Чернила и перья - Борис Вячеславович Конофальский
Маркграфиня начинает быстро подниматься по ступенькам дворца, а граф жестом пропускает Волкова вперёд: прошу вас, господин барон.
Глава 5
Он ещё не решил, стоит ли ему тут задерживаться надолго, но маркграфиня сразу просила майордома выделить генералу лучшие апартаменты, сказав, что барон для неё гость наижеланнейший; и граф сразу решил проводить Волкова в левую часть замка, на третий этаж, где находились действительно хорошие покои из трёх комнат со спальней, столовой и комнаткой для прислуги.
- Надеюсь, эти покои придутся вам по душе, господин барон, – говорил весьма радушно граф. – Я пришлю вам горничную и прачку, два лакея уже тут, ждут ваших распоряжений, а от повара придёт человек, справиться о ваших предпочтениях.
Огромная кровать генералу понравилась, а майордом говорит, как бы оправдываясь:
- Покои нежилые. На кровати простыни будут перестелены, пыль вытерта; если бы знали, что к нам явятся гости, уже было бы всё подготовлено.
На том и откланялся, сославшись, что теперь ему нужно услужить и маркграфине. Гюнтер стал осваиваться, позвал двух лакеев, что пришли с майордомом, стал носить вещи снизу, а вот фон Готт сразу сказал то, чего не успел сказать генерал:
- Ох и духота тут; вам, сеньор, ночью опять не уснуть будет.
И то было абсолютной правдой, в покоях было невыносимо душно, и ночью большое каменное здание вряд ли быстро остыло бы.
- Гюнтер, - позвал генерал, подходя к окну и разглядывая небольшие немытые стёкла.
- Да, господин, - отозвался слуга.
- Ванну мне, и скажи лакеям, чтобы воду сильно не грели, - сказал Волков и пошёл смотреть постель на предмет клопов.
Фон Готт, гремя доспехом, плюхнулся на стул, стал отдуваться; конечно, ему было жарко. А генерал, подняв пыльную и нехорошо пахнувшую перину, нашёл на ней маленькие чёрные точки. Клопы тут безусловно были, может, и немного, но были. А помимо признаков клопов он заметил, что кровать сломана. Может и немного, и на покойный сон эта поломка не повлияет, но факт оставался фактом. А ещё он заметил, что гобелены, висевшие за кроватью на стене, не новые. И ладно бы это были какие-то древние и ценные гобелены – нет, то гобелены были не из дорогих, совсем простой работы, да ещё и старые. Он хлопнул по одному из них перчаткой и сразу выбил хорошую порцию пыли.
Волков вздохнул. «Нет, это точно не дворец принца Ребенрее». После ванны ему стало полегче, он надел чистую одежду и выпил вина. Он уже думал об ужине, но тут от маркграфини пришёл посыльный и принёс ему записку, в которой говорилось, что уже сейчас высшие сановники земли Винцлау, так называемый малый совет, собираются для важного разговора о последних событиях, и принцесса приглашает его присутствовать. Посыльный сообщил, что совет состоится немедля, господа советники уже сходятся.
Он также добавил, что если генерал готов быть на совете, то за ним пришлют. Конечно, Волков согласился присутствовать и, одевшись, как полагается для такого случая, сел ждать гонца, который проведёт его на совет. Мало того, он потребовал, чтобы фон Готт, Кляйбер и даже Гюнтер привели себя в порядок, так как они могут ему понадобиться на совете – если вдруг ему нужны будут свидетели или какие-то напоминания о том, что происходило в графстве Тельвис. И они стали приводить себя в порядок. Сам же генерал сел за стол и стал рассматривать скатерть на нём. Она тоже была не нова. Но когда-то, несомненно, была украшением стола. Его люди уже приготовились к совету и теперь вместе с ним ждали, маялись, когда же их позовут. Но прошло полчаса примерно, а никто за ним не явился. И тогда Гюнтер и говорит:
- Господин, чего мне высиживать, может, я постираю пока?
- Стирай, - холодно согласился генерал. Он стал уже думать, что зря вырядился. И решил снять колет. Остался в одной рубахе и продолжил разглядывать скатерть. А ещё через полчаса понял, что его уже никуда не позовут. Но на Оливию он не злился. Нет, генерал знал, что позвать его на совет была её идея, а вот не позвать…
«Вряд ли принцесса передумала сама, видно, кто-то из сановников её отговорил. Не захотели местные господа слушать чужака на совете. Тем более того самого чужака, что вместо них вызволял принцессу из плена. Им тут чужие рыцари-герои не нужны».
- Гюнтер, - позвал он слугу, решив послать того на кухню за едой.
- Да, господин, - тот появился в дверях с мокрой рубахой.
Но Волков вдруг подумал, что уже не хочет ужин с кухни Её Высочества. И сказал слуге:
- Как закончишь, перетряхни перину как следует, затхлая она, потом на кухню сходи, поешь.
- Конечно, господин, - отозвался Гюнтер.
- Господа, - теперь он обратился к фон Готту и Кляйберу, - давайте проедемся, поглядим, где Брюнхвальд разбил лагерь. Карету, видно, уже распрягли, так верхом поедем. Фон Готт, кони не осёдланы?
- Сейчас всё сделаем, сеньор, – обещал ему оруженосец. Волков заметил, что эта обычная работа оруженосцу нравилась больше, чем охрана Её Высочества.
***
Они ненадолго выехали за город, узнали, где отряд встал лагерем, и нашли его. Волков поговорил с Брюнхвальдом, и того интересовал лишь один вопрос:
- Сколько здесь стоять будем, лагерь надолго ставить?
- Не знаю… - отвечал генерал, размышляя. – Отдохнём немного, дальше дорога всё в гору будет до самого перевала; недельку постоим, купите хорошего овса, лошадей откормим, а я сам подлечусь немного. Что-то последние дни чувствую себя нехорошо, от жары, видно.
Да, людям нужен был небольшой отдых, и лошадей надобно было откормить перед тяжёлой дорогой, вот только была ещё одна причина этой недельной задержки. Честно говоря, генерал хотел… ещё побыть с принцессой хоть несколько дней. Он это скрывал, не хотел признаваться даже себе, но эта женщина ему и вправду нравилась.
Вот только тут, в Швацце, он уже не был уверен в её благосклонности. Одно дело найти расположение женщины в сложном и опасном пути, после пережитых ею ужасов, когда она просто по естеству женскому будет искать силу и защиту, и совсем другое дело здесь, в её замке.
