Грустный клоун - Элли Джелли
— Еда на плите, чай, кофе в шкафчике, не стесняйтесь, чувствуйте себя, как дома. Ребенок покормлен, помыт, мы постараемся не очень долго.
— Да развлекайся, мать, мы справимся, — я плюхаюсь на диван и киваю на соседнее место, Алинка все еще Мисс Стеснение, сесть пока не решается, рассматривает комнату.
Леха подходит и опускает Майку в мои руки, мелкие пальцы сразу тянут меня за нос и она коварно визжит: «Ап хап, паяя!»
— Поймала, поймала! — я довольно поддакиваю мелочи.
— Отики! — Майка оттягивает свою пижамную кофту и демонстрирует мне розовых котов.
— Котики!
— Костик, ей надо лечь в девять, — Машка запихивает в сумку духи и уже стоит на низком старте, — Иначе потом всю ночь будет шарахаться. Бутылочки на столе, только сока много не давай.
— Алин, Игошину тоже нужно лечь в девять, перед сном дай ему теплого молочка и печеньку, пижамку можете взять Майкину, — Леха брызгает смехом.
Не выдержал, дубина, а обещал, что сегодня не будет меня подкалывать. Посылаю ему самый гневный взгляд.
— Шучу, шучу! — выставляет руки вперед, но все еще смеется.
Соколовская уже натянула пальто, но все никак не решается уйти, тревожно хмурит брови и беспокойно смотрит то на меня, то на дочь.
— Костик… — Машка лучше справляется с поставленной задачей не чмырить меня перед дамой и держит себя в руках, мне одного взгляда достаточно, чтобы понять, что в случае чего, мне кабзда.
— Идите уже! — говорю уверенно.
— Я за всеми присмотрю, — смущенно говорит Андоленко.
— Спасибо, Алин, — отвечает Машка и Зуев тянет ее к выходу.
— Я знаю ее, — восхищенно тараторит Миледи, как только звучит хлопок входной двери, — Я ее по телеку видела, она еще песни поет и ведет блог, я на нее даже подписана!
— Да, Машка у нас звезда, — я ставлю Майку на пол и она сразу убегает, громко топая ногами.
— Леха- это твой брат?
— Ну вроде того, только не кровный. Брат по придури, с первого класса дружим.
— Ух ты! Классно! Я не знакома ни с какими знаменитостями… Его она тоже в своем блоге выкладывает, но ты, наверно, видел.
— Кто знаменитости? Они? — я смеюсь, нашлись супер звезды! Ладно Машка, но раненый на голову там вообще никаким боком не лезет, — Мы столько всего вместе хапнули, что я Соколовскую воспринимаю только, как свою одноклассницу, которая скидывалась с нами на чипсы, пробовала курить за гаражами и занимала деньги на новый блеск для губ и модные журналы.
— Это здорово, что вы до сих пор такие дружные, я со своими вообще не общаюсь, в классе я ни с кем особо не дружила. Получается, Маша и Леша вместе со школы?
— Ну так, скорее он с ней вместе со школы. С переменным успехом в общем, но как видишь, теперь они счастливое семейство!
— Нам пиз*ец! — как-то резко и устрашающе произносит Андоленко, я давлюсь от неожиданности и с опаской смотрю по траектории движения ее испуганных глаз.
Из спальни косолапой походкой выходит Майка и радостно несет в руке отстриженную под самый корень широкую прядь. Широченную! Да она себе, кажется, половину волос у лица отхерачила!
— Ты где взяла ножницы? — я хватаю ее на руки и впадаю в дикую панику.
Машка трясется над этими русыми кудрями, как сумашедшая, она меня просто четвертует!
— Чик-чик! — счастливо лепечет Майка и показывает, как только что стриглась.
Несу ее в комнату, Андоленко следует за нами и вместе со мной замирает у порога. Прямо перед нами красуется разгромленная Машкина косметичка и ярко-алые следы от помады на белых обоях.
— Ее же всего минуту не было… — расстроено говорит Алина.
— Шустрая… — я грустно вздыхаю.
— Я пойду в ванну, посмотрю есть ли мицелярная вода, обои скорее всего можно оттереть, а вот волосы…
— Может приклеим? — смотрю на Миледи с надеждой, — На клей или хотя бы на скотч, может походит так до завтра, а потом пусть сами разбираются, кто из них не доглядел за ребенком.
— Костик, так нельзя! — нервно всхлипывает Алина и сразу удаляется из комнаты.
— Из-за тебя Игошин помрет слишком молодым, — целую Майку в лоб.
— Гогошин! — она все еще чему-то радуется и не подозревает как же мне влетит, а это мы только пять минут с ней сидим.
Тащу мелочь в манеж, эту преступницу срочно нужно обезвредить. Андоленко уже размазывает по обоям красную лужу, выходит вроде бы ничего, я начинаю собирать всякие флакончики, очередной раз холодею, когда замечаю, что Майка бахнула какую-то пудреницу, еще небось и дорогущую. Ножницы убираю высоко на шкаф, а потом лезу за телефоном. Фоткаю сначала красное пятно, потом полулысую Майку и готовлюсь к первому этапу экзекуции.
Великий Игошин: Лелик, приготовься! Только телефон от Машки убери!
Леха: Майка живая, не покалеченная?
Великий Игошин: прикреплено два файла.
Леха: Тикай с городу! Тебе крышка!
Великий Игошин: Можешь напоить Машку в стельку? Мне надо выиграть время, я пока поищу мастеров по наращиванию волос и маляров, которые все это закрасят.
— Вроде оттерлось! — кричит Андоленко из спальни, а я все еще стою у манежа, за мелкой теперь нужен глаз да глаз, даже в заточении, мало ли, что она с собой прихватила.
Леха: Ладно, завтра разберемся, но на всякий случай, линяй быстро, не бери трубку и меняй номер! Костик! Чтобы глаз с нее не спускал!
Блин! Ведь я же сам их уговаривал, обещал, что мне можно доверить ребенка, а в итоге так тупо все прошляпил. Эх, Игошин…
Весь оставшийся вечер мы и правда не спускали с Майки глаз, причем оба. Поиграли с ней во все игры, спели все песни. Алина постаралась как-то заретушировать лысину, достригла рваные пряди под одну длину и верх собрала с мелкий хвостик, похожий на пальму. В принципе, выглядит не настолько уродливо, должно отрасти, как обычная челка. Мне понравилось, что сегодня мы с Миледи были командой, настоящей, как я и хотел, Андоленко даже забыла, что переодически впадает
