От «Акиры» до «Ходячего замка». Как японская анимация перевернула мировой кинематограф - Сюзан Нейпир
Другие различия зависят от личных предпочтений режиссеров и зрителей. Образ женщины-протагониста в «Призраке в доспехах» связан с тем, что Масамунэ Сиро (автор оригинальной манги, по мотивам которой снят фильм) имеет склонность к созданию жестких, активных главных героинь. Какая бы причина ни лежала в основе ее образа, женственность Кусанаги придает фильму эфирность, которой нет в типичных произведениях в жанре киберпанка и меха. Он отходит от типичных для научной фантастики восторгов в отношении механики и логики, то есть мира, который ассоциируется с мужским подходом. Хотя мы видим в нем такие типичные тропы жанра меха, как киборги, компьютеры, роботы и тому подобное, в «Призраке» явно присутствует ощущение инаковости, восходящее к женственности.
«Призрак в доспехах» разделяет с другими фильмами, изученными в предыдущих главах, фундаментальный интерес (и даже беспокойство по отношению) к физическому телу и, следовательно, к познанию личности.
В «Призраке в доспехах», «Акире» и «Евангелионе» показаны попытки сбежать из своего тела и таким образом освободиться от ограничений человеческой личности. Новая форма личности, к которой стремятся главные герои, разрушает категории, принятые в обществе, особенно в традиционном японском обществе. Самая запоминающаяся финальная сцена «Евангелиона», где тело Синдзи парит в совершенно пустом белом пространстве, подчеркивает необходимость вырваться за пределы ожиданий других людей. В случае с Тэцуо мы видим освобождение от общества в форме белой пустоты, из которой он обращается в одинокий глаз. Но эта трансформация достигается посредством апокалиптической жестокости, физическим аналогом психического страдания Синдзи. В отличие от них Кусанаги в полном спокойствии и умиротворении покидает тело, хотя ее трансформация тоже апокалиптична и подразумевает отбрасывание всего органического мира.
Безграничные сущности можно рассматривать как идеал освобождения от ограничений общества или как зловещих предвестников обесчеловеченного будущего, и все они указывают на то, что самосознание в аниме (даже на базовом телесном уровне) нельзя принимать за данность. Метаморфические процессы, лежащие в основе аниме, позволяют персонажам и зрителям исследовать увлекательные (хотя временами тягостные) возможности создания и воплощения новых уникальных миров.
Глава 7. Скитания: гендерная паника, кризис у мужчин и фэнтези в японской анимации
«Разве ты не должен быть героем?»
Кагомэ Инуясе в «Инуяся»«Как воздушные змеи без веревочки, все потеряли свой дом».
Старая женщина в «Ковбой Бибоп»«Я знаю историю об одном мужчине, который сильно пострадал на охоте. У него загноилась нога, и он чувствовал скорое приближение смерти. В конце концов ему удалось попасть на самолет, и он неожиданно увидел ослепительно сияющую снежную гору. Гора называлась Килиманджаро. Мужчина вдруг понял: „Именно сюда я так давно стремился“. Я всегда терпеть не мог эту историю».
Джет Блэк – Спайку Шпигелю в «Ковбой Бибоп»«Я думаю, мужественность – это очень важная составляющая моей жизни. Но если меня спросить, что, собственно, представляет из себя мужественность, в ответ я смогу придумать только „работа на износ“».
«Харуо» в интервью с Тага ФутосиВ конце фильма «Юная революционерка Утэна: Апокалипсис юности» (Shoujo Kakumei Utena Aduresensu Mokushiroku, 1999), как подробно будет рассказано в главе 9, мы видим главную героиню Утэну и Анфи, уходящих в реальный мир. Хотя сюжетная линия не следует за ними за границу волшебного и токсичного царства, где происходит основное действие, зритель предполагает, что девушки выжили и даже неплохо устроились в мире реальности.
Мы делаем такое предположение исходя из позитивного и твердого характера Утэны. Она – молодая девушка, в которой воплотились все лучшие качества традиционной «мужественности», такие как упорство и верность, наряду с идеализированными аспектами женственности, такими как отзывчивость и чувствительность (эти же качества повторяются в усиленной форме у Анфи). Эти положительные черты характера, в особенности мужские, визуально подкрепляются несущимся вперед транспортом, на котором они едут, и сопровождающей побег атмосферной победоносной музыкой. Хотя в последних эпизодах сериала «Утэна» (Shoujo Kakumei Utena, 1997) мы видим ядовитый и неблагополучный мир, эти финальные кадры дают понять, что проблемы реального мира можно встретить и решить, обладая достаточным энтузиазмом и правильными чертами характера. Первые слова музыкальной темы сериала – «Абсолют! Судьба! Апокалипсис!» – навевают мысли о том, что мир неизбежно изменится к лучшему.
Аниме-сериал 2004 года «Волчий дождь» – еще один постапокалиптический сериал, действие которого происходит в волшебной местности, – рассказывает о компании молодых людей, которые отправились на поиски лучшего мира. Однако, в отличие от «Утэны», в этой компании изначально присутствуют только мальчики в окружении тоскливого зимнего пейзажа, и произведение оканчивается не на жизнеутверждающей ноте. Да и главные герои здесь не люди – это волки, которые по желанию могут превращаться в людей. Подобно Утэне и Анфи, волки ищут способ сбежать из кошмарной жизни, но их занимают не поиски реального мира. Они стремятся найти Рай (Ракуэн) – видение чистой красоты, не испорченной технологиями, которое пришло Кибе, одному из членов стаи.
В заключительном эпизоде оставшиеся члены группы достигают предположительных Райских врат. Но все они умирают или погибают, так и не успев открыть их. Последним умирает Киба, и в последний миг он вскрикивает: «Я уверен, что Рая не существует! Неважно, куда ты идешь, ты всегда продолжаешь один и тот же путь». Затем сцена сменяется начальным эпизодом, где одинокий молодой волк идет по городу под дождем, и на фоне играет основная музыкальная тема Stray.
Оптимистичный взгляд Утэны на потенциальные изменения в обществе перекликается с более ранними аниме, например популярным сериалом «Космический линкор Ямато» 1970-х годов, где группа молодых людей спасает мир.
Хотя по сравнению с ним Утэна гораздо сложнее и утонченнее, ее вера в силу человеческого духа обнаруживает связь не только с настроением семидесятых, но и с оптимистичным периодом «экономики мыльного пузыря» восьмидесятых. Во многих отношениях фильм Мамору Осии «Несносные пришельцы: Прекрасная мечтательница» 1984 года и образ вечно молодых людей на спине гигантской черепахи (легендарный японский символ вечной юности Урасима Таро) отражают спокойное и полное надежд восприятие Японии в настоящий момент[164].
За двадцать лет, которые прошли между «Прекрасной мечтательницей» и «Волчьим дождем», в японском обществе произошли значительные изменения. Спад, который
