Первый встречный - Полина Грёза
— Лично я — на уголовных делах. Но у меня работают другие юристы высочайшего класса. Занимаемся практически всем. Арбитраж, разводы, трудовое право, сопровождение деятельности, недвижимость, консалтинг, даже частный сыск.
— В медицинском праве шаришь?
— Вёл пару дел. Одно выиграл, другое проиграл. Но экспертом в этом вопросе себя не считаю. Слишком специфично. С какой целью интересуешься?
— Да так, для общего развития… А скажи мне, крутой адвокат, как можно обжаловать приговор суда, если он вступил в законную силу и пропущены сроки апелляции?
— На сколько пропущены? День, месяц, год?
— Пара месяцев…
— Можно. Но должны быть уважительные причины. И мне бы глянуть, что ты там обжаловать собираешься…
— А я и не собираюсь… Просто хочу убедиться, что кое-кто приговор отменить не сможет… Давай выпьем с тобой, Роман. За взаимовыгодное сотрудничество.
Тихонов опрокинул в рот рюмку водки. Зажмурился, закусил лимоном. Литвин сделал глоток виски. От Алексея веяло сдержанной агрессией. Роман чувствовал это на уровне инстинктов. Перед ним сидел матёрый хищник, который вышел на охоту и лениво разминает мышцы перед смертельным прыжком. Кого валить собрался, Лёша? Уж не Ксению ли?
— Скажи мне, Роман, тебя когда-нибудь бабы бросали? — наливая следующую рюмку спросил Тихонов.
А как же! Твоя и бросила… Примерно три недели назад. После бурной ночи. Ещё и денег оставила… Как мальчику по вызову…
— Всякое бывало, — вслух произнес Роман, — И я бросал, и меня… Но я чаще.
— И что ты делал? Когда от тебя уходили?
Что, что… Бесился… Посуду бил и мебель ломал… Придушить хотел… И ещё раз трахнуть…
— Да, ничего, в принципе. Ну, попереживал немного… Неприятно, но не смертельно.
— А если ты с ней прожил полжизни? Родил детей? Построил дом? А она в один прекрасный момент развернулась и ушла?
— Что, прямо вот так, без причины?
— Нуууу… Это смотря что считать причиной…
— Ушла к другому?
— Нет.
— Может, узнала, что у тебя есть любовница?
— Да нет же…
— Что тогда? Не может женщина вот так просто взять и уйти на ровном месте.
— Я нехорошо поступил по отношению к ней и она меня не простила.
— Бил её что-ли?
— Упаси бог!
— Алексей, ты или конкретно говори, или давай закончим этот непонятный разговор. Терпеть не могу загадки. Что ты от меня хочешь?
Тихонов посмотрел тяжёлым взглядом, опрокинул следующую рюмку, даже не поморщившись, и жёстко произнес:
— Хочу, чтобы ты мне помог её наказать. Чтобы поняла, что я — это лучшее, что было у неё в жизни. Чтобы на коленях приползла и умоляла принять обратно…
Ого. Становится интересно…
— И как ты это себе представляешь?
— Мужик ты видный. Рожа смазливая, тело тренированное, язык подвешен. Умный, успешный, обеспеченный. На другого она не клюнет. Нужно закрутить с ней роман. Запудрить мозги. В постели покувыркаться хорошенько. Влюбить в себя. На бабки развести по максимуму. А потом бросить…
Роман обалдело хлопал глазами. Он это серьезно?
— Ты нормальный вообще? Нашёл соблазнителя…
— Да ладно, не прибедняйся. У тебя на морде написано, что бабник первостатейный. И это отнюдь не бесплатно.
Ещё лучше… Это у них семейное, что-ли, платить за секс?
— Спасибо, не надо. Я, конечно, не олигарх, но и не последнее доедаю.
— Знаю. Поэтому — сто тысяч. Баксов.
Ни хрена себе! Да в принципе, уже всё исполнено… Только с точностью до наоборот. Это Ксюшенька твоя за ночь душу разворотила в хлам и упорхнула, как птичка…
— Нееее, я не смогу.
— Боишься, не встанет? Да ты не думай, не крокодила какого-то тебе подсовываю. Смотри сюда, — Тихонов открыл галерею в телефоне. С фотографии, обезоруживающе улыбаясь, смотрела Ксения, загорающая на яхте в крошечном купальнике. Товар лицом. Все прелести наружу. А на этой и вовсе топлесс, с чертями в глазах, едва прикрыв грудь рукой.
Романа передёрнуло. Вот мудак. Рекламирует бывшую жену, как ночную бабочку. Во все ракурсах. Внутри закипала ярость. Врезать бы хорошенько этому утырку… Жаль, нельзя. Держи себя в руках… Он брезгливо оттолкнул от себя телефон.
— Что, не понравилась? — удивился Алексей, — ну ты и зажрался…
— Ты… Ты что такое творишь! Это вообще за гранью добра и зла… — зарычал Роман, — Зачем так унижать мать своих детей? Ты понимаешь, что предлагаешь женщину, с которой прожил полжизни мужику, которого первый раз видишь… А если я маньяк какой-нибудь или извращенец? Неужели самому не противно?
— Двести тысяч.
— Нет!
— Пятьсот.
— Да пошёл ты… — твердо сказал Роман, — Я такими вещами не занимаюсь. Считается, что все адвокаты продажны, и я в том числе, но не до такой же степени? Ты просто сумасшедший. Сам накосячил, а её наказать хочешь. Помириться решил — иди и падай в ноги. Проси, умоляй, может простит. Но вернуть её таким диким способом…
— Значит, нет… — холодно повторил Тихонов, — Ну и хрен с тобой. Вали отсюда. Не согласился ты — найду другого. Тоже мне, моралист нашёлся… За такие деньги покайфовать с красивой бабой завтра очередь желающих выстроится… И, смотри у меня. Рот раскроешь — пожалеешь. В порошок сотру. Никакие связи тебе не помогут.
Злющий Роман вылетел из ресторана, как пробка из шампанского. Тяжело дыша, упал на переднее сидение рядом с водителем. Его трясло. Хотелось хорошенько проблеваться и помыться. Вот это козлина…
За время многолетней адвокатской практики Роман видел многое, и, в принципе, думал, что его уже нельзя ничем пронять, но чтобы такое… Вообще ни в какие ворота. И ведь этот подонок не остановится… Он прав. Не согласился Роман — найдется кто-то другой… Литвин в красках представил как какой-нибудь кавказский парень причмокивая, и отпуская пошлые шуточки рассматривает полуголые фотографии Ксении. И тут его накрыло по полной…
Мужчина вышел из машины и решительно направился обратно к ресторану. На пути встали два охранника. Одного он вырубил ударом в челюсть, второго — лбом в переносицу. На счастье
