Фиктивный брак с чудовищем - Алина Савельева
— Глеб, прости, — доверительно перебил я поток пожеланий, хотя придраться не мог ни к одному. — Тут у нас неприятность случилась. Маруся ноги стерла в кровь, так что извини, позже договоришь, — и, подхватив девчонку на руки, вышел к гостям.
На физиономию пришлось налепить улыбку и вытерпеть с добрую сотню фотовспышек, так что я на несколько секунд просто ослеп и замер. Идти я опасался, хотя территорию знал хорошо, но сейчас тут столько проводов, что запнуться и навернуться с Марусей на руках вообще раз плюнуть.
— Марк и Мария! — раздался радостный голос, и я повернул голову. К нам с бокалом спешила Любовь — хотя, пожалуй, Любовь Константиновна, пусть она терпеть не могла, когда к ней обращаются по имени-отчеству. — Дорогие мои! Пусть у вас все будет легко и радостно!
Все затихли. Маруся извернулась и испуганно посмотрела на меня.
— Все хорошо, — успокоил я ее. — Это Любовь, самая известная модель ее возраста.
— А сколько ей лет? — прошептала Маруся, округлив глаза. Да-да, у меня была когда-то такая же реакция.
— Точно не знаю. Восемьдесят четыре или восемьдесят шесть…
— Вас ждут испытания. Поверьте старухе, — Любовь игриво сделала ручкой, и по саду пронесся гул легкого возмущения, мол, нечего прибедняться. — Жизнь та еще сука, испытания будут. Этого не избежать. И я вам желаю, пусть все, что вас ждет, пройдет легко и радостно… С надеждой на лучшее. Пусть никакие испытания будут вам не страшны.
Все зааплодировали, а я подумал, что стояк уже испытание так себе, и хорошо, что платье Маруси пока мой пах прикрывает.
Под хлопки и звон бокалов я внес Марусю в дом. Ситуация все равно располагала, а здесь переодеть ее было все-таки проще, чем на улице.
— Так, сиди, — приказал я, усаживая ее и ловко заворачивая за диван. От стояка и того, что бедная девчонка весь день мучилась и молчала, меня переклинило, и я рявкнул на пробегающего мимо наемного официанта:
— Альку ко мне пришли, живо!
— Простите? — растерялся официант и зазвенел бокалами. — Я не знаю, кто это!
— Так узнай!
Кроме нас, никого в холле пока не было, и я все равно украдкой поправил член через карман. Яйца будет ломить, это ясно, но хоть не нужно бежать вздрачивать прямо сейчас. Кто бы мог ожидать такой реакции? Ну, я мог бы, все же мужик, другое дело, что Маруся… допустим, я на ней женился, но не из-за того же, что жить без нее не мог. Жил я и без нее прекрасно…
— Так, — сказал я, наклоняясь к Марусе. — Сейчас я все решу, только учти: решать я буду своеобразно. Сиди, ничего не бойся и не реви, поняла?
Зачем я это сказал? Я просто почувствовал, что бедняжка затряслась, и положил ей на плечо руку.
— Маруся, — позвал я, и член дернулся, а я сам удивился — как у меня нежно вышло к ней обратиться. — Ма-ру-ся. У тебя прекрасное имя, ты знаешь? Нежное и пушистое, как котенок. Чем тебе не нравится?
Что я несу? Я же трезвый как стеклышко, какие котята, я бы еще про поней заговорил. Этих, которые разноцветные, говорящие.
— Меня так никто не называл, — пролепетала она.
— И прекрасно, — деревянным голосом отозвался я. Романтик хренов, орать на людей у тебя получается намного лучше, чем говорить комплименты. И я осклабился, завидев вбежавшую в холл Алю.
— Марк Андреевич! Я прочитала все то, что успели написать! — завопила она, размахивая телефоном. Меня отчего-то взяло такое зло — и ведь успела среди всей предсвадебной гонки прикупить себе самую последнюю модель, сучка! — Пока все…
— А почему ты вообще занимаешься тем, что читаешь блоги? — пока еще сдерживаясь, но уже с угрозой спросил я. — Это работа Катерины.
— Ну, я… — смутилась Аля. — Интересно же.
— Интересно, — передразнил я и приказал: — Ну-ка, пойди сюда и встань на колени перед моей женой.
— За… зачем? — пискнула Маруся и попыталась вскочить, но я ее удержал. У Али в глазах был тот же вопрос, но она его не решалась озвучить.
— Ноги, блядь, ей целовать будешь! — рявкнул я. — Иди посмотри, что ты наделала! У нее все ноги в кровь стерты!
Маруся заерзала.
— Ой, — запоздало опешила Аля и принялась оправдываться: — Но я же спрашивала, как туфли, она сказала…
— Да плевать, что она сказала! — рыкнул я так, что Маруська, бедная, сжалась, будто я ее прессовал. — Ты на что, я тебя вообще какого хрена отправил всем заниматься? Как в бутиках зависать, так она первая, а сказать, что в туфлях походить надо сначала пару часов, а потом пару дней, у тебя ума не хватило?
— Босс, а у нас же не было пары дней, — развела руками Аля, и я признал, что она права, но индульгенцию ей не выписал, нехер. — Я сейчас что-нибудь придумаю… Кеды, может быть, есть? — спросила она у Маруси, та замотала головой.
— Нет кед — собралась и поехала и купила, — отрезал я. — И не плети, что далеко и все магазины закрыты. Найдешь круглосуточный и купишь.
Аля развернулась и выскочила, а Маруся обернулась ко мне. Ничего я не мог прочитать на ее лице — она злится, что ли?..
Но она мне ничего не сказала. Я, потрепав ее по плечу, еще раз поправил член и вышел к гостям. Надо найти хоть кого-то из своей обслуги, да хоть Антонину, чтобы помогла Маруське снять обувь и обработала раны.
Что-то я был на нервах. Кивнув гостям, я прошел на закрытую территорию, открыв кодовой замок на воротах. Вот еще все это Маруське показывать, рассказывать, объяснять, подумал я ворчливо и вдруг осознал, что с удовольствием это сделаю и никому не буду поручать.
И вообще, завтра возьму эту маленькую засранку и поедем с ней по магазинам. Пусть выбирает себе шмотки, туфли, сумки, телефон нормальный надо купить, планшет, а то старье такое, что за него при грабеже надо доплачивать. И: она же, насколько я понимаю, вообще ничего не видела, ничего! У нее наверняка и загранпаспорта нет, но плевать, в России дофига классных мест, поездим, посмотрим. И я немного
