Книга Opeth - Микаэль Окерфельд
Я расстроился когда я хотел уйти из Arch Enemy, потому что Крис Амотт вернулся, но Opeth были для меня новой вершиной с их драйвовым материалом и длинными сетами. В музыке Opeth не в пример больше глубины, она охватывает куда больше пространства. Я не хочу сказать, что мне не нравилось в Arch Enemy, как раз наоборот ― там мне было очень здорово, но так уж сошлись карты. Пару месяцев спустя я покинул стан Arch Enemy и Opeth попросили меня к ним присоединиться, ну а так как мы уже были хорошо знакомы, всё случилось само собой, мы с самого начала отлично поладили.
Микаэль: Оба Мартина и Фредрик со своим приходом подняли группу на новый уровень, всё стало гораздо проще и мы уже не оборачивались назад, наконец настал идеальный баланс.
Мартин Мендес: Уход Петера стал для меня полной неожиданностью. Хотя и ещё за пару альбомов до этого было видно, что что-то не так. Когда мы откатали Gigantour, Фред играл в Arch Enemy, он тусовался со мной и Микаэлем целый месяц в этом туре и у нас наладились прекрасные отношения. Так что когда Петер ушёл, Фред стал единственным кандидатом, ведь он был феноменальным гитаристом и просто классным парнем. Фред с самого начала быть очень честным ― он никогда не скромничал. Я вот очень скромный ― на записи первого альбома я тихо себе сидел в сторонке пока меня не попросят что-то сделать, а Фред же сходу включился в процесс. Перед записью он постоянно перебирает бесконечное множество звучаний гитары в поисках нужного, и это, чёрт возьми, здорово, потому что мы вот в этом плане полные лодыри!
Фред привнёс новую энергию в группу, так же как и Акс, особенно это касается живых выступлений. Он сконцентрирован, притом чрезвычайно, и мы ощутили огромную разницу. После ухода Лопеса Микаэль слышал об Аксе, о котором говорили, что он лучший ударник в Швеции, так что Микаэль позвонил ему с просьбой присоединиться и он согласился. Мы же о нём ничего не слышали и просто играли с ним. Как только он начал играть с нами, я просто обалдел от его уровня, он моментально вызубрил 40-50 песен ― что было очень впечатляюще.
Фредрик: Перед тем как приступить к работе над Watershed, я сыграл с Opeth всего один раз на финском фестивале в 2007 году. Выучить весь сет и отыграть шоу мне помогло быстрее влиться в волну и впитать настроение группы. Затем мы начали писать новый материал и мой приход ускорил темпы работы группы, чему я очень радовался, особенно из-за возможности включаться в работу.
Я не особо люблю озвучивать какие-то свои идеи, но тем не менее я всегда держу руку на пульсе процесса. Обычно всё проходит в норме, но я гитарный задрот и помешан контролировать всё вокруг, так что перед записью я обязательно должен удостовериться, что мы выложимся на максимум и покажем всё, что можем. Когда мы работали над Waterched, я хотел показать всё, на что способен: я ни на минуту не покидал студию, пока мы не закончили всю работу. И хоть я и не все партии на альбоме сыграл, всё равно я хочу знать как они все играются, потому что идите нафиг, вот почему!
Я люблю Watershed и очень горжусь тем, какой он получился. У него всё ещё есть дэт-металлические элементы, но вместе с тем он стал развиваться в гораздо более новых и неожиданных направлениях. Виден совершенно очевидный шаг вперёд в сравнении с Ghost Reveries и мне кажется у этих двух альбомов есть определённая связь, особенно в плане эволюционирования звучания.
Мартин Аксенрот: Я дорваться не мог, лишь бы быстрее начать играть на новом альбоме Opeth, потому что кататься с группой два года в поддержку альбома, на котором ты не играешь, это хорошо, но приступить к записи новой пластинки и стать частью группы - это уже совсем другое. Классное время было, я помню как мы въехали в студию Fascination Street и весь вечер вместе готовили себе ужин. В студии полным составом мы тогда не играли; сначала записали ударные, потом бас, и затем всё остальное.
Стивен Уилсон: Они попросили меня поработать над Ghost Reveries и я хоть и хотел, но кажется из-за занятости турами, не смог и им пришлось отказать. Меня восхитил этот альбом, хотя я и не участвовал в его записи, как и в записи Watershed, но я прекрасно помню, как я слушал Ghost Reveries и меня просто уносило в космос от их музыки, но я тогда заметил Майку, что принципиально нового у них ничего не появилось, не было ощущения новизны. Альбом был, пожалуй, самой красивой и изобретательной иллюстрацией всего того, к чему Opeth пришли на тот момент, но они не совершили революцию в сцене, не перевернули жанр, а вот альбому Watershed это удалось сделать.
Я узнал, что Микаэль стал слушать Скотта Уокера, что для меня ознаменовало грядущие перемены. На Watershed Микаэль превзошёл меня в продюсерском плане, у него была просто тьма самых неожиданых и изобретательных идей, он тогда был бесстрашен к любым экспериментам, чего стоит только концовка Burden с её расстраиваемыми гитарами. У него не было цели звучать претензионно, и это раскрыло его как настоящего артиста. Не стоит забывать, что когда я его встретил, он был полноватым парнем-фанатом металла, а спустя десять лет можно сказать, что у него появилось всё, чтобы стать артистом в настоящем понимании этого слова.
Микаэль: Я тогда сильно фанател от Скотта Уокера и ещё до работы над Watershed раздобыл его альбом The Drift, и подобной музыки я вообще никогда не слышал. Я этот альбом тогда впервые в туре послушал. Да, вроде я его в туре купил, надел наушники в своём автобусе и... жутко испугался. Ну понимаете, там на альбоме, блять, есть осёл! Это произвело на меня самое глубокое впечатлене. К слову говоря, это не самая моя любимая запись Скотта Уокера, но в ней определённо что-то было, я ничего подобного ни у кого не слышал.
Watershed был прекрасной быстрой пластинкой. Единственное, что тогда отнимало у нас время ― это ненужная погоня за идеальным звуком,
