Первый встречный - Полина Грёза
Он что, клеится, что-ли? Смешно.
— Вообще-то я не голодна. Может, давай документы подпишем по-быстрому, а потом ты один пойдешь в ресторан?
— Так хочется побыстрее от меня отделаться? — с сарказмом в голосе спросил Алексей.
— В принципе, нет. Просто на работе кое-что не успела. Придется возвращаться.
— Работа, работа, всегда работа… — раздражённо проговорил мужчина, — Даже сейчас у тебя нет на меня времени…
— Зато ты сделал всё, чтобы у меня его было море… — с горечью в ответила Ксения.
— Стоп. Закрыли эту тему. Я не хочу сегодня с тобой ссориться, — Тихонов сделал паузу, — Расскажи лучше, как тебе здесь живётся без меня.
— Нормально живётся, — холодно выдала Ксения.
Разговор не клеился. В воздухе потрескивающими искрами висело напряжение.
— Сенька научился здорово кататься на роликах. Такие трюки выделывает… — попытался разрядить обстановку Алексей.
— Да, я в курсе. Он каждый день мне видео шлёт. Ты следи, пожалуйста, чтобы он защиту надевать не забывал… А Илюха позавчера на рыбалку ходил?
— Да. С друзьями. С ночёвкой. Судака большого поймал на спиннинг. Я его уху варить научил. На мангале…
— Я соскучилась по сыновьям…
— Ничего, лето кончится, к тебе переедут… Не знаю, как один останусь…
На душе у Ксении заскребли кошки. Отцом, несмотря на свою вечную занятость, Тихонов был действительно хорошим. Сыновья его обожали.
Не ведись, Ксюха. Он давит на жалость. Это же величайший манипулятор.
— Приехали, — Алексей быстро обошел машину, вновь по-джентльменски открыл дверь, взял её руку в свою и торжественно повел в ресторан. Чего он хочет? Знает ведь, что мириться она не собирается.
Зал ресторана был пуст. Посередине стоял сервированный на двоих стол, играла тихая музыка. В душе у Ксении росло раздражение.
— Лёш, зачем всё это? Давай просто подпишем документы и каждый пойдет по своим делам.
— Нет. Я хочу, чтобы сегодняшний день ты запомнила, — в синих глазах Тихонова появилась сталь, — Присаживайся, делай заказ. Давай с тобой выпьем. Непонятно, когда ещё удастся так вот посидеть вдвоём… Вино рекомендую вот это. А я, пожалуй, водочки…
— Ты же за рулём?
— Не проблема, вызову водителя. Так ты хотела поговорить о разделе имущества, — Алексей достал из портфеля папку с документами, — Начну с того, что я не жадный. Тем более, если бы не ты, простой инженер Лёха Тихонов ничего бы не добился. Заметь, я помню это и не умаляю твоей заслуги. Так вот, тебе остаётся квартира, в которой ты сейчас живёшь, две машины — Гелендваген и Каптива, дом в Подмосковье, недвижимость в Испании, и в Англии. Это то, что ты сама захотела. Если вспомнила что-то ещё — просто скажи. Переоформим на тебя. Остальное — деньгами. И, главное. Теперь пятьдесят процентов акций завода — твои.
— Зачем? Я же говорила, что они мне не нужны. Я ничего в этом не смыслю. Можно вместо них деньги?
— Нельзя. Потому, что тогда пришлось бы их продать. А я этого не хочу. И, надеюсь, ты этого тоже не сделаешь. Пусть всё останется нашим детям.
— А теперь расскажи мне, в чём подвох?
— Нет никакого подвоха. Просто ты теперь — член совета директоров. Тебе придется принимать участие в управлении заводом.
— Но я не хочу!
— А я разводиться с тобой не хотел. И что? Нравится, не нравится, спи, моя красавица! — развёл руками бывший.
Вот ведь, блин… Придется нанимать управляющего, чтобы занимался всеми этими машиностроительными делами… Так не хочется вникать самой…
— Есть ещё один момент, на котором я хотел бы заострить внимание. Ты теперь — завидная невеста. Молодая, красивая, богатая. Охотников сейчас набежит — вагон и маленькая тележка. Только вот нужна большинству из них будешь отнюдь не ты… Я не хочу, чтобы то, что было нами создано, досталось какому-нибудь альфонсу.
— Ты меня вообще за дуру держишь? — подняла бровь Ксения.
— Нет, — продолжал Алексей, — Ты совсем не глупая. Но в амурных делах смыслишь ещё меньше, чем в управлении заводом. Тебе мозги запудрить и вокруг пальца обвести — легче лёгкого. Я у тебя был первый и, надеюсь, единственный. Прожили вместе больше 15 лет. Всякое было. Но мы любили друг друга. Помнишь комнату в политеховской общаге, где жили сначала? Как днём учились, а по ночам работали? Я вагоны разгружал, а ты полы мыла? Мы были юны и прекрасны, но что-то поклонников ни у тебя, ни у меня не наблюдалось. Зато, когда у нас появились деньги, каким-то чудесным образом женщины стали сами вешаться мне на шею… Клянусь, ни разу не воспользовался… У меня была ты — боевая подруга, любовница, жена, мать моих детей, лучшая женщина на свете — всё в одном лице. Сейчас у тебя появится иллюзия свободы… Ты будешь думать, что деньги могут всё. Только, открою тебе страшную тайну. Я не свободой и могуществом с тобой поделился. Мы оба прокляты. И сегодня я отдал пятьдесят процентов проклятья. У тебя сейчас появится куча поклонников. Море искушений. Ты будешь чувствовать себя королевой. Только в полночь карета превратиться в тыкву, а прекрасные лошади в крыс. Разочарование будет горьким, когда поймёшь, что им всем нужна не ты, а твои деньги. Улыбаешься, не веришь, думаешь, преследую какие-то свои цели… Попробуй. Обожгись. Убедись, что я был прав. А когда станет невыносимо больно, вспомни обо мне… Я буду ждать. Потому, что только наши отношения — настоящие. Потому, что зародились они, когда этих чёртовых денег не было в помине. Всегда помни об этом.
Я хочу подарить тебе кое-что на прощанье. Купил в одном антикварном магазинчике, когда последний раз ездил в Германию, — Алексей вытащил из кармана старинный золотой медальон на массивной цепочке, — Видишь, здесь выгравировано на латыни слово "Mementо", что означает "помни". Я хочу, чтобы это украшение стало твоим талисманом. Помни. Важны только мы с тобой. Несмотря на совершенные ошибки. Я знаю, что виноват. Поступил нечестно. Думал, что так будет лучше. Мы развелись. У меня могут быть другие женщины, у тебя — другие мужчины. Но это просто эпизоды. Я больше не женюсь. И прошу тебя не выходить замуж. Я не оставляю надежды, что всё вернётся на
