Ургайя - Татьяна Николаевна Зубачева
Еле слышно прозвенел где-то вдали мелодичный таймер. Енот, медленно сбавляя темп, остановил педали, и так же медленно остановилась бегущая перед ним на экране песчаная дорожка среди сосен. Разжав пальцы, он отпустил руль, и экран погас.
— Отличная поездка, — сказал он в пространство, отходя от тренажёра.
— Рад слышать, — откликнулся голос дежурного врача за спиной. — Пройдите на осмотр.
— Да, разумеется.
Обычный послетренировочный осмотр здесь же в зале. Всё необходимое во врачебном чемоданчике — ещё одном «заморском» артефакте.
— Норма, — краткое резюме врача.
— Благодарю, доктор. Передайте мою благодарность технику. Сегодняшнее сопровождение было великолепным.
— Обязательно передам, — улыбаясь, ответил врач, укладывая приборы в чемоданчик.
Быстро переодеваясь в свежий рабочий костюм, Енот кивком показал на чемоданчик.
— Насколько велики шансы сделать облегчённый полевой вариант?
Врач покачал головой.
— Пока слишком малы. Наша техника требует существенно большего объёма, а их, — врач невесело хмыкнул, — длительной переподготовки.
Енот понимающе кивнул.
Опять проблема человеческих ресурсов. Но любая проблема решаема, когда её решают.
Зал для совещаний. Одновременно компактный и просторный. Сколько надо, столько и разместится. И всё под рукой. Пока пуст, но — Енот бросил быстрый взгляд на старинные, украшенные гербами родов часы на боковой стене — через пять с половиной долей зал заполнится. Войдут и рассядутся приглашённые. А пока просмотрим приготовленные к совещанию материалы. С этой папкой они ознакомлены. Об этом кое-что слышали. А это… это будет ошеломляющей новостью. В старом смысле слова и его подлинном значении. После хорошего удара по шлему голова цела, шлем цел, но человек ошеломлён. Что и нужно для получения искренней, незамутнённой всякими другими соображениями реакции. Потому что от их реакции зависит многое. Чёрный Лис любил повторять, что марионетка хорошо играет, только не подозревая о своих ниточках. Но чтобы удачно дёргать, нужно очень хорошо и точно знать о реакции марионетки на каждую ниточку. На силу и направление рывка.
Енот быстро, не тратя ни одного лишнего движения, перебрал и уложил бумаги в несколько ином порядке, выпрямился и приветливо улыбнулся медленно раскрывающейся двери.
Они входили друг за другом, строго по-уставному щёлкая каблуками и склоняя головы в сдержанно почтительном приветствии, без толкотни и заминок рассаживались за столом. Сейчас и здесь они равны. Отцы-командиры, начальники военных училищ, генералы. Все шестеро. Ибо седьмого — начальника училища спецвойск на это совещание не пригласили. Но его отсутствие — норма, его училище проходит по одному из отделений «Дома-на-Холме», а они все — армейцы, вот если бы спецовик был, то они бы стали задумываться. А так… Всё как обычно. Долевая ритуальная пауза для беззвучной молитвы Огню о помощи и вразумлении, и начали:
— Соратники, — начал Енот подчёркнуто будничным тоном. — Нам предстоит решить несколько вопросов, связанных с обеспечением обороноспособности страны.
Понимающие кивки.
— Основная проблема армии кадровая.
Снова согласные кивки.
— При нарастающей нехватке боеспособного контингента необходимо высвободить время и силы, как для военной подготовки, так и для непосредственного ведения боевых действий. Именно поэтому принято решение ввести в войсках особые подразделения для выполнения вспомогательных работ обеспечивающего характера.
— Особые? — слегка приподнял брови генерал с крылышками на петлицах.
Авиаторы славились своей быстрой реакцией, переходящей — при необходимости — в импульсивность.
— Ну, не специальные же, — усмехнулся Енот.
Все понимающе заулыбались.
— К тому же это название скомпрометировано, — прежним, слегка насмешливым тоном закончил фразу Енот.
Улыбки и кивки мгновенно стали настороженными. Спецвойска — цепные боевые псы — стали выходить из-под контроля уже давно, а последний инцидент с сыном Яржанга Юрденала весьма… показателен. Разумеется, никакой официальной и даже закрытой информации не было, но все всё знают. И такое нападение на собственного, пусть и бывшего командира говорит о многом. Либо они действительны неуправляемы и начали действовать самостоятельно, либо их взял под контроль и управляет ими кто-то никому неизвестный. Как говорится, оба варианта хуже. Значит, спецвойска из общего расклада надо исключить. Интересно и во многом перспективно. Но надо обдумать.
Намёк дан, намёк понят. И Енот продолжил:
— Подготовка контингента для этих подразделений включается в общую систему военного образования.
Да, они и с этим согласны. Правда, без особого энтузиазма, потому что им это новая головная боль. И они ещё не подозревают, насколько она новая для них.
— Особые вспомогательные подразделения в войсках будут формироваться из состава несамостоятельного контингента.
Опаньки! Есть! Мишень показала попадание! Ещё молчат, но брови у всех дружно полезли вверх. А теперь вперёд, не давая опомниться.
— В случае военных действий мобилизуется для нужд государства десять процентов от состоящих на учёте в Ведомстве Несамостоятельного Контингента.
— Рабов в армию?! — не выдержал танкист.
— И даже на фронт, — улыбнулся ему Енот.
— И даже с оружием? — уточнил десантник
— Нет, только шанцевый инструмент. И всё прочее, необходимое для фортификационных, дорожных и других вспомогательных работ.
— Ну, топор и сапёрная лопатка тоже оружие, — пробурчал войсковик.
— Ну, чтобы не отвлекать техников на ремонт взлётно-посадочных полос и обустройство капониров… — задумчиво сказал авиатор.
— И снаряды подтаскивать, — кивнул артиллерист.
— И даже подвозить, — улыбнулся войсковик.
— Да, — кивнул Енот, плавно перехватывая разговор и готовя новый… удар по шлему. — И чтобы в случае войны не выискивать по картотекам умеющих водить машину, читать надписи на ящиках и считать их количество, в каждом училище открывается вспомогательное отделение. Семилеток набираем через то же Ведомство, срок обучения двенадцать лет.
Вот теперь наступила тишина. Енот терпеливо ждал. И нарушил молчание моряк.
— Я бы предпочёл набрать… этот контингент сам. Не через Ведомство, а в приморских посёлках.
— И в адмиральских родовых гнёздах, — с насмешкой продолжил десантник.
Моряк твёрдо посмотрел ему в глаза и кивнул.
— Конечно. И в усадьбах отставных флотских офицеров тоже.
— Можно подумать, вы и раньше это практиковали, — хмыкнул авиатор.
Моряк пожал плечами.
— Посёлки прибрежной полосы живут рыболовством. Поселковые издавна работали на наших базах. На вспомогательных работах, разумеется.
— Например, ублажая моряков после похода! — засмеялся авиатор.
— Зато, какие отменные дети получались! — в тон ему ответил моряк. — А цвет всегда можно свалить на прекрасную туристку из Алемании.
Все рассмеялись.
Енот мысленно отметил, что моряк ни разу не назвал, ни рабов, ни аборигенов. И оценил. Умён, ничего не скажешь. Если сейчас кто-нибудь опять упомянет рабов, надо будет поморщиться. Первый намёк они приняли хорошо.
