Цена твоей любви - Ольга Дашкова
Накрыло. Вывернуло наизнанку. Наша встреча с Региной через семь таких долгих лет, накрыла ревностью и острой болью.
Вспомнил, реально вспоминал эту нежную, но в то же время страстную девочку, то, как брал ее несколько раз. Как вело в сторону лишь от ее запаха, а голова шла кругом.
Дьявол!
Стоило ее увидеть, и на языке появился вкус яблок, а пальцы все еще покалывало от прикосновений к нежной коже.
Даже сейчас возбуждаюсь, член наливается кровью, упираясь в ширинку брюк. Сильнее сжимаю руль, смотрю на дорогу, Дина что-то шепчет на ухо, придвинувшись как можно ближе.
Резко сворачиваю на дорогу, что ведет в лес, машину трясет на кочках, проезжаю всего несколько метров, торможу.
– Матвей, что случилось? Я тебя огорчила? Я больше не буду, милый, правда не буду, ты ведь знаешь, я если выпью, меня несет. Ну любимый, ну что мне для тебя сделать?
Медленно поворачиваюсь, смотрю в большие карие глаза своей жены, а потом на чересчур полные губы.
– Выходи.
– Зачем? – она напугана, отшатывается от меня в сторону, словно я сейчас выведу ее из машины и начну убивать.
– Трахать тебя буду.
– Но мы же…
– Мне тебя вывести?
Выхожу сам, вдыхая прохладный ночной воздух, Дина выходит следом, гладит меня по спине. Разворачиваюсь, резко хватаю за волосы, всматриваюсь в лицо девушки.
– Ты, сука, думала, я ничего не знаю, да? Что не замечу, как ты крутишь задом и подставляешь себя моему шоферу? Ты за кого меня принимаешь? За слепого и тупого рогоносца?
Она нервно сглатывает слюну, глаза начинают предательски бегать.
– Ничего не было, я клянусь, Матвей, ничего, я клянусь, правда.
Ее всю трясет в моих руках, я не знаю точно, было или нет, Лёха может и соврать, надо будет поговорить с ним с пристрастием и наказать сразу на будущее.
– Ничего, говоришь?
Не знаю, на что или на кого я сейчас больше зол. Мне, по сути, плевать, кто трахает Дину, но, пока она моя жена, это значит, что трахают и меня.
– Ничего, любимый, ничего, – слезы градом катятся по ее щекам.
– На колени.
– Что?
– Встань на колени.
Дина покорно опускается прямо на траву, начинает расстегивать мой ремень и ширинку, высвобождая возбужденный член. Моя жена не любит, когда с ней так обращаются, привыкла с детства чувствовать себя принцессой, которой все дозволено, но я быстро ее от этого отучил. А когда она чувствует себя виноватой, делает все как хочу я.
Вот она уже умело облизывает головку члена, вбирая его с каждым движением все глубже в рот. Вижу, как в темноте мелькают ее светлые волосы, убираю их на одну сторону, наблюдая за тем, как мои яйца бьются о ее подбородок, а головку при этом сдавливает узкая гортань.
– Хватит.
Дергаю ее на себя, разворачивая спиной, задираю короткое платье, разрывая несколько полосок белья, развожу ноги жены шире. Диана отклячивает ягодицы, прогибает спину, готовая принять меня, как течная самка.
Вхожу глубоко, натягивая девушку на себя, в тишине раздается ее протяжный громкий стон. Вколачиваюсь как одержимый, прикрыв глаза, перед которыми появляется образ Регины.
Конченый извращенец.
Я все помню, даже через семь гребаных лет, как она кричала и кончала подо мной. Не помню многое и многих, а вот ее так, словно это было вчера.
Шлепаю по ягодицам, мну их руками, до синяков впиваюсь пальцами, а потом снова хватаю Диану волосы.
– Матвей… а-а-а-а… а-а-а-а… Матвей… а-а-а-а-а... не могу больше.
Диана кричит, чувствую, как ее мышцы начинают сокращаться, а меня наконец отпускает. Сперма подкатывает, лишь успеваю вынуть член, яростно надрачивая себе, кончаю на ягодицы девушки.
Она вся трясется, стонет, кончает сама, а я уже тянусь в карман за сигаретами, щелчок зажигалки, глубокая затяжка, дым в ночное небо. Застегиваю ширинку, чуть отхожу в сторону.
Семь лет не могу бросить эту пагубную привычку.
– Если я хоть что-то узнаю, я, тварь, закопаю тебя в этом лесу, и папа не поможет, посмотри на свою будущую могилу и запомни это место.
– Любимый…я никогда…никогда.
8
– Ты беременна?
– Нет.
– Точно?
Мама смотрела с подозрением, а я, сидя на бортике ванны, умывалась холодной водой. Только что стошнило третий раз за утро, вчера было то же самое, как и два дня назад.
– Когда я была беременна тобой, меня полоскало первые три месяца по несколько раз в день.
– Но я не беременна, – этим отрицанием очевидного я успокаивала больше себя, потому что мозг отказывался принимать этот факт. Хотя я прекрасно понимала, ведь не маленькая, что после секса бывают дети.
– Точно?
Господи, какой отвратительный вопрос от собственной матери. Я не могу и боюсь на него отвечать не то что ей, а самой себе.
