ты воин! Хочешь ты того или нет. Тренируйся, медитируй, развивай свою ци, и тогда, поверь мне, я стану настоящим тигром, способным тебя защитить, — разозлённый тигрёнок больно укусил Ван Лин за руку, и та проснулась.
Ван Лин поднялась на ноги и посмотрела на источник, тигрёнок был прав. Сколько можно бегать от своей судьбы? Она воин и жить должна как воин. Ван Лин поклонилась святому месту и побежала обратно в лагерь, переживая, что Ши Юн уже проснулся и ищет её.
В лагере Ши Юн сидел рядом с Хун Синем и пил чай. Вчерашняя бледность у него прошла, и друг перестал походить на умирающего.
— А вот и наша глубокоуважаемая Ван Лин пришла. Тут как раз Чжан приходил и выразил свою искреннюю благодарность Ши Юну за помощь в битве. Правда намекнул, что заклинатель из него лучше, чем воин.
— Лучше б он свою благодарность выразил деньгами, а Ши Юн — отличный воин, так и учитель считал. Я ужасно проголодалась, пока бродила вокруг лагеря, пойдёмте к костру, надеюсь, нам, как героям, дадут немного мяса.
Верблюды шли неторопливо, Ши Юн пожаловался на вонь от них и полностью замотал лицо шарфом. Не только он был недоволен таким транспортом. В Хун Синя
