Максим Кравчинский - История русского шансона
Арестовали наркобарона в июне 2008 года. К тому времени сотрудники УФСКН уже плотно сидели на «хвосте» банды, собирая доказательную базу. Через задержанных дилеров опера вышли на их руководителя. Куста поместили в следственный изолятор, что тут же вызвало волну возмущения в ряде федеральных СМИ: дескать, в таких условиях инвалид-колясочник попросту не доживет до суда.
До суда Максим дотянул. Более того — в том же 2008-м он выпустил музыкальный альбом «Грусть и страсть», посвятив его «людям с ограниченными физическими возможностями, не потерявшими силу духа». Эта работа сразу же принесла ему всероссийскую известность среди ценителей блатной музыки. «Я не научился звать на помощь, даже если суждено пропасть», — поет Куст, вышибая скупую слезу из глаз суровых «братков».
В марте года нынешнего преступной группировке вынесли приговор:
Куст получил пятнадцать лет лишения свободы, его подчиненные — от трех до десяти лет тюрьмы.
Впрочем, шансонье не унывает и вовсю работает над следующим альбомом, готовит к изданию сборник стихов. Искусно созданный образ гонимого властями человека с тонкой и ранимой душой нашел отклик у поклонников его лирики…
Шансон-клубы
Сдадим напоследок «адреса и явки», где можно услышать шансон. При всей народной любви процветающих шансон-клубов очень мало. Наверное, не танцевальный это жанр, вот и не идут граждане расслабляться под «три аккорда».
На моей памяти было несколько попыток рестораторов закрепиться в этом сложном сегменте. Еще в конце 90-х отец певицы Кати Огонек Евгений Семенович открывал где-то на Каширском шоссе ресторан «Шансон». Несколько лет все шло прекрасно, но в новом веке место закрылось.
В конце 90-х клуб-ресторан «Русский шансон» открывала актриса и певица Татьяна Кабанова и Ко, но «песня звучала» недолго. Артистические начинания в области общепита еще со времен Вертинского редко оказывались удачными.
В 2000 году в районе метро «Кузьминки» в Москве открывался другой ресторан «Шансон». На презентации выступали Асмолов, Дюмин, Бобков и Бурмистров. Но гостей почему-то было немного, а дальше и вовсе перестали ходить. Теперь там мебельный салон.
В районе Каширки, на ул. Москворечье, семейной парой любителей жанра был открыт уютный «Шансон-клуб», который успешно функционирует и сегодня.
Следом на Бутырской улице гостеприимно распахнула двери «Бутырка». В смысле трактир «Бутырка». Нынче этот кабачок почитается за ветерана шансон-движения. Сменив за дюжину лет едва ли не столько же хозяев, заведение невероятным образом умудряется держаться на плаву и сохраняет славу культового места. Таковым оно действительно когда-то было, и мне посчастливилось застать «дни золотые».
В 2008–2009 гг., когда творческим процессом рулил тандем шансонье Александра Черкасова и певицы Светланы Астаховой, в выходные был неизменный аншлаг, а вокруг витала масса разнообразных проектов. К одному из них — первому и последнему аудиосборнику «Звезды зажигают в трактире „Бутырка“» — я даже писал пресс-релиз, который, верю, поможет вам прочувствовать былую атмосферу «элитарного шалмана».
Светлана Астахова.
Лет тридцать-сорок назад в Париже процветали десятки русских кабаре: «Санкт-Петербург», «Звезда Москвы», «Распутин»… В роскошных интерьерах для голливудских звезд и арабских шейхов пели русские песни звезды эмиграции: Володя Поляков, братья Ивановичи, Валя и Алеша Димитриевичи… Пели ночь напролет, получая за свое искусство, в общем-то, сущие гроши, но на рассвете, после закрытия ресторана, когда, по выражению «Печального Пьеро» — Вертинского, «лакеи гасят свечи», все музыканты собирались в дешевом греческом кабачке на Монмартре. Они приходили туда отдохнуть. Однако, как только выпивались первые чашки кофе и заканчивался обмен новостями, артисты… начинали петь. Друг для друга и для редких утренних посетителей.
Говорят, так, как Алеша Димитриевич пел там, он ни пел больше нигде и никогда. Ведь он пел для людей непредвзятых, чувствующих. Пел не для денег, развлекая клиента, а в той раскованной атмосфере, где нет условностей и барьеров, рангов и титулов. Где главное — это песня и близкие по духу люди, что рядом.
Для парижских цыган таким местом, где вольно душе, стал безымянный кабачок. Для «золотоголового парня» Сергея Есенина — легендарная «Бродячая собака» в Петербурге. Юз Алешковский и Миша Гулько искали отдохновения в известном «Самоваре», кипящем и поныне на нью-йоркском Манхэттене.
Для Москвы сегодняшним таким «клубом» стал трактир с «оптимистичным» названием «Бутырка». Впрочем, названием дело не ограничивается. Здесь каждый метр концептуален и постоянно напоминает «всякому входящему» не зарекаться от известных вещей. «Кабинеты» для ВИП-гостей перегорожены сваренной арматурой и называются — «камеры», в меню: солянка — «Воркутинский навар», медальон из свиной вырезки — «Мечта вертухая», ризотто — «По фене»; все стены «украшены» невероятными артефактами, неведомо как отысканными хозяевами трактира. Здесь и плакаты, и инструкции для вохровцев и зеков, и знамя 30-х годов со строек Беломорканала, и, конечно, фотографии… Архивные лагерные снимки перемежаются с плакатами и фото артистов, выступавших на сцене «Бутырки».
Вот здесь стоит присмотреться… Потому что лиц — сотни.
Вилли Токарев и группа «Лесоповал», Ефрем Амирамов и Александр Дюмин, Жека и Владимир Асмолов, Катя Огонек и Константин Беляев… Кажется, в «Бутырке» засветились все… Но это не главное. Мало ли где и когда выступали звезды?
Бутырская «фишка» в том, что и помимо концертов артисты собираются здесь постоянно, просто так, по «зову души», как говорит «дядя Миша» Гулько. В темном и мрачноватом на первый взгляд зале трактира царит удивительная атмосфера. За одним столом сидят легенды жанра и молодые шансонье. Они общаются, выпивают, спорят и обязательно всегда — поют. Исполняют все, не задумываясь о форматах и ротациях. Наверное, это одно из немногих мест сегодня, где можно услышать подлинный городской романс. Оттого и не протолкнуться по выходным. Публика знает, что только здесь можно без проблем подойти к любимому певцу, пообщаться, сфоткаться на память и даже выпить рюмку на брудершафт. В открытости — секрет «Бутырки». Ее сцена доступна каждому — хочешь показать народу свои песни — пожалуйста! А где еще можно лицезреть неожиданный экспромт, когда два Саши — Дюмин и Черкасов — вместе поют знаменитый хит Аркаши Северного «Помню двор занесенный»?
Кстати, об Александре Черкасове. Он — профессиональный музыкант, исполнитель, работающий в уникальной манере «шансон-блюз», но кроме того, именно Саша вместе с прекрасной певицей Светланой Астаховой (между прочим, лауреатом премии «Шансон года» в Кремле) отвечают за творческую составляющую клуба. Во многом благодаря их тандему в «Бутырке» сегодня и царит та дружелюбная, располагающая к общению и веселому застолью среда (представляю, как странно эта фраза воспринимается на слух). В бурлящей суете гостей они успевают и настроить звук на сцене, и составить сценарий концерта, что очень непросто, — «Бутырка» славится артистическими экспромтами). А еще душевно пообщаться с каждым, пообещатъ спеть «любимую песню»… и так до зари — уходят Светлана с Александром всегда последними.
Александр Черкасов: «Последний приговор. Мой золотой сентябрь…»
Сегодня Астахову и Черкасова не застать по старому адресу. Совместно с Александром Дюминым они создали на базе клуба «Алиби», что в Ащеуловом переулке, «Театр шансона». Интересно, что в начале 90-х именно здесь находился ресторан Бориса Давидяна «У Боки». Так что место «намоленное». Почти такое же, как самый шикарный шансонный клуб столицы «Медяник-club», которым владеет, как нетрудно догадаться, Владислав Медяник. Ресторан удобно расположился на проспекте Мира, где в конце 40-х стояла школа, в которой учился в начальных классах маленький Володя Высоцкий, о чем свидетельствует мемориальная доска на фасаде.
Может быть, поэтому, а может, из-за кухни или интерьеров, но люди тянутся. Да, и на сцене у Славы в основном звезды первой величины: от Успенской до Лепса, а частенько порадовать гостей выходит и сам хозяин.
Кроме шансонных, есть в столице пара-тройка бард-клубов: «Альма-матер» и «Гнездо глухаря». Площадки достойные, с историей, и кроме представителей КСП здесь частенько можно услышать Ефрема Амирамова или Андрея Никольского.
Стоит, наверное, упомянуть еще несколько «подпольных», как я их называю, мест.
Не потому что они скрываются, а потому что случайных людей там встретишь редко. Это великолепный зал в музее Высоцкого и ресторан «Русское зарубежье» в Центре им. Солженицына — оба находятся на Таганке.
