Прислушайся к музыке, к звукам, к себе - Мишель Фейбер

Обидчики не были музыковедами и даже не особенно интересовались музыкой. Не то чтобы они могли дать профессиональную оценку инструментальным партиям Slade и прийти к выводу, что у ELO больше воображения. Или что вокал Нодди Холдера недотягивает до творческих задач, которые группа решает в нынешнем периоде. Они просто договорились, что раньше их компании нравилась музыка Slade, а теперь нет, потому что Slade – это тупо, и все, кому они нравятся, тоже тупые.

°°°

Взрослые куда лучше подготовлены к таким потрясениям и куда лучше от них защищены. Они научились считывать культурные коды, прежде чем открыть рот. Журналисты и инфлюэнсеры вовремя подсказывают им, в какую сторону повернулся флюгер общественного мнения о Мадонне или Тейлор Свифт (Мадонна впала в немилость, Свифт чуть приподнялась в чартах), и демонстрируют, как обращаться с этим знанием.

Но даже самые подкованные взрослые иногда промахиваются. Мне доводилось видеть выражение лиц людей, которые ошиблись, определяя, какая музыка считается приемлемой. Натянутая улыбка, напряженный высокий тон голоса, отблеск страха во взгляде. Они чувствуют себя как ребенок, явившийся в школу в футболке с Флинтстоунами и осознавший, что за прошедшую ночь многое поменялось, и теперь все балдеют от марвеловских супергероев.

°°°

Недавно в поезде я увидел рекламу приложения под названием Treatwell, которое помогает пользователям записаться в салон красоты или парикмахерскую. «Нужна стрижка?» – гласила надпись на плакате с диаграммой разных времязатратных и неудобных вариантов, которых можно счастливо избежать, скачав приложение Treatwell. Один из этих нежелательных вариантов – досадная необходимость звонить в салон по телефону и выслушивать отвечающего на звонки робота. Эта опция подписана так: «Все линии заняты. Вы семнадцать минут слушаете песню Энии».

Было время, в 1990‐х и даже в начале 2000‐х, когда именно такую музыку и хотели бы слушать клиентки парикмахерских. Эния считалась утонченной и загадочной исполнительницей, немного не от мира сего, в ее песнях угадывались кельтские мотивы, и она играла на синтезаторе, что позволяло слушателю выйти из своей буржуазной зоны комфорта и ощутить погружение в будоражащий душу авангард.

Когда Эния перестала быть всем этим и превратилась в раздражающую мелодию ожидания, которую любой нормальный человек предпочтет не слушать?

Или вот возьмем U2. («Ты бери, а нам не надо», так и слышу я.) Когда-то они были модной группой. Сегодня уже нет. Менеджеры тратят целые состояния в попытках убедить нас, что U2 все еще актуальны, но хипстеры (и значительная часть обывателей, которые думают о себе, что они хипстеры) считают Боно скучным старым пердуном, а Эджа – далеко не таким резким, как предполагает его псевдоним.

Еще в 2005 году Пол Морли, музыкальный обозреватель, начинавший как самопровозглашенное дерзкое молодое дарование в культовом медиа NME и добившийся авторитета и признания как блюститель всего крутого, написал для The Observer восторженную статью, в которой утверждал, что U2 отнюдь не утратили значимости. «Только U2 до сих пор чтят идеи и идеалы конца семидесятых и начала восьмидесятых – периода, который, как мы понимаем сегодня, был намного важнее многих других с музыкальной, философской и артистической точек зрения, и несут эти идеалы в наступивший новый век».

Это было словно вчера, но в то же время целую вечность назад. Восхищаться U2 в 2020‐х – значит получить черную метку в глазах любого хипстера. Они настолько неактуальны, что даже критиковать их никто не удосуживается. Все, кто в курсе текущей музыкальной повестки, просто игнорируют U2 так, словно их не существует в природе, хотя группа продолжает выступать и собирает полные стадионы везде, где эти стадионы есть.

Когда ситуация изменилась? Трудно сказать. Публика, у которой нюх на тренды, начала отворачиваться от U2 еще в конце 1990‐х. Пол Морли наверняка осознавал, что петь этой группе дифирамбы в 2005‐м – рискованный шаг для «дерзкого молодого дарования». Но ему тогда было уже сорок восемь, и он повелся на фишку U2 – имидж мужчин за сорок, закаленных в боях и украшенных шрамами, но все еще голодных и полных сил.

Так что читателям The Observer, которые хотят быть крутыми и убеждены, что Пол Морли круче них, пришлось поверить, что группа, считавшаяся уже неактуальной, на самом деле еще ого-го, просто многие непостоянные и только с виду крутые люди переключились на что-то другое, оставив поле по-настоящему крутым и преданным знатокам.

Я не знаю, как лучше описать то, что тогда произошло. Двойной блеф? Четверной блеф? Как бы то ни было, весьма утомительно в социальном смысле.

Когда-то давно Пол Морли был ребенком. Он тянулся бледно-розовыми ручонками из колыбельки навстречу различным звукам. Так же в раннем детстве делали и нынешние читатели The Observer, которые на протяжении десятилетий упорно утверждали, будто Ник Дрейк нравился им задолго до того, как его песню использовали в рекламе «Фольксвагена», которые стеснялись своего подросткового увлечения группой Ned’s Atomic Dustbin и с ужасом вспоминали, как однажды (к счастью, это было еще до эпохи документирования всего и вся) ляпнули, что диско – это вполне о’кей для девчонок, гeeв и чернокожих, но что делать тем, кому хочется более интеллектуальной музыки?

°°°

В каком возрасте дети приобретают твердые убеждения в отношении музыки и начинают беспокоиться о социальном одобрении или порицании, которым общество реагирует на наши музыкальные предпочтения? В каком возрасте дети начинают врать о том, какая музыка им нравится, и завидовать чужому вкусу? В каком возрасте они начинают стыдиться своего?

°°°

Механизм влияния зарождается на животном уровне, где существуют тонкие схемы вознаграждения или его отсутствия. Какое поведение получит одобрение со стороны тех, кто распределяет пищу и кров? Нам хочется, чтобы они нам улыбались.

Рафинированные родители из среднего класса, тяготеющие к определенным видам культуры, возликуют, если их дочь начнет размахивать руками, словно дирижер, под музыку Бетховена, а сын – самозабвенно кружиться под Кёртиса Мейфилда, но напрягутся и обменяются страдальческими взглядами, если ребенок радостно затопает ножками, услышав футбольный гимн или последний хит поп-группы. И в свою очередь дети, растущие в семьях, которым нравятся последние упомянутые жанры, будут чувствовать себя более уверенно, если им тоже будет нравиться такая музыка.

Даже без учета психологии родители и опекуны почти полностью контролируют поступающую извне информацию на протяжении первых лет жизни ребенка. Покупают – или не покупают – определенную музыку. Посещают музыкальные мероприятия или не ходят на них. Они включают или выключают радио, переходят с одной станции на другую.

Точно