Моя до конца - Рошаль Шантье
Красавчик — стоматолог, который провел два года на стажировке в Швеции и вернулся абсолютным профи. К нему не просто мечтают попасть, очередь на прием может достигать больше пары месяцев, но и клиентоориентированность Владислава Туманова заканчивается на первом посетительском хамстве. Мой брат знает цену своему стоматологическому мастерству. Если и так не говорят, то ничего страшного, с почином!
В своем возрасте Владик проводит конференции по всему миру, а ему всего тридцать два. Его слушают, с ним хотят познакомиться и именно его зовут на важные и большие мероприятия. Он добился настоящего успеха в своем деле, не просто построив карьеру, а совершив настоящий прорыв.
В общем, его жена когда-нибудь получит не только симпатичного успешного молодого мужчину, а и прилагающиеся к нему овации. Только вот покорить Туманова почти невозможно. Почему почти? Потому что я не теряю надежды, что где-нибудь живет та самая.
— Арина Туманова, — представляюсь охране после «Здрасьте» и через минуту прохожу в лифт.
Этот новострой был сдан пару лет назад, а Владик как раз вернулся из Швеции и, конечно, жить в родительском доме больше не желал. Да и не по статусу было. Так что, выкупив квартиру и обсудив с профессионалами дизайн, очень скоро мы отмечали здесь новоселье. Я, Влад и бутылка красного полусладкого. Потому что мой брат не любит людей. Не сказать, что он изгой. Скорее, изгои в его глазах все остальные. Он предпочитает нужные знакомства простой болтовне и выбирает не связывать себя любыми эмоциональными узами. Не скажу, что полностью в этом вопросе разделяю выбранную братом позицию, но в чем-то он ведь прав.
У каждого человека есть история, когда его предали. Будь то друг или любовь. И не все такие, как Тая Аланьева, не способные изувериться в чуде и людской человечности. Есть еще такие, как Влад, доверие которых и без того шатко, а когда его растоптали, то близость будь то дружбы или любви — абсолютное табу. И ни права на помилование, будьте уверенны.
Влад встречает меня в вафельном халате, и я в недоумении вскидываю брови на сей неожиданный наряд.
— А это еще кто? — пищит блондинка при виде меня, наспех застегивая блузку.
Девушка похожа на белокурую овечку и эта ассоциация заставляет поморщиться.
— Арина Туманова, — звучит тем же тоном, что и охране при входе.
Прохожу сразу в глубь квартиры, не обращая внимания на ошарашенный взгляд и усаживаюсь на кожаный диван. Надеюсь, он чист.
— Так ты все-таки женат, да? А я-то думаю, что это он серьезных отношений не хочет?! — да тут целая трагикомедия, не иначе, — Конечно! Такой, как ты, не может быть холост! А я дура, кольца на пальце не нашла и обрадовалась… — бормочет растерянно, а потом поворачивается ко мне и мстительно орет, — Девушка, он вам изменяет!
— Влад, есть поп-корн? — вздыхаю притворно, взглянув на него, мол, «долго еще»?
Братец все это время подпирает спиной стену. Он не пытается ничего объяснить или успокоить девушку. Ему скучно. Это видно по выражению лица. Влад просто стоит и ждет когда наконец закончится сцена, актриса, которая, как мы уже поняли по её собственным словам, не за длительными отношениями в эту квартиру шла, насладится овациями и удалится или, проще сказать, когда его спутница на ночь соберет свои вещи и засунет в них себя. А та, нарочно тянет, ожидая оправдания, которых не будет.
Вы видели человека, которому перманентно скучно? Будто он уже видел все и от всего успел устать? Словно у него есть план на все годы этой жизни вперед, и он молча и правильно ему следует? Я вижу прямо сейчас. И это больно. Больно, когда всего одна овца заставляет погрузиться в работу, а как из работы выгрузиться инструкции отсутствуют. А я сомневаюсь, что даже если бы такая инструкция существовала, Туманов бы следовал написанному тексту. Без прочего, Владу такое положение дел нравится, а я его сестра, а не психоаналитик. Пробовала встряхнуть, тщетно.
— Света… — он выводит её в коридор, дарую моему слуху тишину.
В личную жизнь Влада я не лезу. Он мой выбор тоже не одобряет, но тактично молчит. Не всегда правда, потому что для Тумановых прямолинейность — это дело святое, но все-таки в нашей семье выбор друг друга принято уважать. Как бы сложно это уважение ни давалось.
Дверь хлопает, Влад возвращается. Не говоря не слова поднимается на второй этаж и появляется уже в приличном виде. Шорты и футболка больше подходят для встречи сестры, чем халат.
Он не извиняется за развернувшеюся передо мной сцену, не оправдывается, не опускает взгляд. Молча берет со стола мобильник и делает звонок.
— Ну рассказывай, — а это уже мне.
Доставку из ресторана привезли минут через сорок после заказа. Ресторан находится неподалеку и готовят там вкусно. Влад постоянно у них питается, потому что готовка, а еще уборка, глажка и стирка не входят в срочный список дел Туманова.
— Ветров в городе, — говорю тихо, покручивая винный бокал в руке. Блики напитка красиво переливаются оттенками от бордового до бледно-красного.
— Тот самый, которому ты не позволила надрать зад?
— Тогда тебе было не до дуэли за честь сестры, рыцарь, — фыркаю, а Влад сжимает челюсть.
Он один в семье знает все от начала и до конца. Узнал, правда, поздновато. Я сама ему рассказала, но далеко не сразу. И знаю, что именно себя он винит в случившемся, хотя это абсолютно точно не так.
Он собирался жениться на овце Саше с шерстью вместо мозгов. Та очень хотела денег, но не все её запросы мог реализовать хоть и талантливый, но начинающий стоматолог. Тогда начались намеки на то, что машину и квартиру могут купить им наши с Владом родители. К слову, у Влада машина уже была, а вот у овцы-Саши нет, но очень хотелось. Видела ли она в моем брате потенциал или делалась ставка на родителей и их регулярную помощь — не знаю.
Надо отдать должное, не будь случайно подслушанного нами разговора, мы с семьей и сами ничего не знали бы.
В тот вечер они пришли к нам на ужин. Мама, только за трапезой узнав, что Саша вегетарианка быстренько соорудила для нее салат и даже печенье безглютеновое отыскала, однако все было воспринято
