Игрушки для куклы - Юрий Владимирович Деревянко
– Фордевинд, на курс двести сорок!
Когда легла на новый курс - увеличила масштаб карты и убедилась: новый курс проходит мимо выдающегося в море мыса. Глянула с уважением на инструктора. Видимо - он уже помнит все нужные курсы наизусть.
* * *
Маяк будто завис в одной точке по левому борту. Яхта покачивается на волне, но если бы не след за кормой и не необходимость периодически набивать шкоты начинающих заполаскивать парусов - можно было бы подумать, что яхта остановилась. Сынуля толкает локтем в бок и комментирует:
– Во девчонка даёт. Как по циркулю едет.
– Я на катере тоже так умею, – буркнул ему в ответ. Немного обидно, что первой на руль поставили двадцатилетнюю пигалицу, но ничего не поделаешь. Слово капитана - закон на борту. Нечего было за словом в карман лазить. А так ей досталась самая большая гавань, и - видимо - самая сложная в отходе. Но надо признать - восторг младшего Бобровского, или как его до сих пор называет мать, Бобрёнка, девчонка заслужила честно. Яхта ни разу заметно не сбилась с курса, хотя девчонка рулит без отдыха уже не первый час. Понемногу шкоты притягивают грот и геную всю сильнее, ветер уже дует с носовых углов. Становится сильнее и волна, но девчонка будто только этого и ждала. Движения рулём становятся чуть шире, чуть резче, но яхта идёт всё так же ровно, не теряя ветер на остром курсе. Наконец - паруса выбраны "в доску" по выражению, попавшемуся однажды в воспоминаниях яхстмена-гонщика. Теперь всё зависит только от рулевого. Даже отодвинулся от лебёдки, чтобы лучше видеть работу девчонки на руле. Кажется, что управление даётся ей легко. Изящные ручки, совсем не выглядящие мускулистыми, без видимых усилий поворачивают штурвал.
– Анатолий, смените Надежду, – кивает инструктор. Он стоит сбоку от штурвала, готовый перехватить управление. Девушка убирает со штурвала руки и освобождает место. Немного боязно после моторки браться за штурвал яхты, которая больше в разы. Но назвался груздём - не говори, что не слышал пословицу. Стоило инструктору убрать руку со штурвала - яхту повело носом на ветер. С трудом вернув её на курс, и немного прирулившись, поглядел в спину девчонки, разинув рот. Усилия на руле оказались хоть и не какими-то запредельными для рук, привыкших к работе с инструментом, но гораздо больше, чем думал - глядя на спокойно рулившую девицу.
* * *
Заход в гавань - тоже часть обучения. И далеко не самая простая. А чтобы все её освоили - заходов на маршруте предусмотрено несколько. Инструктор держит руку на нактоузе, всё время готовый схватиться за штурвал и подправить курс. Но пока всё идёт, как надо. Немного непривычно смотреть не на встроенный в саму себя, а на яхтенный навигатор. Но на то оно и обучение - тут немного непривычно всё. Тихо постукивает дизель. Яхта плавно входит в длинную узкую бухту, защищённую высокими скалистыми берегами.
– Ещё сбавляй ход. Но не потеряй управляемость. И помни, что на заднем ходу хуже управляется.
Угукнула. Хоть и привыкла парковать Дядюшку Патрика в тесном дворе - но на воде механика управления сильно другая. Здесь нет тормозов, нет зеркал заднего вида, зато есть инерция, есть дрейф, есть ветер, есть реактивный момент винта. И есть размеры яхты, которая больше Дядюшки в несколько раз. И даже больше любого грузовика.
* * *
Редкий случай, когда за весь заход и швартовку ни разу не пришлось коснуться штурвала. Девчонка работала осторожно, но ещё раз убедился - руль в руках для неё не в новинку. Вывешенные за борт мягкие кранцы ни разу не коснулись бортов соседних яхт. И даже точно уловила момент, когда коротким включением на передний ход надо было одержать полтора десятка метров стеклопластика от навала на причал. Белобрысым братьям только и осталось, что спрыгнуть на причал, да закрепить швартовные концы. Уже привычно поставил себе отметку в электронной ведомости - швартовка курсанткой Куровой освоена.
Девчонка и сама по себе - редкий случай. Нечасто бывает, чтобы в прибывшей на борт семейной паре на яхтенного капитана сдавала только жена. Встречаются одинокие яхтсменки, много семейных пар сдают вместе. Но так, чтобы муж не проявлял совсем интереса... По сравнению с этим то, что у такой молоденькой красавицы старинный внедорожник без автопилота - удивило даже меньше.
* * *
Первая ночь в каюте яхты. Похоже - все устали и почти сразу после ужина расползлись по своим каютам. Надя пристраивается с объятиями под низкой "ванной" и шепчет в ухо:
– Серёженька, это всё так здорово.
– Угу. Только качка уже задолбала.
– Разве? Это потому, что ты ничего не делаешь. Я же тебе предлагала, ну подумаешь - не так мы и много сэкономили. Я думаю - ты прикачаешься. Знаешь, это бывает. Говорят - с непривычки и рак краснеет. Знаешь - как я тяжело привыкала, что изменилась. А сейчас уже привыкла. Зато так здорово. Работаю на руле и не устаю совсем.
Надя продолжает говорить, говорить... Под её восторженную болтовню и едва заметное покачивание яхты не заметил - как уснул, хотя и без того почти весь день провалялся на кровати, стараясь не мешать.
* * *
Снова море и снова ветер в парусах. Но теперь на штурвале - солидный дядька из носовой каюты. А механические руки держат шкот генуи и ручку лебёдки. Глаза почти всё время - на парусах. Нужно следить за тем, чтобы передний край паруса - по-морскому он называется шкаториной - был всё время на грани заполаскивания. Тогда яхта идёт лучше всего. В учебнике яхтсмена попадалось, что на гоночных яхтах часто наклеивают на полотнище паруса ленточки-индикаторы. С ними следить за правильным положением паруса гораздо проще. Один из близнецов присел рядом и поглядывает - будто подстраховывает. Наконец - не выдержала:
– Не доверяешь?
– Сам вчера тут стоял. А ты ещё и застыла - только руки работают. Как устанешь
