Александр Новиков - Уличная красотка

Александр Новиков

Уличная красотка

Городской роман

А в Париже

Может быть, когда проеду мимо я,Грубым словом вас и помяну —Вы ведь, моя прежняя любимая,Поменяли имя и страну.

Может быть, когда я вас увижу,Заново родившуюся тут,Вспыхнет и во мне любовь к Парижу,Как и к вам, на несколько минут.

На холодной глади белой лилиейВы не принимали свет дневной.Может быть, когда-то и любили вы,Может, были счастливы со мной?

А теперь вам, как фонарь во мраке,Светит тускло мой стиховный бред,И уже нерусские собакиПо-нерусски вам пролают вслед.

Но и в этом бесполезном свете,Босиком ютясь среди зимы,Вы, конечно, вспомните о лете,Где когда-то распускались мы.

Где хотели в небе разминутьсяОблаками, белого белей,И упасть на землю, как на блюдце,Белою пушинкой с тополей.А в Париже, а в ПарижеФонари тусклей, и жижеИх холодный, их печальный,бесполезный свет.

А в Париже, а в ПарижеГолуби летают нижеТех, что были в синем небеНаших с вами лет.2006 год

А музыка одна

Как эти звуки хрупки,Что теребят мозгиИ превращают звезды в гитарный трень!И у короткой юбкиЕсть что-то от музыки —Плыть над землей и удивлять не лень.

Как эти тени серы,Что не сплетаютсяИ расстаются к дому на полпути!И у Надежды с ВеройНе получаетсяТретью сестрицу — Любовь — найти.

И музыка одна,Вся про нее она,По клавишам из днейВся музыка о ней.

Как эти окна тусклы —В них и не пахнет сном,И на подушках юбка рыдает — ниц.По переулкам узким,Пьяное, как вино,Эхо гуляет окриком двух сестриц.

В них музыка одна,Вся про нее она,По клавишам из днейВся музыка о ней.Белым крылом голубкиПух тополей мелаДавняя ночь в клумбы и во дворы.Помню, в короткой юбкеРядом со мною шлаДевочка милая с именем третьей сестры.

И музыка былаВся про нее светла,По клавишам из днейВся музыка о ней.1998 год

А она младше вдвое

А она младше вдвое,У нее на ветрахБелый парусник в мореЖдет на полных парах.

Белый парусник хлипкий,Неприступен и горд,Покидает с улыбкойОслепительный порт.

С Ним она уплывает,В берег топнув ногой.Ей вдогонку киваетВдвое младше Другой.

Ветер космы полощет,Бьет хлыстом по волне…С этим было бы прощеИ в другом — наравне.

А она по привычке,Как всегда не со зла,Вдвое больше обычногоВ порт свезет барахла:

Самых горьких историйПо три в каждой руке.Он возьмет ее в море,Только сам — налегке.Полупьян и всклокочен,Будет в каждом портуВидеть в каждой — «не очень».В каждой видеть «не ту».

А ее укачает —Море так не право!Всех она повстречает…Но уже без Него.1994 год

Аисты

Танцуют аисты на полеВ звенящей утренней тиши,И смотрим мы со сладкой больюИз проезжающих машин.

И тишина спадает в день такой хороший,Чтоб не спугнуть слетевших с неба птиц,И крылья хлопают, как хлопают ладошиЛюбви, танцующей на бис.

Танцуют аисты так нервноИ тишину на клочья рвут —Как будто день на свете первыйОни слетели и живут.

Не потому, что нынче в этом мире старомДля их любви настала череда,А потому, что в этом танце станут паройОтныне раз и навсегда.

Как им легко купаться в утре,И небо крыльями рубить,И гладить нежно перья-кудри,И друг для друга парой быть,

И эту жизнь считать земной удачей редкой,И понимать — не долог в ней полет,И знать, что голубь, не видавший клетки,Цены свободе в небе не поймет.Танцуют аисты на полеВ звенящей утренней тиши,И смотрят все со сладкой больюИз проезжающих машин

Как два, впервые улетевшие от стаи,Забыв на время неба высоту…Вот так и мы с тобой когда-то парой сталиУ всех прохожих на виду.2008 год

Айседора

Написал на зеркале в гримернойЗолотоголовый парень в черном,Непомерно влюбчив, в меру пьян,Первый на Руси, как первый в Риме,В час признанья прима-балерине:«Люблю Айседору Дункан».

Всех на свете баб подмять готовый,Золотоголовый и бедовый,Сплетней уподоблен кобелю…Сердцу не найдя до сих отрады,По стеклу алмазом скреб-карябал:«Айседора, я тебя люблю…»

Русских кабаков без драк не сыщешь.Серебро стихов — в пропойных тыщах.Золото волос летит в стакан.Хор цыганский весел безучастно,И рыдает поутру участок:«Люблю Айседору Дункан…»

Выплеснулась синь из глаз, как возглас —Юношеский пыл — на женский возраст.Плавает, не топится в хмелю.Не роман — спанье при всех и в светеКак стекло алмазом — сердце сплетни.«Айседора, я тебя люблю…»

Что ж ты, жеребенок, бледно-розов,Долго ли протянешь под извозом,Непривычен к окрикам-пинкам?Мил тебе галоп иль кнут мил злобный —В имени ее твои оглобли:«Люблю Айседору Дункан…»

Целый мир готовый взять на глотку,Волоком тащимый к околотку,Миром загоняемый в петлю…Зеркалу свою оставил тайнуТихо и светло, и так скандально:«Айседора, я тебя люблю»1988 год

Апрельская капель

Я люблю глядеть на капель —С крыш спадают, как в плечи волосы,И хрустальный синий апрельШепчет мне твоим нежным голосом.

Я ловлю в каждой капле всхлипЭтой девичьей тайной радости,Что не грустен и не тоскливЯ в апрельской своей парадности.

Я люблю глядеть на дворы,Где влюбляются снова голуби,Где, еще не прознав поры,Все деревья бесстыже голые.

Все красивы, и все без сна,В лужах плещется ночь глубокая.Мостовая. А вдоль онаКаблучками так мило цокает.

Я люблю глядеть на тебяИ держать твои пальцы-веточки.Ты, конечно, — из голубят,И, конечно, нет лучше девочки.

Пусть вопят, голосят, трубят,Мол, за ней — хулиган по паспорту.А еще не люблю себя,Что я этим так много хвастаю.2000 год

«Ax, как плакала она…»

Ax, как плакала она,вся скривясь у алтаря,Не молитву сотворя,в пол холодный говоря.В мини-юбке и в манто,В окруженье, и — одна.Убиенного — за что?! —«новорусская» жена.

А как с кадилом вокруг ходить —Как по-бабьи не завыть?И на локоны платок…Что удумал ты, браток?..

А я в спину ей крестясь —Я случайный. Я не с ней.Купола. Эх, купола.Я здесь был. Я был не с ней.Мне за завтрее — свеча.И за прошлое — свеча.Уповаю, лопоча.А она молчит, крича.

Огласят вот-вот раба,Да по ком прошла пальба.Из руки к ногам — цветок.Что удумал ты, браток?..

И стоим мы под причит,И внимает купол пуст.А у церкви ждет — торчиттот, который жал на спуск.Да не ведает она.И под святые словаМир присваивает ейЗванье черное — вдова.

Ладан сладкий подыша,В купол бросится душа.Кабы в церкви мы одни…Ну, да бог тебя храни.2003 год

«Ax ты, жизнь — заплаты-клочья…»