Артур Макарьев - Джон Леннон. Все тайны «Битлз»
— Понятно, — только и сказал Марков, съев еще кусок салями.
К Барбаре подошел официант и попросил подписать счет за завтрак, она достала карточку «Фольке-турист» со своей фотографией. Официант списал данные, Барбара расписалась. Посмотрев на ошарашенного Маркова, сказала:
— Я гидом работаю, встречаю группы из Англии. Ну это так, если кого-либо из посольства СССР встретим. Работаем вместе.
Марков рассмотрел анкету:
— Давид Ковальзон, бас-гитарист. Знал его, да и сейчас знаю. Говорят, он в Израиль к тетке собрался.
— Ну да, собрался, — подтвердила Барбара. — Кто он как человек? С интеллектом у него как?
Марков задумался.
— Слушай, — сказал он, — завтрак уже закончен, сейчас погонят. Пойдем, здесь за углом приличный пивной бар «Командор».
— Пойдем, — согласилась Барбара.
В субботу в «Командоре» всегда было достаточно людно. Сели в дальнем углу, не привлекая ничьего внимания.
Заказали хорошего пива и копченых сосисок с картошкой, запеченной в фольге.
— Ну так что, умен Ковальзон или не умен? — спросила Барбара.
— Ну, во всяком случае, неглуп, но в поп-музыке разбирается слабо. Язык хорошо подвешен, остроумен. В общем, не полный идиот, но мог бы быть и поумнее.
— Сравнить с Сашей Коганом можно? — спросила Барбара.
— Ну и вопросы у тебя! Не для слабонервных, — только и ответил Марков. — Коган гений, талантливый лингвист и музыкант, а этот так, середнячок.
— А где ты с ним встречался? — спросила Барбара. — Слушай, хорошее пиво. Спросила у официанта — «Туборг».
— Да, «Туборг», — ответил он. — А встречался я с ним в кафе «Молодежное», да и дома он у меня был пару раз. Переписывал пластинки. Ну, парень как парень, ничего выдающегося, язык английский знает средне.
— Понятно, — только и сказала Барбара, разрезая сосиску и вынимая из фольги картошку. Затем взяла соусницу, полила картошку и сосиску.
— А, — сказал Марков, — это хороший соус, сырный, нравится?
Взял свою соусницу и полил сосиски и картошку.
— А как у него с дикцией и тембром голоса?
— Ну, здесь все нормально, — ответил Марков, — в институте он играл в театральном кружке, так что говорит хорошо, интонации правильные.
— А из какой он семьи? Обеспеченной или нет? — задала вопрос Барбара.
Марков пожал плечами.
— Папа — историк, преподает в МГУ, а мама — инженер в каком-то НИИ. В общем, средняя советская семья.
— А девушки? — спросила Барбара.
— Да вроде были, и тоже еврейки, — ответил Марков.
Сосиски съели. Пиво допили. На часах — 12.00.
— Слушай, — сказал Марков, — мне в «Фольке-турист» надо, у меня завтра группа, проверю автобус, гостиницу и заказ на гида.
— Пошли, — сказала Барбара, — здесь рядом, мне тоже не помешает.
Дошли за десять минут. О Ковальзоне не говорили, вспоминали Москву, институт. Уже подходя к офису «Фольке-турист», Барбара сказала Маркову:
— Знаешь, ты мне как мужчина всегда нравился.
— Это что, намек или совет? — спросил Марков и перевел на английский.
Открыл дверь, пропустил Барбару. Услышав перевод, она засмеялась:
— Марков, это правда.
Марков проверил: все готово, автобус завтра в 12.00 от гостиницы поедет в аэропорт, прихватив с собой Маркова. Барбара была рядом, болтала с английским гидом. Марков кивнул ей: «Пойдем». Вышли из офиса, не сговариваясь, пошли к отелю, где жил Марков.
— Ты где живешь? — только и спросил Саша.
— Атам же, где и ты, в «Викинге», я тоже работаю в «Фольк-туристе». Саш, зайдем, здесь за углом хороший магазин грампластинок, посмотрим.
Зашли, Барбара стала выбирать пластинки. Марков посмотрел, что нового появилось, но ничего покупать не стал — дома жена, ребенок, им тоже надо что-то купить, ждут папу домой, а папа все просадил на пластинки.
Барбара, кажется, все поняла:
— Саша, выбери любые десять пластинок, я оплачу, это подарок.
— Зачем? — только и сказал Марков. Но десять пластинок выбрал, положил в пакет.
На подходе к «Викингу» увидел «Вольво» советского посольства. Пристегнул удостоверение «Фольке-туриста» на джинсовую куртку. Барбара сделала то же самое. Заговорили по-английски сотрудники «Фольке-туриста», да и только.
В дверях столкнулся с 1-м секретарем посольства Лозовым Дмитрием Сергеевичем.
Барбара на мгновение задержалась.
— Саш, позвони, когда освободишься, я в двадцатом номере, — сказала по-английски.
Лозовой посмотрел вслед — стройна, хороша, джинсы в обтяжку.
— Саша, я чего заехал, даже записку оставил, забери. Ты же завтра едешь в аэропорт?
— Да, конечно.
— Так вот, у меня пропуска нет, ты ведь к самолету пойдешь, тебя пускают с твоим удостоверением.
— Ну да, — сказал Марков.
— Этим же рейсом прилетает делегация Минздрава СССР во главе с министром, так вот встреть, успокой, чтобы не волновались, скажи, я их у таможни буду ждать.
— Может, пройдем ко мне, — предложил Марков, — выпьем чего-нибудь?
— Нет, не могу, — извинился Лозовой, — у меня в машине жена с сыном, я их обещал по магазинам сводить, хочешь, чтобы мне голову открутили? Завтра чего-нибудь придумаем, у меня делегация рядом будет жить, в «Паласе».
— Ладно, до завтра, увидимся в аэропорту, — только и сказал Марков.
Поднялся к себе, позвонил в 20-й номер.
— Я сейчас к тебе приду, — только и сказала Барбара и пришла в короткой джинсовой юбке, майке с надписью по-английски «Я люблю тебя».
Сразу же возбудила.
— Ну что, у нас будет ночь любви? — спросила она.
— Слушай, — только и ответил Марков, — до ночи долго ждать, давай день любви.
— Давай, — сказала она и разделась.
Потом они сходили пообедали, вернулись в номер, опять обсудили Додика Ковальзона, опять занимались любовью, побродили вокруг отеля. Марков задержался у магазина с аппаратурой.
— Что-то хочешь купить? — спросила Барбара.
— Да просто помечтать, вон красавец «Revox», катушечный магнитофон. Но дома жена, дочь. Жене уже дубленку и сапоги присмотрел, в Москве сама знаешь, как с этим.
— Понятно, — только и сказала Барбара, — ну что, идем в гостиницу?
— Идет, — сказал Саша, — ты когда домой?
— Да завтра вечером у меня самолет, — ответила она, прижимая его к себе.
Барбара разбудила Сашу в восемь, сходили, позавтракали, поднялись к нему.
— Ну что, — сказала она, — не знаю, может, когда и увидимся?
— Может, и свидимся, теперь ты знаешь, где меня искать. Звони из автомата, — и рассмеялся.
— Ладно, позвоню, — сказала она.
В аэропорту они столкнулись случайно у выхода. Саша рассаживал в автобусе свою группу, а она вышла из такси. Расплатилась, увидела его, постояла несколько секунд, сказала по-английски:
— А у меня чувство, что мы встретимся, — и пошла в зал вылета.
Носильщик вез на тележке ее вещи. Она, в сером плаще, с распущенными волосами, еще раз взглянула на Сашу:
— Ну, все, прощай.
* * *Сережа Костров в Александрии был очень удивлен, когда получил от Маркова письмо и увидел обратный адрес: Швеция, Стокгольм, Посольство СССР, Маркову А. В. Вскрыл — и еще больше удивился. Саша Марков в Стокгольме, представитель БММТ «Спутник» на туристском сезоне. Вот это да! Ира даже обрадовалась за Сашу:
— А что, мальчик неглупый, молодец, карьеру делает.
Саша с тургруппами мотался между Стокгольмом и Копенгагеном. Группы были из разных городов, в основном молодые передовики производства.
И в Дании, и в Швеции соблазнов было много, особенно в Копенгагене, где в двух шагах от отеля была улица «красных фонарей» и улица с секс-шопами и кинотеатрами с порнографическими фильмами. Стоило только на общем собрании в первый день рекомендовать не посещать эти места, как на следующий день можно смело было отлавливать туристов в злачных местах. Правда, Марков этим не занимался — ну сходят, посмотрят. Однажды вечером у кинотеатра с порнофильмами увидел троих девушек-туристок из далекого уральского городка. Одной было очень плохо, ее рвало.
— Что с ней? — спросил Марков.
Его сначала испугались, но он успокоил девушек, отвел от кинотеатра.
— Мы не знали, — оправдывались они, — что фильмы идут без перерыва, вот после четвертого ее и прорвало.
Девушки отошли на воздухе, успокоились:
— Ну, надо же, мы замужем, есть дети, а такого даже и не представляли, вот Антонина и не выдержала.
— Ладно, девушки, успокойтесь, пойдем ко мне в номер, выпьем чего-нибудь.
Выпили, закусили датскими маринованными огурцами. Только Антонина взяла огурец в рот, как ее опять стошнило, побежала в туалет. Девчонки оправдывались:
— Ну не знали мы всего этого.
— Не надо было ходить в кино, — только и сказал Марков.
* * *Толя Минаев в 60-х играл в самодеятельной группе «Акванавты», учился в МЭИ. Он считался хорошим клавишником, да и инструмент у него был свой очень неплохой — немецкий орган «Вельтмайстер». В 70-м он окончил институт, а в 71-м женился. В 72-м у него родился сын. Зарплата инженера Мосэнерго — 110 рублей, да и группа «Акванавты» потихоньку разошлась — тоже семейные проблемы. В однокомнатную квартиру Минаевых ворвались заботы о сыне и полное безденежье. Жена Галя неоднократно требовала продать орган — хоть как-то расплатиться с долгами. Но Толя только отвечал: «Инструмент не продам».
