Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1980 год
Моржи на Аракамчечене лежали на берегу грязные, как свиньи, с ног до головы вымазавшиеся в сером иле. Запах скотного двора, типичный, оказывается, для моржовых лежбищ, казался при ветерке невыносимым. Когда же часть моржей как по команде переворачивалась на другой бок, над стадом, как дым над пепелищем, поднималось облако пара, и зловоние усиливалось.
Лежбище урчало, гоготало, и, по правде сказать, после моржей, виденных на косе Руддера, здешние показались мне просто отвратительными.
— Вы не смотрите, что на лежбище они такие грязные, неповоротливые, сонные, — с увлечением говорила Таня Лисицина. — Зато какие они изящные и грациозные пловцы! Им свойственно и чувство любви — они моногамы, — долго выхаживают моржат, играют с ними, защищают от медведей. Здесь собираются одни самцы. Наверное, чтобы не увеличивать конкуренцию на тех участках шельфа, где кормятся сейчас самки с детенышами. Обратите внимание, что старые самцы всегда приплывают в окружении молодых, только начинающих самостоятельно жить зверей. Так они указывают им дорогу к лежбищам, учат добывать пищу, а самых младших в стаде, видимо, и подкармливают, помогая добывать со дна моллюсков. Старым делать это легче, у них более мощные клыки. Мне нередко приходилось наблюдать, как старики играли с малышами...
И тут вдалеке я явственно увидел направляющегося к лежбищу большого белого моржа. Он плыл в окружении нескольких синеватых молодых моржей, как льдина выделяясь на зеленоватой глади моря. Морж недолго держался на поверхности, потом нырял, довольно быстро плыл под водой и снова поднимался на поверхность для очередного вдоха. Так же вел себя и сопровождающий его эскорт. У берега группа рассыпалась. Молодые спутники, покувыркавшись, стали выбираться на берег. Поджимая ласты под себя, они довольно легко, одолевали расстояние на суше и были похожи в этот момент на бурых медведей. Белый тем временем продолжал сидеть в воде, почесывая затылок задним ластом.
— Смотрите, белый! — воскликнул я. Но Лисицина не удивилась. — Да это же старик, — сказала она. — Я не раз видела здесь таких...
Начесавшись вволю, белый гигант дождался, пока волна сама вынесет его на берег. Он блаженно растянулся на гальке и долго лежал так, как паломник, упавший перед святыми мощами, совершивший ради этого путь в тысячи километров. Затем он вскинул голову, приподнялся и загыгыкал, предлагая ближайшему моржу уступить ему дорогу. Но тот спал и не отреагировал на грозный окрик. Тогда белый ударил его в спину клыками. Проснувшийся морж вскинул бивни, обернулся, хотел было ответить обидчику, но отчего-то передумал и отполз в сторону. Не без труда белый одолел расстояние в несколько метров и опять приник к земле. Затем согнал с дороги следующего моржа. Сбоку подобрался к стаду и полез в самую гущу, вновь и вновь заставлял уступать себе дорогу.
В это время мы увидели еще одного белого моржа — на другом конце лежбища — и стали наблюдать за ним. Этот зверь вел себя менее агрессивно, хотя тоже сразу же проложил себе дорогу к лучшему местечку, устроившись неподалеку от воды. Когда же я кончил наблюдать за вторым белым моржом и попытался отыскать первого, мне это удалось с трудом. Белым, оказывается, морж был только в воде и в первые минуты, когда выбирался на берег. Уже через пятнадцать минут шкура его розовела, а через час он становился почти неотличимым от остальных зверей.
И все-таки белые моржи — явление редкое. Я видел их за два дня на лежбище Аракамчечена не более шести раз. То есть встречаются они один на две тысячи. Так же, как и Татьяна Лисицина, я готов считать, что это старики.
Почему их не видели раньше? Думаю, что появились они не без влияния мер, предпринятых нашей страной по охране моржей. В прошлом крупные самцы не доживали до преклонного возраста, их уничтожали охотники в первую очередь из-за громадных бивней. Сейчас положение изменилось, отчего и стало возможным наблюдать светлых, «поседевших» моржей.
Будем надеяться, что в дальнейшем их будут встречать чаще.
В. Орлов, наш спец. корр. Фото автора
Хищные когти «Кондора»
В № 7 нашего журнала за 1980 год в очерке «Катастрофа в воздухе» уже рассказывалось об одном из преступлений КОНДОРА — террористической организации, созданной Центральным разведывательным управлением США в первой половине семидесятых годов из числа сотрудников тайных полиций, ряда латиноамериканских стран. Тогда речь шла о взрыве кубинского пассажирского самолета около острова Барбадос. Очерк, который предлагается вниманию читателей, посвящен другой акции «концерна политических убийств» — расправе с двумя видными уругвайскими политиками.
22 мая 1976 года аргентинское телеграфное агентство «ТЕЛАМ» распространило следующее коммюнике:
«Федеральная полиция Аргентины сообщает, что вчера (21-го) в 21 час 22 минуты на углу двух улиц — авеню Перито Морено и Дельепьане — был найден брошенный пикап марки «торино», красного цвета. Внутри находился труп человека мужского пола. При осмотре в багажнике были обнаружены еще три трупа: один женский и два мужских. Проведенная экспертиза позволила установить личность трех из них, а именно: Сельмара Мичелини, Эктора Гутьерреса Руиса и Росарио дель Кармен Барредо де Шредер. Имена погибших насильственной смертью совпали с теми, что упоминались в листовках, найденных внутри машины. В этих листовках одна подрывная группировка брала на себя ответственность за совершенное. Трупы были со связанными руками и носили следы пулевых ранений».
Позднее стало известно имя четвертого человека, обнаруженного в автомобиле. Им оказался Уильям Витлав Бланко, муж Росарио дель Кармен Барредо де Шредер, уругвайский политический эмигрант, как и трое убитых. Было уточнено и название группировки, упомянутой в полицейском коммюнике: аргентинская леворадикальная организация «Революционная армия народа».
Коммюнике не оставляло сомнения в том, что в преступлении повинны «подрывные элементы», иначе говоря, «левые». Эта версия была подхвачена аргентинскими, а потом уругвайскими газетами. Сверхреакционная «Эль Пайс», выходящая в Монтевидео, перепечатала из выходящей в Буэнос-Айресе «Ла Пренса» редакционную статью. В ней утверждалось, что двое из убитых — Мичелини и Гутьеррес Руис — якобы склонялись к достижению взаимопонимания с Бордаберри, тогдашним президентом Уругвая, и с военным режимом в целом. Поэтому-де с ними и расправились аргентинские «левые экстремисты» по наводке уругвайских «тупамарос». Другие газеты сообщали, что супруги Витлав-Барредо были якобы «казнены за предательство».
Однако прогрессивная общественность Уругвая, Аргентины и всего мира оценила эту версию как, мягко говоря, несостоятельную.
В те дни в мексиканской газете «Эксельсиор» известный уругвайский публицист Карлос Кихано с горькой иронией писал: «Все выглядит очень просто: «подрывные элементы» пожирают друг друга».
Первым был похищен Эктор Гутьеррес Руис.
Около часа ночи с семнадцатого на восемнадцатое мая три белых легковых автомобиля марки «форд-фалькон» остановились возле дома № 1011 по улице Посадас, в самом центре аргентинской столицы. Из машин неторопливо выбрались люди в штатском, но с автоматами в руках или с пистолетами за поясом. Их было человек пятнадцать. Они отнюдь не старались избежать внимания жителей соседних домов: шумно переговаривались, а один из них, оставшийся в первой машине, в полный голос докладывал по радио: «Прибыли на место. Начинать операцию? Слушаюсь!»
Несколько человек остались подле машины. Радист продолжал поддерживать связь. Остальные гурьбой двинулись к дому. И тут они не стремились действовать скрытно и не воспользовались боковым неприметным входом, над которым была укреплена дощечка с номером дома, а вошли в парадный подъезд, выходящий на угол улиц Посадас и Пасахе Саевер. Напротив подъезда находится дом, где в ту пору проживали военный атташе Бразилии и крупный аргентинский политический деятель Санчес Сорондо: днем и ночью здесь дежурили вооруженные охранники.
Как и следовало ожидать, охранники обеспокоились появлением людей с автоматами и потребовали предъявить удостоверения личности. Документы, видимо, внушили охране доверие, и стражи бразильского атташе и Санчеса Сорондо вернулись на свои места.
«Налетчики были вынуждены удостоверить свою личность и показать удостоверения. Они были, как утверждают из полиции, из охранного корпуса» — так сообщает мне из Буэнос-Айреса одно доверенное лицо», — напишет потом уругваец Карлос Кихано в мексиканской газете «Эксельсиор».
Еще более странно, что интерес к шумной, до зубов вооруженной ватаге проявила лишь охрана военного атташе и Санчеса Сорондо. А между тем неподалеку — самое дальнее в 150 метрах — располагались строго охраняемые посольства Израиля, Бразилии, Франции. По соседству расположено и районное отделение полиции. Не знать о налете все эти полицейские и солдаты вряд ли могли. Шумное прибытие за полночь трех «фордов-фальконов» было замечено и соседями семьи Гутьерреса Руиса, и случайными прохожими, и, само собой, привратниками. Кое-кто из них наверняка дал знать властям об этом.
