Стивен Дэвис - «Watch You Bleed»: Сага о Guns N’ Roses

Лафайет процветал как промышленный город. В 120 милях на северо-восток находился Чикаго, на 65 миль южнее — Индианаполис. На восточном берегу реки возникали все новые фабрики. В 1869-м на западной стороне открылся Университет Пердью. Огромное здание суда, нависающее над главной площадью, было построено в 1884 году и являло собой викторианский коктейль из архитектурных стилей — от готического возрождения до необарокко. Юный Билл Бейли вскоре познакомился с этим величественным зданием и сидящими в нем строгими судьями поближе. Следуя по стопам своего настоящего отца, он стал одним из главных нарушителей спокойствия в Лафайете.

Преобладающей религией в этой части страны был традиционный протестантизм, пока Великая депрессия не вывернула общественный договор наизнанку. Фабрики закрылись, посевы погибли, банки разорились, а деньги просто исчезли. Людям пришлось собрать все свои силы, чтобы пережить эту экономическую катастрофу, и многие, особенно на Среднем Западе, нашли поддержку в учении пятидесят-нического движения.

Откройте Новый Завет, вторую главу «Деяний апостолов». В первой воскресший Христос дает своим ученикам различные наставления. Во второй главе ученики собираются на еврейский праздник Пятидесятницы. К ним сходит Святой Дух, являясь в виде «языков пламени», и наделяет силой говорить на разных языках, так что жители Каппадокии слышат проповеди Иисуса на каппадокийском, а фригийцы — на греческом. Некоторые сочли это чудом. Иные решили, что апостолы напились молодого вина, потому что они танцевали, веселились и говорили на странных языках. Тогда апостол Петр провозгласил, что они не пьяны, но наполнены Святым Духом. «И будет в последние дни, говорит Бог, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; и юноши ваши будут видеть видения, и старцы ваши сновидениями вразумляемы будут… Солнце превратится во тьму, и луна — в кровь, прежде нежели наступит день Господень, великий и славный. И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется»[1]. И к концу дня три тысячи душ присоединились к христианской церкви.

Эта история стала базисом для новой, более страстной формы американской веры, появившейся в Канзасе в начале XX века и достигшей расцвета во время «ревущих двадцатых» и последовавшего безумия Великой депрессии тридцатых. Пятидесятники воспринимали Библию буквально, считая Христа спасителем рода человеческого, и должны были нести свою веру вплоть до конца света, во время которого «утвердившиеся в вере» живыми вознесутся на небеса. В этих церквях дьявол был так же реален, как Бог, а большая часть человеческой культуры считалась греховной, поскольку приносила удовольствие. Типичный пятидесятник был ворчуном без чувства юмора, но церковные службы часто превращались в коллективное веселье, принося свободу и непосредственность в богослужение. Музыка заполняла души верующих, разум покидал их, и люди «говорили на разных языках». Исцеления, чудеса и экзорцизм были в норме вещей. Образцом для подражания стала Эми Сэмпл Макферсон — женщина-священник, изображенная Синклером Льюисом в его романе «Элмер Гентри». Пятидесятники были настоящими популистами и шли впереди основных религиозных течений в вопросах равенства полов и единства рас. Одухотворенная проповедь Макферсон, одна из первых, переданных по радио, была запрещена методистами, баптистами и другими популярными конфессиями из-за того, что Макферсон была женщиной. Даже старые классовые различия меркли в новых церквях, построенных среди кукурузных полей и пастбищ, желательно за городом. Напоминающее госпелы пение было громким и пронзительным. Религия превращалась в театральное действо, представление. Некоторые пятидесятники были полусумасшедшими фанатиками, одержимыми Святым Духом, наполнявшим учеников Иисуса. Некоторые гипнотизировали ядовитых змей или ходили по горячим углям, практически бросая вызов Господу — играя с болью и смертью во славу Иисуса.

Стивен Бейли водил семью в церковь два раза в неделю, а иногда и чаще. Вот в такой обстановке и рос Эксл Роуз посреди консервативной, пуританской американской глубинки 1960-1970-х.

После того как мать Эксла разошлась с его непутевым отцом и вышла замуж за пятидесятника строгих взглядов, ее сын рос в атмосфере суровой дисциплины, регулярных походов в церковь и того, что Эксл позже описывал как постаянные побои и унижения. Чувствительный мальчик реагировал болезненно, страдая от ночных кошмаров и других неврозов. Иногда сны Билла были такими беспокойными, что он падал с верхнего яруса кровати, которую делил с сестрой. Позже он утверждал, что страдал от припадков. Однажды Билл очнулся на полу в крови, оттого что прокусил зубами верхнюю губу. Учась в Оклендской начальной школе, он живо описывал родителям яркие ночные видения, в которых он, будучи совсем малышом, жил вместе с матерью и другим мужчиной, который делал с ним плохие, очень плохие вещи. Билл не имел понятия, что Стивен Бейли ему не родной отец (Билл называл его «папа»). Родители говорили мальчику, что эти видения ложные и посланы дьяволом, чтобы его напугать. Но он каким-то чудом умудрился понять, что эти сны были правдой. Позже Эксл вспоминал: «Эту тайну я пытался раскрыть с самого детства, понимаете? Поскольку мне говорили, что это дьявол показывает мне, каково жить в доме, где я никогда не жил. Но я знал, что был там. Я знал, что младенцем жил в этом доме. Со мной все время случались странные вещи».

Семья выбиралась в деревенскую церковь как можно чаще, от трех до шести раз в неделю. Как минимум, воскресным утром, воскресным вечером и вечером в среду. Там не было хора как такового — вся паства распевала старые гимны: «Приди в церковь в девственном лесу, приди в церковь в долине». У юного Билла был приятный, мелодичный голос, который выделялся среди голосов остальных верующих. Позже он пел в госпел-трио с братом и сестрой, а затем, благодаря урокам фортепиано, которые давала ему мать, начал играть в церкви. «Это было сектантское, пятидесятническое распутное бдение, — говорил он позже в интервью. — У нас проходили собрания в кущах, исцеления; мы видели, как слепые прозревают; люди говорили на разных языках; короче, полный набор». Юноши с десятилетнего возраста должны были читать проповеди, и после победы в серии конкурсов по Библии — правильно определить главу и стих — Билла пригласили проповедовать вечером в среду. Возможно, это был его первый опыт выступления перед полным залом. Он считал, что видит настоящие чудеса, когда калеки вставали с инвалидных кресел, но чувствовал и некоторое разочарование — ведь с ним самим ничего такого не происходило. «Я знаю больше госпелов, чем кто бы то ни было, — говорил он позже, — но, даже если там наверху и есть Бог, я его не видел. Не имею об этом ни малейшего понятия».

В доме Бейли религиозная жизнь семьи доминировала. У них не было магнитофона, а радио работало только днем по воскресеньям, когда после обеда у матери с отцом было «особое время» и они запирали дверь спальни. «Телевизор у нас продержался около недели, — вспоминает Эксл, — а потом отчим выбросил его, потому что посчитал сатанинским». Все вокруг считалось злом. Женщины были искусительницами. «Я помню, как впервые получил за то, что загляделся на женщину. Даже не знаю, сколько мне было и что за передачу я смотрел, но там началась реклама сигарет, в которой две девушки в бикини выходили из воды. Я просто смотрел — не думал ни о чем, просто смотрел, — и отчим с такой силой ударил меня по лицу, что я полетел на пол».

Учителя с раннего возраста замечали певческие таланты Билла: «Когда я был в первом классе, мне не давали перейти улицу, пока я не спою что-нибудь из Элвиса. В третьем классе на переменах учителя ставили меня на пенек и заставляли петь младшим детям песни из горячей двадцатки. Я любил работать над гармониями, но всегда с трудом исполнял чужие партии». Почти все, кто учился с Биллом, помнят, как он пел на детской площадке.

Билл ожидаемо стал хорошим учеником и до двенадцати лет приносил из школы одни пятерки. Плохие отметки, грубое поведение или саркастическое замечание могли повлечь за собой жестокое наказание от папы. Попытавшись сыграть на семейном пианино фривольную «D'yer Мак'ег» Led Zeppelin, Билл получил такой подзатыльник, что слетел со стула. Позже Эксл описывал своего отчима как «параноидального психованного тирана».

И он научился жить с этим — покуда потребуется. Гораздо позже он будет до странного теряться, пытаясь объяснить, через что ему пришлось пройти: «Если ребенка бьют, и кто-то предлагает ему помощь, а ребенок просто отказывается… чаще всего наказания только усиливаются. Вместо того чтобы помочь мне и попытаться понять меня, он говорил что-нибудь вроде: „Нет, это проблема, и ее нужно решить прямо сейчас! Ты понял?" Но это ни хрена не работает. Команды вроде „заткнись" и „сидеть" слегка неуместны, если пытаешься кому-то помочь».